Пародии и фантастика - вампиры против джедаев

Де Рокамболь Андреа

Кажущийся Хаос умелые мозги аналитика приводят в четкие графики.

Все кусочки целого складываются и видно все грани.

Один случайный поступок начинает спектакль затем второй третий и тогда случайности превращаются в жесткую схему, которую нас учили видеть.

Даже в хаосе есть порядок. Эта теория как и теория игр математически строгая.

Учили быть умными - теория игр проста, а практика забирает все свободное время.

От картезианской парадимы до квантовой статистики и эконометрики.

Нас учили быть тактиками - выживание в эту секунду уже достойная задача.

Никогда

не терять бдительности.

Нас учили жить на тысячу долларов в день и тысячу рупий в месяц - вливаться в задачу уже здорово.

Говорить кратко, давать меткие и точные ответы - такая речь называется лаконичной.

Учили говорить на разных языках, в том числе искусственных, чтобы выразить все точно.

Делали все для максимально точной инструкции.

Путь воина свободен от индульгирования и мы выражаемся конкретно.

Мы действуем в точках бифуркаций, ищем решения в хаосе вариантов.

Не один спартанский царь не начинал войны без одобрения эфоров - нас учили быть экстрасенсами и просчитывать будущее в разных сценариях, даже в самых жутких и никогда не браться за работу, если это русская рулетка или даже два туза All in.

Нас учили быть гедонистами в первую очередь, учили видеть оттенки цветов, слышать вибрации и ритмы, из букета вкусов выбрать нужный.

Единственный способ стать умнее - играть с более умным противником - мы брали все более трудные задачи. Мы должны быть цветом интеллекта и тела.

Ночь вампира

Война

Когда Свет падает, то он просто падает, но существует минимум четыре оттенка Тьмы - черный свет, тень, отражение от черного света и тень, которую откидывает предмет, от излучающего черного света. А уж серого существует 50 отттенков. Свет и Тьма - всего лишь цвет фигурок в бесконечных вселенских шахматах.

С незапамятных времен рыцари инквизиции, называющие себя воинами Света ловят ведьм и колдунов, мутантов и оборотней, горцев и вампиров и истязающие род человеческий и не желающие играть за человечество.

Но битва идет не только за каждую секунду и каждый доллар, но и за пол пешки и за четверть пешки. Тьма кричит - пусть темная Александра Костенюк всегда будет чемпионкой, но Свет говорит пусть будет много чемпионок других.

Я же хочу, чтобы даже венгерские ведьмы колдовали за Костенюк.

Силы Тьмы разрознены, а воины Света всегда вместе. Свет носит униформу, Тьма модные украшения. Свет побеждает коллективом, Тьма сражается за права индивидуальностей. Но бывает так, что силы равны и тогда заключается договор о перемирии и о том, что ни добро ни зло нельзя творить безнаказанно. Хрупкий мир может нарущить только Великий Темный, который погрузит мир во Тьму.

Нужно понимать, что совет Светлых - прежде всего работает на на Иквизицию, на Церковь, на Правительство. Темные же разрознены как мафиозно-бизнес кланы.

Главная Сила Света - огромный Палладин, ударная мощь Инквизиции, который возвышается над Светом и каждый светлый может подключатся к его силе, гибнуть за его цели. Их магия и есть этот огромный рыцарь.

Если говорить об обычных людях, то обычное магическое тело,

выглядит как копия физического тела человека на которое навешано множество доспехов оружие, что-то типа надстройки огромного Паладина, сражающегося за человечество. Именно за человечество, а не за этого человека, что делает тонкие тела людей, как массив для Человека с большой буквы. Весь опыт конкретных людей, передается в копилку этого Паладина, этого Мета-Человека в весь опыт человечества, и человечество сражается за свое существование.

Интересно, что при общении Паладин всегда фоном присутствует у людей, сопровождая все разговоры, все люди как бы невидимо стоя по стойке смирно отдают ему честь и служат ему. Стоит только чуть-чуть отклониться от классический канонический взглядов, как Паладин как архетип будет проявлять себя через людей и сражаться за человечество и далее за нацию, город, район. Хороший человек или плохой не важно - все растворяется в этом сражающимся Паладине, этом Идеальном Человеке который венчает собой человеческую форму (под формой имеется ввиду, конечно, не физическое тело - от него не убежишь, а именно то, что считает разум человеком, а что нет).

Бывает, конечно, вариация Паладина - так например великие шахматисты сражаются за шахматы, а математики за математику. Их индивидуальности растворяются не в расовой борьбе, а в четком служении всю жизнь какому-то искусству.

Палладин убивает ведьм в средние века, он убил телепорта, схватил Горца и людей Х в тюрьму и наконец убил Дракулу.

Гактунгр зовет тех, кто в извечной борьбе не на стороне Паладина - великого воина за Человечество, которых порождала инквизиция, а на стороне вампиров оборотней ведьм и т.д. Ну как играть за Орков в Warcraft.

Что будет если вампиром будет обычный с виду человек, который работает толи главным программистом, точно главным аналитиком и которому именно нечеловеческая сила вампира позволяет биться сильно в футбол и карате. Высшим вампиром разумеется он станет, выпив Высшую кровь, кровь Принцессы-Чемпионки.

Магический уровень

Насколько уровень, который зовется пурпурным или магическим (от магии вуду до амулетов) представлен в современности. Я хочу сказать, что от того, что наука отменила магию, а религия запретила, но она отнюнь не исчезла. Она просто проиграла конкуренцию как парадигма по Куну. Она уничтожается религиозными институтами и не поощряется наукой.

Мышление анимистическое. Волшебные духи, добрые и злые, незримо витают над землёй, благословляя и проклиная, их чары определяют ход событий. Тут мы видим: веру в проклятия вуду, клятвы на крови, древнюю вражду, амулеты, кровную месть, семейные обряды, магические верования и суеверия, в объявление "снимаю порчу калечу" - правильно поставить запятую как в "казнить нельзя помиловать" и в целебность грифоньей крови.

Магические способности крайне редки - по моим подсчетам не более 1000 человек на весь мир обладают ими (самый сильный Ури Геллер) - но полиглот у нас вообще один на весь мир Вилли Мельников, а сколько в мире великих музыкантов?