Паутина дорог
Шрифт:
У сироты Леона, которому приходилось вести дела поместья и графства в одиночку, прибавилось работы. Крестьяне ворчали из-за слишком высоких налогов, слуги работали спустя рукава, управляющий оказался сущим пройдохой и хитрил с деньгами, отчетами, расписками. Единственным человеком, который мог со всем этим разобраться, был Леон.
— Я прошу тебя не переживать и не тревожиться, — негромко сказал он Дейне в их последнюю встречу. — С тобой случились ужасные беды, но они совершенно точно не повторятся.
— Откуда ты знаешь? — рассеянно спросила она, пытаясь поверить его словам.
— У меня
Леон лукавил, Дейна понимала это в глубине своей настороженной души, но не стала заострять внимание. Боль из-за потери Наоки давно отлегла от истерзанного девичьего сердца, а значит, можно жить дальше. Никто не упрекнет и не осудит ее окрепшую любовь к Леону.
Привести его домой и познакомить с матерью девушка все еще не решалась. Лилиана напористая и уверенная в себе женщина, она может настаивать на скором браке, чем спугнет Леона. Дейна боялась такого исхода, хоть и понимала, что после смерти Наоки ее пугает любая мелочь. Надо с этим что-то делать. Страх не поможет ей в беде. А ведь скоро нужно вернуться под начало герцога Виенто.
Новенькие блестящие ботинки из драконьей кожи успели намокнуть, к носам прилипли оранжевые листья. Задумчиво глядя на них, Дейна вяло размышляла, действительно ли ее обувь подлинная, а если нет, то из кожи какого зверя ее сделали на самом деле? Драконов на Вирите давно не видели, во всяком случае, в северных странах, вроде Нордении. Скорее всего, это подделка.
— Я постараюсь не печалиться, — промолвила девушка напоследок и нежно провела ладонью по бледной щеке Леона.
Щека, а потом и вторая мигом порозовели. Юноша, выросший без матери, слишком быстро смущался любым проявлениям любви и заботы.
Немного помедлив, Леон быстро коснулся ее губ своими. И Дейна решительно ответила на поцелуй, хоть и не ожидала его. Обняв девушку за талию, Леон притянул ее к себе. Он был выше Дейны на голову и желал чувствовать ее всю, несмотря на различие в росте.
Когда поцелуй прервался, Дейна невольно вдохнула запах его волос. Горькие лесные травы или дым того же костра, которым пропах дорожный плащ герцога Виенто? Нет! Не время сейчас думать об этом человеке. Надо отдаться чувствам и слушать Леона.
— Я люблю тебя, Дейна, — говорил между тем молодой граф, с нежностью глядя в ее распахнутые глаза. — Можно сказать, что влюбился с первого взгляда, но не стану уподобляться лживым героям романов.
— А как это случилось? — спросила с любопытством княгиня, беря его под руку.
Они продолжали свой путь — неторопливо, спокойно, старательно делая вид, что не стали только что объектом аханья и оханья престарелых кумушек и чопорных дам в закрытых платьях. Одни закрывали лица руками, дабы не видеть «разврат и похоть». Вторые цокали языками, качали головами, радуясь возможности обсудить на ближайшем чаепитии с подругами низость падения нынешней молодежи. А третьи — невоспитанные уличные дети — смеялись и свистели вслед уходящим.
— Ну и глупые же они, — сказал полушутя Леон.
— Да, — Дейна легко с ним согласилась. — Это уж точно!
Они еще немного поговорили и одарили друг друга прощальными поцелуями, прежде чем разошлись в разные стороны. Леон спешил к своему верному коню, Дейна — домой. Ей хотелось, чтобы сплетники и местные
Теперь девушке стало немного понятно, почему мать так беспокоилась о выборе для дочери спутника жизни. Интересно, позволила бы Лилиана дочери выйти замуж за Наоки, не имеющего знатного происхождения?
Эта мысль и воспоминания о погибшем друге отозвались в девичьей душе тупой болью. Страдания давно прошли, но послевкусие пока сохранилось. Однажды и это пройдет. Надо только быть очень сильной и настойчивой, чтобы побороть свое злое прошлое. Не дать боли одержать победу над счастьем. И тогда все будет славно.
С этими мыслями Дейна продолжала жить, читать книги, практиковать магию, работать в замке.
Леон изредка писал письма, наполненные нежностью и любовью, а она отвечала ему взаимными посланиями. Два раза в неделю гонец привозил девушке весточки от любимого человека, и, прочитав их, Дейна складывала в маленький деревянный короб. Здесь их никто не найдет. В ее вещах не копалась даже ворчливая бабка.
Так незаметно пролетели два месяца, и холодный дождливый Уинтин подкрадывался все ближе.
— Лютая будет зима, — сокрушалась мать. — А я не додумалась заказать новые зимние плащи для наших бедняжек. Ну ничего. До конца месяца успею выправить. Дейна, а ты заберешь их из ателье Амелии.
— Да, мама, — сдержанно ответила девушка.
Когда одежда у подопечных Лилианы становилась негодной, приходилось заказывать новую. Деньги на это почти всегда находились, куда больше проблем с мерками — их приходилось снимать с каждой женщины, девушки, девочки. Малейшая ошибка стоила бы будущей владелице платья или плаща ощутимых неудобств. Хорошо, что у Лилианы были умелые руки и орлиное зрение.
В первые дни Уинтина у Дейны прибавилось забот.
Сходить в сырную лавку, в ателье, за чернилами, и, наконец выбрать подарок для Серхио. У того через несколько дней наступал день рождения, а Лилиана не успевала позаботиться об этом. Она попросила дочь выбрать подарок на свой вкус.
— Ему исполнится сорок пять лет, — сказала женщина задумчиво. — Мужчины этого возраста непритязательны и радуются уже тому, что дожили до столь солидных годов. У женщин с этим как-то попроще.
— Ага, — быстро кивнула Дейна. — Если не умерла при родах к сорока годам, то и будь довольна.
— Верно, дочка. Значит так. Сходишь к ювелиру и скажешь, что от меня. Он отдаст тебе коробочку из красной бумаги. Деньги я уже заплатила вперед, ни к чему молодой девушке носить с собой большие суммы.
— Хорошо, мама. Я все сделаю.
Поначалу Дейна немного волновалась. Но ювелир жил и работал недалеко, разговор с ним вышел коротким и душевным, а коробочка быстро перекочевала за пазуху Дейны. Выйдя на улицу, она заспешила домой, спасаясь от начавшегося дождя.
Промозглость и слякоть захватили и без того серый городишко Нортэн. Низко нависли уродливые тучи, похожие на обрывки старого войлока, по мутным лужам и блестящим от воды камням обильно стучали крупные капли. Хотелось поскорее добраться до дома, отдать матери неизвестную драгоценную вещицу, и немного вздремнуть.