Патриций
Шрифт:
– Ты помнишь, когда увидел меня впервые?
– Конечно, – Захария пересел в кресло напротив девушки, не сводя глаз с ее лица, – я помню все до мелочей.
– Расскажи, – не поднимая головы, Анаис указала на винные бутыли, громоздившиеся на столике.
– Хорошо, – Захария наполнил бокал и протянул Анаис. – Хотя это и случилось довольно давно, но я помню все до мелочей. Давали большой прием у королей Юпитера,
– Ты уверен, что мы пришли вдвоем?
– Прости. Действительно, с вами был еще, кажется, кто-то третий, кто-то большой, в черном костюме, с довольно необычным лицом. Я плохо его помню, ведь смотрел только на тебя.
– И какой же я была?
– Ты была в очень сиреневом платье, не подберу определения к такому цвету. Твои волосы были собраны драгоценным убором: золотое его плетение овивало затылок, струилось по вискам, оплетало лоб…
– Да нет же! – Анаис отставила пустой бокал. – Не одежда! Какой я была сама?
– Думаешь, я не помню? – улыбнулся Захария. – Это невозможно забыть. Твое лицо было отстраненно-спокойным, как у юного божества. Ты словно не на Юпитере была. А гораздо дальше. Дальше всех.
– Как это?
– Тебе видней, откуда же мне знать, как это бывает? – Захария встал с кресла и присел у ног Анаис. – Спустя столько лет ты позвала меня, это невероятно…
– Я ведь чувствовала, что ты меня любишь.
Свечи почти догорели, в мягком полумраке терялись глаза и взгляды. Анаис украдкой, сквозь упавшие на лоб беспорядочные пряди, рассматривала точеные черты лица Захарии, малахитово-зеленые глаза, все еще влажные темные волосы… «Знать бы, – посмотрела Анаис в зеркальное отражение, – отчего же так прекрасны правители планет? Даже такие юные правители совсем маленьких планет…»
– Пойми же, – Захария встал перед Анаис на колени, – мне ничего не надо, я просто хочу отдать тебе свою душу, пускай она хранится у тебя.
– Ты бросил свою планету сразу же, как только я тебя позвала, – медленно, словно в забытьи произнесла Анаис, не слушая его, – ты бросил все, даже не спросив, отчего я вдруг вспомнила о тебе спустя столько лет? А ведь на этом приеме я даже не заметила тебя… И ты пришел, чтобы жить в моей спальне, не выходя никуда из покоев, словно какой-то тайный
– Да, как тайный раб, – пальцы Захарии, едва касаясь, ласкали стопы девушки, – я раб твой, моя Вселенная.
– Но почему? Объясни мне, что во мне такого?! Я понять хочу! Что во мне такого необычного? Какая я?!
– Ты – дыхание планет, ты – единственная. Позволь мне снова любить тебя, божество мое?
Анаис встала и подошла к столику с винными бутылями. В громадном настенном зеркале отражалась беломраморная скульптура Захарии.
– Выпьешь вина?
– Конечно.
Краешком своего бокала Анаис прикоснулась к своему зеркальному отражению.
– За что? – улыбнулся Захария.
– За мою путеводную звезду, она зажглась на небе совсем недавно.
– Ты знаешь, где она светит?
– Конечно, знаю.
– А у меня она есть?
– Она есть у всех, только некоторые в нее не верят.
Анаис снова улыбнулась, но на этот раз улыбка получилась хищной.
В присутствии Стеллы разговор не клеился. С видимым отвращением Сократ цедил коньяк, поругивая себе под нос его вкус и запах, Дэн тихонько переговаривался с Ластенией, а Анаис с Терр-Розе рассматривали посетителей.
– Не нравится мне местное народонаселение, – Терра извлекла из сумочки изящную плоскую шкатулочку с сигаретами. – Нехорошие лица.
– Не обращай внимания. Хочешь попробовать местный фруктовый салат?
– Нет, – она подняла украшенную спилами кристаллов крышку. – Я хочу домой, в этом мире крайне неуютно.
– Ой, какая потрясающая штучка! – Стелла потянулась, желая рассмотреть шкатулку получше. – Там сигареты, да? А можно одну попробовать?
К счастью, Терра не успела ей ответить – в ресторанный зал вошел Алмон, следом торопился Макс с двумя набитыми вещами целлофановыми пакетами. Увидав на плече полуволка темно-синюю спортивную сумку, Дэн перевел дух.
– Ну, что? – вскочила им навстречу Стелла. – Они ничего вам не сделали?
– Ничего! – зло огрызнулся Макс, заталкивая пакет под стол. – Спасибо Алмону, во время пришел!
– Алмон, а ты с ними ничего не сделал? – поинтересовался толстяк.
– Нет, конечно, ребята вполне адекватные, прекрасно понимают слова, – он задвинул сумку под стол и присел рядом с Терр-Розе. – У нас состоялся вполне любезный диалог.
– Ага, адекватными они стали после того, как ты вынес железную дверь вместе с петлями! Как только дверной проем не рухнул – не понятно!
– Я же сначала постучал, но никто не хотел открывать. А дверь я потом на место поставил, все как прежде. Кстати, Макс, чем у тебя так воняет в подъезде?