Партнер
Шрифт:
Речь шла о сумме в девяносто миллионов долларов, причем треть ее должна была остаться у партнеров. Спрятать такие огромные деньги в Билокси, где жили всего пятьдесят тысяч человек, не представлялось никакой возможности. В местном банке кто-нибудь наверняка проговорился бы, и новость мгновенно стала бы достоянием всего города. В глубине души каждый из четверки задыхался от зависти к мертвецу, несмотря на то что фирма строила планы в ближайшее время блеснуть своим богатством – поговаривали даже о покупке шестиместного самолета.
Словом, Боген принял часть вины на себя. В свои
Дуглас Витрано, или, как его чаще называли, Дуг, специалист по судебным процессам, внес на рассмотрение исполнительного комитета оказавшееся роковым предложение о переводе Лэнигана из сотрудников фирмы в число ее партнеров. Трое оставшихся коллег поддержали его, и, став пятым среди равных, Патрик получил неограниченный доступ ко всем, в том числе и самым конфиденциальным, делам. “Боген, Рэпли, Витрано, Хаварек и Лэниган – адвокаты и советники юстиции, – сообщала реклама в справочнике “Желтые страницы”. – Специалисты по оффшорному бизнесу”. Профиль, собственно говоря, был не так уж важен. Подобно большинству юридических фирм, они брались за любое дело, если их устраивали гонорары. На партнеров работали десятки секретарш и ассистентов. Значительные накладные расходы приносили хорошие дивиденды в виде крепких связей с наиболее влиятельными на побережье политиками.
Всем им было по сорок с небольшим. Воспитанный отцом на рыбачьей лодке, Хаварек до сих пор гордился своими грубыми могучими руками и мечтал в один прекрасный день сомкнуть их на горле Лэнигана. Рэпли впал в глубокую депрессию и почти не выходил из дома, общаясь с коллегами посредством записок, которые сочинял, сидя в крошечном кабинетике под самой крышей.
В начале десятого утра, когда Боген и Витрано едва успели усесться за рабочие столы, в здание фирмы на Вью-Марше в старой части города вошел специальный агент ФБР Каттер. Улыбнувшись секретарше, он осведомился, может ли встретиться с кем-нибудь из руководства. Вопрос не был праздным: оба босса слыли ярыми приверженцами спиртного и нечасто появлялись в офисе.
Проведя гостя в комнату для переговоров, секретарша поставила перед ним чашку кофе. Первым явился Витрано, в накрахмаленной рубашке и с на редкость ясными, абсолютно трезвыми глазами. Следом за ним буквально через несколько секунд в зал вошел Боген.
Под тихое позвякивание ложечек, размешивающих сахар, начался неизбежный разговор о погоде.
На протяжении месяцев, последовавших за исчезновением Лэнигана и денег, Каттер периодически наведывался в офис, чтобы поделиться новостями о ходе розысков. Казалось даже, что стороны начали испытывать удовольствие от такого общения, хотя приносимые Каттером известия скорее разочаровывали, чем внушали хоть какую-то надежду.
Месяцы плавно перетекли в годы, и постепенно встречи стали эпизодическими. Каттер всегда говорил: “Следов Лэнигана обнаружить пока не удалось”. Последний раз эти слова прозвучали почти год назад.
Вот и сейчас агент ФБР, по-видимому, случайно проходил мимо
– Патрик у нас, – лаконично сообщил он.
Прикрыв глаза, Чарли Боген оскалил все тридцать два превосходных зуба.
– Боже! – воскликнул он и закрыл лицо ладонями. – Боже мой!
У дернувшего головой Витрано отвисла челюсть. С величайшим недоверием он уставился в потолок и через силу спросил:
– Где именно?
– На военной базе в Пуэрто-Рико. Его привезли из Бразилии.
Боген поднялся и прошел в угол, к книжным шкафам.
Отворачиваясь от света, он пытался скрыть подступившие к глазам слезы.
– О Господи!
– Вы уверены, что это он? – Витрано все еще не верил своим ушам.
– Полностью.
– Расскажите детали.
– Что вас интересует?
– Как вы нашли его? Где? Чем он там занимался? Как выглядит?
– Нашли его не мы. Его нам отдали.
Прижав к носу платок, к столу вернулся Боген.
– Прошу извинить меня, – неловко сказал он.
– Вы знаете человека по имени Джек Стефано? – спросил Каттер.
Оба неохотно кивнули.
– И вы тоже входите в его небольшой консорциум? – задал новый вопрос агент.
Отрицательное покачивание головами.
– Вам повезло. Стефано отыскал его, пытал, а потом едва живым отдал нам.
– Пытки всегда дают нужный результат, – заметил Витрано. – Расскажите об этом подробнее.
– Обойдетесь. Наш самолет подобрал его вчера ночью в Парагвае и доставил в Пуэрто-Рико. Сейчас Лэниган находится там же, в военном госпитале. Через несколько дней, после того как разрешат врачи, он будет здесь.
– А что насчет денег? – через силу выдавил Боген сухим, ломающимся голосом.
– Ни намека. Пока нам не известно то, что, может быть, узнал Стефано.
Витрано беспокойно уставился на столешницу. Четыре с лишним года назад Патрик скрылся с девяноста миллионами долларов. Потратить всю сумму он был не в состоянии.
Зато мог накупить особняков, вертолетов, иметь множество женщин, и при этом у него остались бы еще десятки миллионов. Безусловно, они найдут их. Гонорар фирмы составляет одну треть.
Не безусловно, а возможно. Всего лишь возможно.
Боген тер влажные глаза и вспоминал бывшую супругу – весьма близкую ему по духу женщину, превратившуюся, когда положение фирмы пошатнулось, в настоящую мегеру. Посчитав себя обесчещенной объявленным банкротством, она забрала младшего ребенка и перебралась в Пенсаколу, где при оформлении развода выдвинула против мужа совершенно недостойные обвинения. Боген пил и баловался кокаином.
Поэтому супруге не составило труда добиться от него всего, что ей требовалось. Никакого серьезного сопротивления Боген оказать не мог. Доброе имя со временем удалось, правда, восстановить, однако в праве видеться с ребенком ему было отказано.
Поразительно, но он все еще любил эту странную женщину и надеялся вернуть ее. Может, в этом ему помогут деньги? Может, еще не все потеряно? Ведь они наверняка найдут свои миллионы.
Затянувшееся молчание нарушил Каттер:
– Стефано сам напросился на серьезные неприятности.