Пастораль с городскими мотивами
Шрифт:
А что?! Знай наших! Гельке аж самой понравилось, как это прозвучало. А ведь и вправду: работа у нее была такая, что не вздохнуть, не выдохнуть. Даже с Германом и то на работе познакомились, когда он у них аудит проводил. Он тогда здорово ей помог, подсказал втихаря от собственного начальства, где у них концы с концами не сходятся, неделя каторжного труда — и все пришло в норму. А потом где-то через пару недель позвонил, предложил встретиться… Так, собственно, все и началось.
Колька меж тем заметно приободрился.
— Но сейчас же ты, это, не на работе, может, и понравится кто? — сказал
Делая вид, что не замечает его «прозрачных» намеков, Гелька ответила:
— Не знаю. Я об этом еще не думала.
— Как надумаешь — скажи. Может, чем и помогу!
Гельке стоило больших усилий не расхохотаться, глядя на бесхитростные Колькины уловки. Эх, сначала бы на себя посмотрел, прежде чем к ней на кривой козе подъезжать! Мало того, что женат, так еще и страшненький же, как смертный грех! Нет, если его, конечно, отмыть, побрить и причесать, да еще и одеть по-человечески, может быть, даже вполне симпатичный экземпляр получится. Если рта при этом открывать не будет. А то как заговорит, так в паспорт можно даже не заглядывать, и так все ясно — деревня деревней…
Но Кольке, понятное дело, она об этом сообщать не стала, а вместо этого спросила:
— А какие здесь есть развлечения?
— Ну, это… Клуб. По пятницам танцы. В прошлую неделю такая драка была — девки аж визжали от восторга. Еще свадьбы бывают. Но это реже. Разве что Петька с Ленкой засватаются. По слухам, Петька Ленку уже того, забрюхатил. Значит, погуляем. Ленкин папаша, он, конечно, строгий. Не допустит, чтобы дите во грехе рождалось. Для порядку, понятное дело, вломит Петрухе пару раз, чтоб запомнил, как девку портить, а потом свадьба. Все как у людей!
Колькиного восторга по поводу неведомых ей Петьки, Ленки и Ленкиного отца Гелька разделить не могла, впрочем как и радости из-за предстоящей драки, а может быть, даже и не одной. Вот еще была охота идти на свадьбу совершенно незнакомых людей, тем более что ее как бы туда и не приглашали! Нет, положительно, у местных совершенно дикие представления о том, как проводить свой досуг.
— А что вы делаете по вечерам?
— Ну, обычно гуляем. Друг к другу в гости заходим, опять же. Первач, огурчик…
— А кроме как в гости ходить? — решительно свернула Гелька скользкую тему дружеских посиделок под самогон.
— Дык сейчас же лето! Вот лично я сегодня вечером иду на покос.
— Вечером? — удивилась Гелька. — А как же роса и все такое? Я слышала, что сено обязательно должно быть сухим, зачем же тогда мокрую траву косить?
— Ну, так слышала, наверное, поговорку? «Коси, коса, пока роса. Роса долой — коса домой!» Думаешь, на пустом месте родилась? Ничего подобного! Роса косу смазывает, обволакивает; косить — одно удовольствие, все словно само собой выходит! А косить сухую траву, да еще и по пеклу полуденному, — хуже каторги. Коса тяжело идет, сил много кладешь — а толку мало. А вот сушить скошенную траву обязательно днем. Если на улице жара стоит, вот как сейчас, и одного дня хватит. А если дожди — то и на неделю затянется. Придется проверять, ворошить, чтоб как следует просохло. Иначе заскирдуешь сырое,, и вся работа твоя насмарку.
— Ты с таким энтузиазмом обо всем этом рассказываешь! Это что, и вправду может быть интересно? — уже не скрывая скепсиса, осведомилась Гелька у Кольки.
— Еще как! — с жаром ответил тот, стараясь всеми силами завлечь заезжую гостью.
— И что там происходит, на покосе?
— А ты приходи, сама увидишь! Луг во-он там, — махнул Колька рукой куда-то в сторону. — Иди прямо по тропинке, не ошибешься. Ну как, придешь?
— Не знаю еще, — пожала плечами Гелька. — Мне ж еще дом в порядок приводить, может быть, до самого вечера ковыряться буду.
— Приходи, — заглянул Колька Гельке в глаза. — Не пожалеешь!
Дождавшись, пока Колька натаскает ей воды, а потом кое-как спровадив со двора назойливого помощника, Гелька с азартом принялась за генеральную уборку. Облачившись в комбинезон и надев на руки резиновые перчатки, она набросилась на грязь, как изголодавшийся коршун на долгожданную добычу. Моющий пылесос довольно урчал, а Гелька терпеливо обходила с ним дом, не забывая ни про единый уголок. В голове назойливым рефреном звучал рекламный лозунг чьей-то предвыборной кампании, крайне удачно соответствующий моменту: «Нам здесь жить».
Обрели прозрачность замутневшие окна, по полу стало можно ходить босиком, не опасаясь инфекций неизвестного происхождения, и даже русская печь, старая и закопченная, ощутимо побелела снаружи, хотя это и стоило Гельке почти целой бутылки новомодного моющего средства.
Отставив работягу-пылесос в сторону, Гелька вновь отправилась в обход по дому, сбрасывая разномастный обнаруженный мусор в огромные синие пластиковые пакеты. Старые тряпки неизвестного вида и назначения, потрескавшиеся болотные сапоги из чулана, отдельно валяющийся язычок от рукомойника… Честно сказать, о назначении последней вещи Гелька так и не догадалась. Алюминиевый стержень, может, деталь от неведомого агрегата, а может, и просто невесть откуда взявшийся металлолом. Нечего рассуждать, в пакет его!
Около рукомойника Гелька притормозила и принялась рассматривать его со всех сторон. Она помнила, что в детстве мыла здесь руки. Но наливать воду в емкость сомнительной чистоты… Нет, увольте! К тому же через такую дырку мигом вся вода утечет! Легче уж в пластиковую бутылку воду налить, хоть никакой заразы не подцепишь. Значит, в пакет!
Однако намертво прибитый к кухонной стене рукомойник просто так не сдавался. И так и сяк попытавшись его оторвать и лишившись в итоге парочки ногтей, Гелька с сожалением была вынуждена оставить его на месте.
Застелив стол новой скатертью, которой не была страшна ни грязь, ни горячая посуда, Гелька принялась расставлять и подключать бытовую технику. Перво-наперво она извлекла из коробки кофе-машину «эгоистку», как она сразу же назвала ее про себя за то, что агрегат варил за один раз ровно одну чашечку кофе, так что в случае нежданного сборища гостей те должны были выстраиваться в очередь, чтобы полакомиться душистым напитком.
Впрочем, гостей она у себя принимать не планировала, а две чашки кофе на завтрак — это уже перебор. Так что да здравствует «эгоистка»!