Пазлы Создателя

Любимова Ксения

– Договорились, – хмыкнул Эрик и направился в подъезд.

В подъезде было еще грязнее, чем на улице. На лестнице валялись комья земли, бумажки, пустые бутылки. Одно окно выбито, а второго не было вообще. Правда, на втором этаже стало чуть чище. Очевидно, в доме обитали не одни алкоголики.

Антон жил на третьем этаже. Если бы Мариша не знала номера его квартиры, она бы все равно без труда ее определила. Деревянная дверь, вся скособоченная, непонятно как втиснутая в косяк, смотрелась убого

даже на фоне всеобщего бардака. Эрик поискал глазами звонок. Тот оказался чуть ли не у соседней двери, но, когда сыщик нажал на кнопку, оказалось, что он не работает. Тогда он постучал и прислушался. За дверью стояла тишина. Он постучал еще раз, но безрезультатно. Видимо, Антон слишком устал для того, чтобы совершать какие-то действия.

Тогда Эрик толкнул дверь плечом, и та распахнулась с противным скрипом. Девушка заглянула в квартиру. Когда оперативник говорил, что в доме Храмова-младшего присутствуют только кровать, стол и стул, Мариша думала, что он преувеличивает. Но на деле так и оказалось. В прихожей прямо среди ботинок валялась верхняя одежда. В луже грязи, оставленной ботинками, лежала спортивная шапка. Чуть в стороне притулилась летняя одежда – светлые брюки, футболка и кроссовки, аккуратно поставленные поверх всего этого.

Мариша перешагнула через это безобразие и заглянула в комнату. На кровати, не обремененной постельным бельем, храпел Антон. Очевидно, отсутствие элементарных бытовых условий его совсем не напрягало. На кухне было еще интересней – там абсолютно ничего не имелось! Продукты – если, конечно, засохший хлеб и банку консервов можно было назвать этим словом, – лежали прямо на полу. Холодильник, естественно, отсутствовал. А вместо раковины стоял ржавый тазик.

– Интересно, папаша хоть раз был в этом так называемом жилище? – поинтересовалась Мариша.

– Наверное. Ведь он его покупал.

– В то время оно наверняка выглядело на порядок лучше.

– Каждому свое, – ответил Эрик и окинул квартиру равнодушным взглядом. – Давай разбудим сынулю.

Следующие полчаса они тщетно пытались привести Антона в чувство. Парень храпел, стонал, брыкался, но открывать глаза категорически отказывался. Минут через сорок в квартиру заглянули парни.

– Спит? – почему-то шепотом поинтересовался беззубый.

– Ага! – кивнул Эрик. – Причем без задних ног.

– И без передних тоже, – заржал он.

– Долго он так может дрыхнуть?

– До следующего утра – запросто.

– Полтинник заработать хотите? – вздохнул сыщик.

– Так мы уже все рассказали.

– Информации больше не надо. Помогите дотащить Антона до машины.

– А куда вы его повезете? – насторожился второй парень.

– На кудыкину гору!

– Это где ж такая? – почесал в голове беззубый. – В нашем городе, кажись, нет.

– Много будешь знать, не получишь денег, – огрызнулся сыщик. – Так будете помогать или нет?

– За полтинник на брата – запросто!

– А разве я обещал каждому по полтиннику? – прищурился Эрик.

– Так у тебя других купюр все равно нет, – улыбнулся беззубый, обнажая пустой рот.

Они ловко подхватили Антона и споро потащили вниз. Пару раз Марише показалось, что они воткнут его головой в окно или треснут о стену, но все обошлось. Видимо, таскать друга по лестницам было им не впервой.

Эрик открыл машину, и парни погрузили Антона в багажник. Правда, сыщик немного засомневался, не стоит ли переложить его в салон, но беззубый с уверенностью произнес, что Антона, на всякий случай, лучше оставить там, где он сейчас есть. Когда Мариша поинтересовалась – почему, беззубый ухмыльнулся и ответил, что вымыть багажник проще, чем салон. Да и в салоне будет меньше вонять.

В итоге, когда Храмова-младшего доставили в отдел, Мариша полностью прониклась предусмотрительностью беззубого – в багажнике разило так, что ей пришлось заткнуть нос. Голубев безмерно обрадовался, узнав, что они привезли Антона, но, когда увидел, в каком состоянии тот находится, приуныл.

– Вася, приведи этого типа в чувство, – попросил он дежурного и направился в свой кабинет.

Василий растерянно уставился на парня. Похоже, ему в первый раз приходилось иметь дело с мертвецки пьяным человеком.

– Мы зашли в тупик, – расстроенно сообщил Голубев, плюхнувшись на свой стул. – Подозреваемый у нас всего один, да и тот не в состоянии что-либо рассказать.

– Кстати, Антон мог выкинуть из окна Волохова, – сказал Эрик, расположившись в приглянувшемся ему кресле. – Он прибыл домой за двадцать минут до нашего приезда. Причем уже в невменяемом состоянии, потому что передвигался на четвереньках.

– Так это же замечательно! – обрадовался следователь. – Потрясем как следует Ольгу, и гудбай, Антоша, в места не столь отдаленные.

– Сдается мне, что с Ольгой у тебя ничего не выгорит, – усмехнулся сыщик.

– Почему это?

– Женская любовь, она знаешь какая сильная! Через все пройдет, лишь бы любимого выгородить.

– Да ладно тебе! Бутылку покажем, и вся любовь пройдет.

– Вряд ли. Я видел эту девушку. У нее в душе – сплошная романтика.

– Какая романтика?! – возмутился Голубев. – Алкоголь убивает все чувства, кроме основных инстинктов.

– А разве любовь – это не основной инстинкт? – поинтересовалась Мариша.

– Ну, сказанула! – восхитился тот. – Любовь – это высшее чувство. А основные инстинкты – это пожрать, поспать и выпить.

– Фу, как грубо, – скривилась Мариша.

– Зато просто и понятно. Надеюсь, его быстро приведут в чувство. Нам нужна Ольга.

– И все-таки что ты будешь делать, если она не расколется? – поинтересовался Эрик, с удобством устроившись в кресле.

– Посажу, и все.

– А как быть с тем, что мы слышали ее показания по поводу Антона?

– Забудьте.