Печать луны
Шрифт:
Обращение «товарищ» было особым знаком принадлежности к той или иной «семье»: так обращались друг к другу члены мафии по старой памяти, еще со времен полузабытых съездов РСДРП(б).
Дон закрыл глаза, словно священник на молитве – это был знак. Долговязый человек в серой хламиде, с полностью выбритой головой, неведомо как возникший за спиной Уткина, ловко накинул на его шею гарроту – узкую испанскую удавку. После того как гость замолк, громилы, покинув место у биггановского кресла, оперативно завернули труп в толстую полиэтиленовую пленку.
– Крови нет? – деловито осведомился Бигганов.
– Конкретно обижаете, дон, – бесцветно сказал худой человек в сером. – Я все делаю так, что не остается ни малейшего следа – вы же знаете.
Дон
– Как прикажете оформить? – скучно спросил Сидоренко, доставая электронную записную книжку. – Тело – в Москва-реку или довезти до Черного моря? Бетон какой будем брать – подороже или подешевле?
– Подороже, конечно, – почесал за ухом Бигганов. – В прошлый раз взяли китайский бетон, и пожалуйста – в воде раскрошился, все трое всплыли.
Дела Бигганова между тем шли из рук вон плохо. Падали доходы от героина, стремительно дешевел ЛСД, «траву» после легализации не хотели брать даже даром. От «семьи» отпочковались сразу с десяток капо [18] , решив стать донами. Оставшиеся боевики на «стрелках» открыто ворчали – доном пора сделать более инициативного и молодого мафиози. Парочка особо ретивых комментаторов оказалась в Москва-реке с забетонированными ногами, но ситуации внутри «семейства» это не улучшило. Кроме того, большую конкуренцию в бизнесе составила новая «семья» – «Муттерланд», заручившаяся покровительством императорского двора: это семейство «крышевало» азербайджанских зеленщиков. На счастье босса, в «Муттерланде» начались раздоры, и трех донов нашли на речном дне с пулями в головах: семейству Бигганова удалось вернуть свои позиции на рынке помидоров и редиски. Однако в целом ситуации это не улучшило. Лавочники отказывались платить за «крышу», «толкачи» предпочитали брать героин напрямую у афганцев, стриптиз-трактиры и казино поджигали агенты соперников. Боевики Бигганова все чаще гибли в перестрелках с враждебными семействами, а капо перебегали на сторону конкурентов. Несмотря на это, Бигганов не мог признаться киллеру в своей финансовой несостоятельности: подрастерявший большую часть прежнего лоска, он по-прежнему обязан был выглядеть главным мафиозным доном империи.
18
В сицилийской мафии – глава отдельной команды, состоящей из 10–12 боевиков. Представление в капо делает подручный дона, но обычно капо назначает лично дон.
…Киллер, нажимая клавиши электронной записной книжки, составил смету, включающую бетон, прозрачную пленку, грузчиков и транспорт: у глаз дона высветились цифры на табло – 10 тысяч евро. Подавив вздох, Бигганов вальяжно кивнул и щелкнул пальцами: один из громил достал из кармана золотую карточку Visa и шагнул к Сидоренко, уже державшему в руках мобильный терминал для кредиток. Получив оговоренную сумму за работу, киллер (заботливо шлепнув печать) отдал Бигганову его копию кассового чека. После расчета он вновь достал записную книжку.
– У нас в «списке мертвецов» имеются другие люди, – скрипуче произнес он. – В их числе женщина, из космонавтов – ваши бывшие капо, решившие стать донами. Кому-то надо доставить рыбу в знак того, что им на днях придется переместиться на речное дно. И тут, увы, я требую повышенной оплаты: свежая рыба стоит дорого, карпа я не достал, пришлось купить сома. Из-за таких жестких мер скоро у вас вообще не останется капо, хе-хе-хе…
Бигганов был не очень расположен к веселью.
– Omerta – «закон молчания», – промолвил он, пристраивая язычок золотой зажигалки под сигару. – В старину, вступая в РСДРП(б), каждый давал клятву, что не будет разглашать секретов партии. Те, кто стучал охранке, подлежали казни – нынешние традиции пошли от этого. Например, тот же падроне Гапон, которого в 1906 году повесили в Озерках на брючном ремне. У партии даже работали специальные палачи, сделавшие впоследствии успешную карьеру в «семействах»: профессионалы нужны везде.
– Безусловно, – с кислым выражением на лице кивнул Сидоренко. – Кто платит, тот и заказывает балалаечников. Однако вы сказали, у вас ко мне какое-то очень серьезное дело… вы хотите, чтобы мы говорили наедине?
– Нет, – ответил Бигганов. – Эти люди – моя правая рука, и я доверяю им как самому себе. Они видели твое лицо много раз – но немы как рыбы.
– У человека, дон, не может быть сразу две правые руки, – ощерился Сидоренко. – Что я могу сделать для вас? Любой каприз за ваши деньги. Учтите, если работа очень емкая и сложная – вы знаете мой прайс.
– Работа как раз именно такая, – предостерег дон Бигганов. – Однако оплачена она будет по-королевски. Так, как тебе еще никто не платил.
Он сделал многозначительную паузу, выдохнув сигарный дым.
– Пятьдесят тысяч золотых.
– Ого, – обрадовался Сидоренко. – За такие деньги я размажу любого.
– Кто бы сомневался, – усмехнулся дон Бигганов. – Но поверь, тут реально тяжелый заказ. Я сам не знаю, кого именно тебе следует убить.
– Не проблема, – пожал плечами киллер. – За такое-то бабло… даете просто адрес дома, дальше я уже сам подвезу к подъезду грузовик с тротилом…
Охранники у кресла с балдахином мрачно переглянулись.
– Да нет, – прервал его дон. – Если бы все было так просто. Ты уже, разумеется, слышал про доморощенного серийного убийцу, которого пресса окрестила «Ксерокс» – за прямое копирование Джека Потрошителя?
– Еще бы, – ответил Сидоренко, разгоняя ладонью плотный дым сигары. – Сейчас про него только глухой не слышал. Поглядел утром на фотки в газете, что он с Колчак сделал – чуть самому плохо не стало.
– Ты дико нежный, – ухмыльнулся Бигганов и заломил назад шляпу. – В общем, этот парень всего за пару дней нанес нам такие убытки, какие мы не несли даже при отказах выдать выигрыш в казино, когда клиенты применяли гранатометы. Сегодня мы лишились полусотни тысяч, а завтра потеряем вдвое больше. После убийств Колчак и Виски и похищения Кшесинской у нас вал отказов – звезды перепуганы насмерть, никто не хочет работать в клубах и казино. Соответственно, придет меньше гостей, доход упадет, и наши отчисления за «крышу» похудеют, как фотомодель от анорексии. Смекаешь?
– Ага, – холодно сообразил Сидоренко.
– Сколько времени легавые будут искать этого урода, никто не знает, – прикусил сигару Бигганов. – Им-то куда торопиться? Нам же приходят кранты. Еще парочка распотрошенных звезд – и мы на помойке окажемся.
– И чего он Тимотэ не зарезал? – потер вспотевшую шею Сидоренко. – Тоже ведь какая-никакая, а все-таки звезда. Трудно ему, что ли? Сколько людей в ноги поклонится, спасибо скажет. Я бы, честное слово, даром его убил. Только правила не позволяют – работаю только за деньги, маме на смертном одре обещал. Хотя, конечно, если вы дадите хотя б одно евро, я попробую…
– У Тимотэ дядя – лицо, приближенное к императору, – хмуро сообщил Бигганов. – Этот певец – психоразрушающее оружие: он наверняка специально раскручен министерством двора, чтобы отвлечь молодежь от революционных идей. Я это давно подозреваю. Если честно, мне на него и десять центов жалко. А вот то, что казино осталось без попсы, серьезная проблема – туда ходит специфический народ, за шансоном или сиськами – они гангста-рэп не слушают. Ставлю вопрос ребром: нужно как можно быстрее выследить и убить Ксерокса. Каждый день простоя клубов и казино стоит нам бешеного бабла. Я не знаю, как ты это сделаешь. Просто сделай.