Parzival
Шрифт:
С князем рядышком скакали.
Он ласково взирал на них,
На красавиц молодых.
. . . . . . . . .
. . . . . . . . .
И продолжает Авентюра:
Посланцы короля Артура
Назад спешили, в лагерь свой.
Вдруг их глазам открылся бой!..
Гаван (как он сюда пробрался?!)
С каким-то паладином дрался.
Послов безмерный страх объял:
Гаван держался, но сдавал...
Знать, нелегко пришлось герою.
Противник
И, весь в крови от свежих ран,
Был сдаться вынужден Гаван...
Послы, едва его узнали,
Его по имени назвали.
«О господин Гаван!..» И вдруг
Противник выронил из рук
Копье в тоске невероятной
И отшвырнул свой меч булатный.
И, зарыдав, воскликнул он:
"Я проклят! Я приговорен!
Счастье навек от меня отвернулось!..
(Вот ведь как дело-то обернулось!)
Средь всех грехов моих, средь всех,
Я совершил тягчайший грех!
С себя вины я не снимаю,
Хотя, конечно, понимаю -
Вновь на рассудок мой лег туман...
Так, значит, это был – Гаван?!
Я, стало быть, с Гаваном дрался?!
Мой друг Гаван! Не он мне сдался,
А я своей беде сдаюсь
И побежденным остаюсь!.."
Услышав эти зовы,
Гаван воскликнул: "Кто вы?
За что вы так добры ко мне?..
Все происходит как во сне.
Когда б вы сначала все это сказали,
То битву бы я проиграл едва ли...
Однако знать желаю я,
Кем слава отнята моя
И у кого мне ее найти,
Коль наши скрестятся пути.
И я заклинаю вас всеми святыми:
Свое мне назовите имя!.."
"Так знай же, сородич мой дорогой,
Я – Парцифаль, и не кто другой!.."
Гаван сказал: "Поистине,
Кривыми путями пришли мы к истине
Два простодушных сердца злоба
Едва не довела до гроба.
Твоей рукой побеждены,
Мы для любви возрождены,
Для верности блаженной,
Для радости священной.
Так, выиграв со мною бой,
Победу ты одержал над собой!.."
...И тут Гаван, лишившись сил,
К небу очи закатил
И пал на землю бездыханным...
Послы склонились над Гаваном,
Который бледен был и нем...
С него тотчас же сняли шлем
И стали махать над Гаваном
Его павлиньим султаном.
От этого маханья
К нему вернулось дыханье,
А вскоре вернулась и сила...
Так Верность его воскресила!..
...Тем временем под Иофланц
Спешил с дружиной Грамофланц.
(Согласно правилу, любое
Король мог выбрать место боя,
И
Что вызвал он, а – не его...)
. . . . . . . . .
Но вот уже видна поляна,
Где Грамофланц проткнет Гавана...
Вдруг – что такое?.. Под кустом
Его противник, сняв шелом,
Лежит изранен да измучен...
Ого! Да тут, видать, получен
Удар, при этом – не один!..
Ужель сей юный господин
Опередил своим турниром
Того, кто признан целым миром?!
Кто эта странная особа?!
Но те молчали оба...
...Понятен Грамофланца гнев.
Но, жженье ран преодолев,
Герой Гаван с земли поднялся.
Сражаться он не отказался.
Напротив!.. Без излишних слов
Он рек: «Извольте... Я готов...»
Но Грамофланц был недоволен:
"Гаван, ты ранен или болен,
И мне, признаться, жаль до слез,
Что раны тебе не я нанес...
И все-таки о бранной встрече
Сейчас не может быть и речи...
Со слабыми я не дерусь,
Скорее с бабами берусь
Сражаться, чем с твоим бессильем.
Победу не возьмешь насильем:
Такой победе – грош цена!..
Приятного желаю сна!
А после отдыха ночного
С тобой мы в битву вступим снова!.."
...Сей речи Парцифаль внимал.
Он не ослаб, он не устал,
Он был собою превосходен
И явно для ристанья годен.
Когда король на него поглядел,
Парцифаль уже снова свой шлем надел
И рек с любезностью отменной:
"Прошу вас не спешить с отменой
Ристанья славного сего.
Я вместо родича моего
Готов под вашим ударом пасть,
Коль того возжелает Господня власть,
Или, напротив, вашей кровью
Отмыть Гавана от злословья!.."
Но Грамофланц промолвил: "Нет!
Он должен сам нести ответ!..
Вы, по всему видать, герой,
Но не вам предназначен этот бой!.."
. . . . . . . . .
Герой Парцифаль, скажу вам без лести,
Не посрамил сословной чести,
И рассуждали знатоки
О доблести его руки:
"Да, равных нет ему, пожалуй!
А этот выпад небывалый!
А этот натиск! А удар!
Здесь – вне сомнений – божий дар!.."
...Теперь сказать необходимо,
Как возвратились побратимы,
Прервавши бранную игру,
Назад, к Артурову двору.
Героев радостно встречали,
Им славу трижды прокричали,
А Парцифаль был столь прелестен,
Столь среди рыцарства известен,