Патруль Времени (сборник)

Хайнлайн Роберт Энсон

Буквально через долю секунды она повернулась к мужу и беззвучно, одними губами проговорила:

— Это мистер Хог.

Брови Рэндалла приподнялись. Предостерегающим жестом приложив палец к губам, он с преувеличенной осторожностью, на цыпочках двинулся к спальне.

Синтия понимающе кивнула.

— Секунду, пожалуйста. Вот так… так, вроде лучше. У нас тут что? то аппарат барахлит. Кто это, повторите, пожалуйста. А… мистер Хог.

Заходите, мистер Хог.

Нажав на кнопку электрического замка, она открыла дверь подъезда.

Было видно, что Хог чем? то очень возбужден. Прямо с порога он начал быстро, нервно сыпать словами:

— Хотелось бы надеяться, что вы не сочтете мое вторжение бестактным, но я попал в такую неприятную ситуацию, что просто не мог ждать вашего сообщения.

Сесть Синтия ему не предложила.

— К сожалению, я должна вас разочаровать. — В ее приветливом голосе слышались нотки искреннего сочувствия. — Мистер Рэндалл еще не вернулся.

— О!

Огорченный Хог выглядел настолько жалким, что на мгновение Синтия и вправду почувствовала к нему симпатию, однако, вспомнив, через что прошел сегодня ее муж, она снова заледенела.

— А вы не знаете, — продолжал непрошеный гость, — когда он будет дома?

— Трудно сказать. Жена детектива, мистер Хог, быстро отвыкает смотреть на часы и ждать мужа.

— Да, понимаю. Ну что ж, тогда, пожалуй, я не стану больше обременять вас своим присутствием. Но мне очень нужно с ним поговорить.

— Я передам ему. А вы хотели сообщить что? нибудь конкретное? Какие? нибудь новые данные?

— Нет. — Было видно, что Хог в нерешительности. — Пожалуй, нет… все это выглядит исключительно глупо!

— Что выглядит глупо, мистер Хог?

— Да как вам сказать… — Хог с надеждой посмотрел ей в глаза. — Миссис Рэндалл, а вот вы верите в одержимость?

— Одержимость?

— Одержимость человеческих душ — дьяволом.

— Знаете, я как? то об этом никогда не задумывалась.

Сейчас Синтия отвечала осторожно, тщательно подбирая слова. Интересно, слышит ли все это Тедди? И как быстро прибежит он на крик? Путающимися пальцами Хог делал что? то непонятное со своей рубашкой. Вот он расстегнул верхнюю пуговицу, пахнуло чем? то едким, неприятным, затем в руках у него оказалось что? то странное, что? то, висевшее под рубашкой на шнурке.

Только сделав над собой большое усилие, Синтия вгляделась в непонятную вещь и поняла, к величайшему своему облегчению, что это — просто ожерелье из головок чеснока.

— Зачем вы это носите?

— Очень глупо, правда? — обреченно признал Хог. — Никогда бы не поверил, что поддамся таким дурацким суевериям, но сейчас это как? то успокаивает. У меня появилось совершенно жуткое ощущение, что за мной следят…

— Естественно. Ведь мы… то есть мистер Рэндалл следил за вами по вашей же просьбе…

— Я не про это. Человек в зеркале… — Хог не закончил фразу.

— Человек в зеркале?

— Понимаете, когда смотришь в зеркало, отражение всегда смотрит на тебя, но это естественно и ничуть не беспокоит.

А тут — нечто совсем иное, неприятное, словно кто? то пытается добраться до меня и только ждет удобного случая. Вы, наверное, считаете меня сумасшедшим? — несколько неожиданно закончил он.

Синтия слушала гостя вполуха, ее внимание привлекла рука, сжимавшая чесночное ожерелье. Кончики пальцев Хога были испещрены дугами, петлями и завитками точно так же, как и у любого другого человека, и никакого коллодия на них нет, это уж точно. Неплохо бы получить отпечатки пальцев странного клиента.

— Нет, я не считаю вас сумасшедшим. — Сейчас ее голос звучал успокаивающе, словно при разговоре с капризным ребенком. — Только вы слишком много тревожитесь. Расслабьтесь, успокойтесь. Вы не хотели бы что? нибудь выпить?

— Стакан воды, если это вас не затруднит.

Хоть вода, хоть виски, главное — стакан. Выйдя на кухню, Синтия взяла с полки высокий стакан с гладкой, без каких? либо узоров поверхностью. Аккуратно протерев стакан, она с той же аккуратностью — чтобы не замочить стенки снаружи — налила в него воду, положила лед и отнесла гостю, осторожно держа за донышко.

Однако замыслу ее не суждено было осуществиться. Хог стоял перед зеркалом, судя по всему, поправляя галстук и вообще приводя себя в порядок после возвращения на место чесночного ожерелья. Когда гость повернулся к вошедшей в комнату хозяйке дома, оказалось, что он — намеренно или ненамеренно — уже надел перчатки.

В надежде, что он снова их снимет, Синтия предложила Хогу присесть, но тот вежливо отказался:

— Нет, нет, я и так отнял у вас слишком много времени.

Выпив полстакана воды, он поблагодарил ее, попрощался и удалился.

— Ушел он? — появился в двери Рэндалл.

— Да, ушел, — повернулась Синтия. — Знаешь, Тедди, делал бы ты сам свою грязную работу. У меня от него мурашки по всему телу. Я же чуть не заорала, хотела звать тебя на помощь.

— Спокойнее, мать, спокойнее.

— Все это очень хорошо, но только лучше бы нам никогда его не видеть.

Подойдя к окну, Синтия распахнула его настежь.

— Слишком поздно, мы уже влезли в это дело с головой. — Глаза Рэндалла остановились на стакане. — Слушай, ты что, взяла его отпечатки?

— Ничего не вышло, наверное, он прочитал мои мысли.

— Жаль.

— Ну и что же ты намерен делать дальше.

— Есть у меня одна мысль, но надо еще подумать. А что это он такое наплел про чертей и человека в зеркале, который за ним следит?

— Он говорил совсем не так.

— Наверное, я и есть тот самый человек. Сегодня утром я следил за ним при помощи зеркала.

— Он говорил не буквально, а в переносном смысле. Психует он, дергается.

Синтия резко повернулась, ей почудилось сзади какое? то движение. Однако там все было спокойно, мебель, стена — и больше ничего. Наверное, просто отражение в зеркале.