Партнер
Шрифт:
Поднявшись, Сэнди подошел к кровати, положил руку на плечо друга.
– Что ты сказал им?
– Не знаю. Не могу вспомнить все. Меня накачивали наркотиками. Кололи вот сюда, смотри. – Он поднял левую руку, чтобы Сэнди увидел следы уколов.
Тот
– О Боже!
– Спрашивали только о деньгах. Я терял сознание, приходил в себя, и тогда они вновь включали ток. Боюсь, что о ней я все же проговорился, Сэнди.
– О своем юристе?
– Да, о ней. Каким именем она назвалась?
– Лиа.
– Хорошо. Пусть будет Лиа. Я мог проболтаться о ней. Я почти уверен, что сделал это.
– Проболтаться кому, Патрик?
Он закрыл глаза; ноги его пронзила боль. Осторожно перевернувшись, Патрик устроился на спине, опустив простыню до груди.
– Взгляни, Сэнди. – Он указал на пятна ожогов. – Вот доказательства.
Сэнди склонился, чтобы посмотреть на ужасные красные следы.
– Кто это сделал? – спросил он.
– Не знаю. Кто-то. В комнате их было много.
– Где это происходило?
Патрику стало жаль друга. Сэнди хотел узнать, что случилось, но его интересовала не только пытка. Как и весь мир, Сэнди горел желанием узнать детали похищения денег. История и на самом деле была захватывающая, однако Патрик не был уверен, много ли он может рассказать. Подробности автомобильной
– Придвинь стул поближе и сядь, Сэнди. И выключи свет – он меня раздражает.
Сэнди торопливо выполнил просьбу, усевшись как можно ближе к постели.
– Вот что они со мной сделали, Сэнди, – сказал Патрик в полумраке.
Он начал с Понта-Пору, с пробежки и машины, у которой спустила шина…
В день похорон отца Эшли Николь исполнилось ровно двадцать пять месяцев. Девочка была слишком маленькой, чтобы помнить Патрика. Единственным мужчиной в доме был Лэнс, тот самый человек, которого она всегда видела рядом с матерью. Время от времени Лэнс подвозил ее до школы. Время от времени все они обедали дома, как настоящая семья.
После похорон Труди спрятала фотографии и остальные свидетельства совместной жизни с Патриком. Имени отца Эшли Николь никогда не слышала.
Однако по истечении трех дней, когда репортеры толпились перед их домом, девочка начала задавать вопросы. Мать ее вела себя как-то странно. Атмосфера сгустилась настолько, что даже шестилетний ребенок не мог этого не заметить. Дождавшись, пока Лэнс отправится к адвокату, мать усадила девочку на постель.