Патрология. Период Древней Церкви. С хрестоматией
Шрифт:
– О посте в среду и пятницу (8:1. Хрестоматия, с. 244).
– О совершении молитвы Господней три раза в день (8:3. Хрестоматия, с. 244).
И т. д.
– О совершении Евхаристии, о трех евхаристических молитвах (о Чаше, о Хлебе, о благодарении по причастии), которые являются прообразом будущего евхаристического канона (9:1–10:6. Хрестоматия, с. 244–245).
– О таинстве священства: «Рукополагайте себе епископов и диаконов, достойных Господа,
В патрологической науке, а именно у некоторых протестантских авторов, можно встретить неосновательное мнение о принадлежности автора Дидахи ереси эвионитов (иудействующих). В таком духе трактуется акцент произведения на совершение добрых дел, подкрепленный образами Ветхого Завета и богословием Нагорной Проповеди, искусственно противопоставленный богословию апостола Павла о спасении верою. Очевидно, что такое мнение происходит из общего характера заблуждений протестантского самосознания.
6.6. Структура произведения
В наиболее общем плане Дидахи имеет в своем составе две части, которые могут быть названы, по подобию некоторых позднейших катехизических произведений, огласительной и тайноводственной.
Первая (гл. 1–6) из них обращена непосредственно к оглашаемому («Чадо мое…», 3:1, 4:1. Хрестоматия, c. 242), и посвящена крещальной тематике двух путей (см. подробнее об этом в п. 5.2.).
Путь жизни есть путь Христов, путь учения Христова, путь исполнения Его заповедей. Этот путь будет изображен у свщмч. Игнатия Антиохийского как путь подражания Христу, путь богоношения (см. ниже, п. 8.2). На этот путь становится крещаемый, отрекаясь от диавола и от его пути смерти. Два полюса стоят ориентирами этих двух путей: совершенство (к которому призывает Господь; 1:4, 6.2. Хрестоматия, с. 241, 243) и всегрешность (5.2. Хрестоматия, с. 243). Крещаемый не призывается однако сразу к непременному духовному совершенству. В Дидахи утверждается понятие духовной меры.
«Есть два пути: один – жизни и один – смерти, но между обоими путями большое различие» (1:1. Хрестоматия, с. 241);
«Не оставляй заповедей Господа, но храни то, что принял, не прибавляя и не убавляя <…> Этот путь есть путь жизни» (4:13–14. Хрестоматия, с. 243);
«Смотри, чтобы кто не совратил тебя с этого пути учения <…> Если ты сможешь понести все иго Господне, то будешь совершен, а если не можешь, то делай то, что можешь» (6:2. Хрестоматия, с. 243).
Вторая часть (гл. 7–16) обращена прежде всего к пастырям («Крестите так: преподав наперед все это вышесказанное…», «Благодарите так…», 7:1, 9:1. Хрестоматия, с. 243, 244 и др.), в основе своей она представляет руководство по совершению таинств, по аскетической и литургической жизни Церкви и имеет в своем составе следующие разделы:
– Литургический (где повествуется о Крещении, посте, молитве и Евхаристии);
– Дисциплинарный (где повествуется о древних церковных служениях, праздновании дня Господня, рукоположении священных чинов и об устроении церковного суда);
– Эсхатологический (где повествуется о последних временах и постоянной готовности христианина к личной эсхатологической встрече со Христом).
6.7. Важные особенности богословия
Катехизическая тематика человеческого труда, синергийно с действием Божиим содевающего спасение человека, является главной в богословии Дидахи; она представлена здесь весьма многообразно. Прежде всего тема человеческого труда заключена в идее крещальной метанойи, изменения человеческого духа, призванного отвратиться от пути смерти и обратиться на путь жизни, путь учения Христова. Подобный же акцент имеет учение Дидахи о посте и молитве (в том числе о посте как подготовке ко Крещению), и, наконец, – о Евхаристии.
Подготовка человека, а вместе с тем и всего евхаристического собрания, изображается в Дидахи обязательным условием совершения евхаристической жертвы. Святость членов церковных, приступающих ко Христу в Таинстве, есть реальный опыт богообщения, обязательный для каждого причастника. Грех человека оскверняет его жертву Богу, синергийно необходимую для его участия в евхаристической жертве Христовой.
«Если кто свят, да приступает, если кто нет, пусть покается» (10:5. Хрестоматия, с. 245). Ср.: «Святая святым» (Возглас на литургии);
«В день Господень собравшись вместе, преломите хлеб и благодарите, исповедавши прежде грехи ваши, дабы чиста была ваша жертва. Всякий же, имеющий распрю с другом своим, да не приходит вместе с вами, пока они не примирятся, чтобы не осквернилась жертва ваша» (14:1 Хрестоматия, с. 246).
Более того, первостепенное значение имеет именно соборный характер этого опыта. Следующие замечательные строчки станут на многие века характерным экклезиологическим образом святоотеческого богословия.
«Как сей преломляемый хлеб был рассеян по горам и, собранный вместе, стал един, так и Церковь Твоя от концов земли да соберется в царствие Твое» (9:4. Хрестоматия, с. 244);
«Как многие зерна, вместе собранные, смолотые и замешенные, образуют один хлеб, так точно образуют одно и то же тело многие верующие, соединяясь во Христе – сем Небесном Хлебе» (свщмч. Киприан Карфагенский. Письмо к Цецилию о таинстве Чаши Господней);
«Как хлеб сей, лежащий на трапезе, некогда состоявший в различных зернах, будучи совокуплен, сделался един, так да соберется Церковь Твоя от концов земли в царствие Твое» (свт. Афанасий Великий. Наставления деве).