[пcиxo]toxic

Deathwisher

Я готовлю печень, и она вкусно и аппетитно пахнет. На секунду я задумываюсь, не пригласить ли мне на обед мою новую девушку, но, подняв глаза, и рассмотрев заляпанные тёмно-коричневой гадостью обои и отрезанную голову Анжелы на разделочной доске (у неё, кстати, совершенно изумлённое выражение на лице, несмотря на расцветающие по нему трупные пятна), и решаю, что это не самая удачная идея.

***

– Но это ещё не всё, Снег… – говорю я, наблюдая, как он таращится на запакованные яйца Куракина.

– Твои «хвосты». Первый

совсем желторотый был. Пошёл за мной из клуба «Zeppelin». Зачем, спрашивается? Я-то, шасть в переулок – и рожу ему разукрасил. И его славный розовый язык себе на память прихватил. И ещё, прикол – я его собственными кишками задушил, понимаешь? Задушил собственными кишками . А тело – в мусорное ведро. Повозился, да, тяжёлый был гад. Ну да где его искать теперь, а? – я просто захлёбываюсь от восторга. Так давно хотелось рассказать, блин. Чтобы все знали – это я.

Я – чудовище. Монстр.

Остальные менты, в шоке, челюсти поотваливались, зенки бессмысленные таращат. Глаза Снега блестят.

– А второй, а? В квартиру мою залез. Мудак. Я пришёл, он там. – Я даже щурюсь при воспоминании. – Стоит, щенок тощий, глазами моргает, трясущимися ручонками пытается мобилу достать. Я ему врезал хорошенько, а потом в ванную… Нет, зад у него был мягкий, да и очко растянутое, теперь я знаю точно чем вы там у себя одинокими вечерами занимаетесь… А как я навеселился, я тесачок-то с кухни принёс, и шмяк, шмяк… Блядь, если бы вы знали, как он мне ванную своей кровью загадил!!! – Я смеюсь. – Впрочем, кровь легко смывать. Одежду его сжёг, а самого освежевал и разделал по высшему сорту! Попытался голову в микроволновке испечь, да от волос запах такой стоял, фффууу… И глаза сморщились… А филейные части, особенно ягодицы, я своему знакомому шеф-повару послал, из «Панды», я давно ему по знакомству свинину шлю… – говорю, а сам указательным пальчиком «тянучку» пилю. Вот допилю, и…

Удар в лицо. Трещит кость.

Я смотрю на Снеговика и плюю в него окровавленным зубом.

– И это далеко не всё…

– Так, поднимайте этого подонка, и поехали!!! – орёт Крот. – Я машину вызвал, через минуту здесь будет! Я ЕГО СОБСТВЕННЫМИ РУКАМИ УБЬЮ, СЛЫШИТЕ?! Я ЕГО БАШКУ О СТЕНУ РАЗМОЖЖУ!!!

Крот подходит ко мне, поднимает руку с бычком, с твёрдым намерением затушить его о мой сенс.

– Тихо, тихо. – Успокаивает Крота Снеговик, но и его лицо окаменело. Овэдэшник же вообще с меня свинцового мрачного взгляда не спускает.

Кто-то хватает меня за руки, тянет вверх.

Вот.

Сейчас.

Тянучка со шлепком разлетается.

Сейчас всех уделаю к чёртовой матери, в крови искупаю…

Мгновение – я бью стоящего сзади мента локтем в живот, разворачиваюсь, и засаживаю ему ладонь, прямо под подбородок. Даже часть пальцев уходит в мягкую плоть. Глаза мента закатываются, он булькает, поднимает руки, стараясь перехватить мою кисть, его голова дёргается, с неё слетает шапка. Легкое движение пальцами, и я выхватываю из его шеи кусок мяса, отшвыриваю его, он шлёпается о землю.

Дальше!

Очень

быстро.

Они все опять двигаются медленно, в отличие от меня.

Разворот, и я пинаю второго мента в живот ногой, он отлетает, падает на землю.

Неожиданно, рядом со мной материализуется овод. Скалит зубы, готовит убийственный удар, призванный расколоть мой череп на куски. Но пока он замахивается, я успеваю поднырнуть под его руку, отвести её и вцепиться ему в пах, запустить коготки в эту нежную, податливую плоть, и рвануть!!!

Я чувствую, как мои губы изгибаются в совершенно невменяемой усмешке.

Овод говорит:

– О-о-о….

Но я крепко его держу, он начинает оседать, а бритвенно-острые лезвия всё кромсают его гениталии, с сочным лопающимся звуком, и тут рука не выдерживает веса, поэтому отпускаю его, и он бухается оземь, беспрестанно причитая: «боже-боже-боже»

– Стоять!!! – орёт Снеговик. Я поворачиваю голову, замираю, мои руки в мерно капающей с лезвий крови.

Замедление.

У него в руках – блеск воронёной стали.

Просто кадр из Тарантино.

Вокруг меня один труп в луже крови, один полутруп, стонущий, держится за истерзанные яйца, по ногам растекается тёмное пятно, третий мент пытается встать, Крот оцепенел, я застыл, а Снеговик держит меня на мушке своего «макарова».

Крупными красивыми хлопьями падает снег. На тёмном фоне смотрится великолепно. Я стою в полуобороте и жду. Я в метре от ограждения, под нами – чёрная вода, лёд, и ни одна машина не тормозит.

Лицо Снеговика оправдывает свое название – оно белым-бело, похоже на морду оскалившегося бульдога..

Лицо Крота источает почти осязаемую ненависть.

А молодой мент напуган, он в ужасе косится на дергающегося в конвульсиях мусора, и на истекающего кровью рыжего овода.

По шоссе шаркают машины. Туда-сюда. Шварк, шварк – на нас летят маленькие комки грязи, а в снег вплавляются наши тени…

И Снеговик, бесконечно долго смотрит на меня, а я на него, в расширенный зрачок и узор радужки, и в моей голове ни одной осознанной мысли…

Пока он не стреляет.

Два раза.

Я вздрагиваю.

Боль наступит через три, две, одна…

У меня подламываются ноги, с противным чавканьем и пронизывающей болью.

Я смотрю на две рваных кровавых дыры в своих джинсах, из которых уже начало подтекать.

Эта сука прострелила мне ноги…

Поэтому я просто валюсь в лужу своей крови, бесконечно удивлённый…

***

Подъезжает машина. Я безмятежно смотрю в небо. Крот и молодой мент берут меня, Крот подмышки, а зелёный – за ноги, и тащат меня к машине, водитель уже открыл дверь. Снеговик держит меня на мушке всё это время.

Крот шепчет мне на ухо:

– Я лично буду наблюдать, как твои яйца и задницу буду поджаривать. Или как ты будешь обсираться от страха в газовой камере…

Он шепчет:

– Или я убью тебя раньше, я могу, у меня есть связи…

Он шепчет:

– Зря Снег тебя не прикончил.