Печать Медичи
Шрифт:
Он отложил еду и взялся за книгу. Я ждал, что произойдет дальше. Никто не стал возражать.
Его друзья вполголоса переговаривались между собой. Еда лежала на траве. Я испытывал сильный голод. К тому же продрог до мозга костей, пока болтался в ледяной воде. В общем, я подошел к костру и сел рядом с ними.
Маэстро отложил книгу и протянул мне кусок хлеба.
— В нашей компании принято есть всем вместе, — сказал он.
Я взглянул на его спутников. Продолжая разговор, они протягивали мне еду и питье, словно я был им ровней.
— Нам пора в путь, — сказал Грациано, — если, конечно, мы хотим добраться до места засветло.
— Где живет твоя семья?
— У меня нет семьи. Я сирота. Вожусь с лошадьми, конюхам помогаю, когда находится место. А если нет — батрачу на уборке урожая, — выпалил я загодя заготовленные фразы.
— А где ты работаешь сейчас? Наверняка тебя будут искать, ведь скоро начнет темнеть.
Я помотал головой:
— Нет! Они думают, что я ушел. А я и вправду ушел, — быстро добавил я. — Меня там вечно пинали и колотили, да и кормили плохо. Поэтому я и сбежал. Найду себе работу получше.
— Да уж! — рассмеялся худой. — Заметно, что ты давно уже не ел досыта!
Он показал, как много хлеба я уже успел съесть. Я покраснел и положил кусок, который сжимал в руке.
— Брось, Фелипе! — урезонил его хозяин. — Мальчуган просто голоден.
Маэстро поднял отложенный мною кусок и протянул мне его обратно.
— Фелипе пошутил, — сказал он.
— Такие мальчуганы всегда голодны, — мрачно заметил Фелипе.
Позже я узнал, что покупка еды и всего необходимого в их общем хозяйстве была обязанностью Фелипе, и он прилагал много усилий и умения к тому, чтобы при тех скудных средствах, которыми они располагали, маэстро и его спутники могли жить и работать, не зная нужды ни в чем.
— Хочешь до следующего привала пойти с нами? — спросил меня маэстро, когда они были готовы отправиться в путь.
— А куда вы идете?
— Вниз по реке есть мост. Мы перейдем по нему на ту сторону и направимся вверх по реке в селение под названием Перела.
Я попробовал представить себе, чем занят сейчас Сандино.
Наверняка ищет меня — и не потому, что хочет узнать, утонул я или нет, а совсем по другой причине. У меня было то, что он страстно хотел бы заполучить, драгоценный предмет, который он обманом вынудил украсть для него.
Несколько месяцев назад он появился в таборе, в котором я жил, похоронив бабушку. Сколько себя помню, я всегда путешествовал по дорогам с бабушкой, потому что мать моя умерла, когда я был совсем маленьким, а кто был мой отец — того вообще не знал никто. Мы с бабушкой старались держаться особняком от остальных цыган, и так продолжалось до тех пор, пока бабушка не почувствовала приближение смерти и не прибилась со своим фургоном к табору, стоявшему к северу от Болоньи. Она хотела, чтобы после ее смерти я не остался без присмотра. Сандино заявил, что он дальний родственник бабушки. Бабушка уже умерла и не могла ни подтвердить, ни опровергнуть его слова. Я пошел с ним, поскольку он обещал мне, что я стану пиратом, и одна лишь мысль о том, что я буду под парусом рассекать моря и океаны, просто завораживала меня. Он так расписывал радости пиратской жизни, что я пришел в восторг от идеи стать морским разбойником. На самом деле он вовсе не собирался брать меня на пиратский корабль.
Просто Сандино прослышал о моем умении открывать любые замки и замыслил один ужасный план, в котором важную роль играл этот мой талант. Конечно, делал он это по чьему-то заказу. Он говорил, что я — именно тот, кто нужен ему для осуществления его плана. И до какого-то времени я помогал ему.
До того момента, когда отказался отдать ему вещь, которую украл для него. И эта вещь все еще была у меня.
Поэтому
— Нам надо попасть в Перелу до наступления темноты, — поторопил Грациано.
— Мы на время поселимся в тамошней крепости, — сказал мне Фелипе. — Наверняка у них найдется еда для мальчугана, способного помогать на конюшне.
Вдруг маэстро протянул руку и положил ладонь мне на лоб.
У него были длинные, тонкие пальцы и мягкое прикосновение.
— Ты еще немного не в себе после удара по голове. Посадим-ка мы тебя на лошадь и отвезем в Перелу. Согласен, Маттео?
Я кивнул.
— Борджа тоже приедет в Перелу? Поговорит с вами? — спросил у него Фелипе.
Маэстро пожал плечами:
— Кто знает, где находится Валентино сейчас и где он будет завтра! Ведь он полководец, и это одна из важнейших его черт. Никто никогда не знает, где в точности он находится.
— Он жалит, как змея, а потом исчезает, чтобы появиться там, где его меньше всего ждут.
Тогда я и услышал от него имя князя Чезаре Борджа, называемого также герцогом Валентино. Впрочем, имя это я слышал и раньше. Да и кто его не слышал? Семейство Борджа было известно всей Европе. Родриго Борджа воссел на трон Святого Петра и правил церковью под именем Папы Александра Шестого. Этот злой человек, вместе со своими незаконными детьми Чезаре и Лукрецией, делал все возможное, чтобы Италия целиком оказалась в их власти.
Светловолосая красавица Лукреция, его дочь, совсем недавно была выдана замуж за наследника герцога Феррарского. И этой весной, находясь в Ферраре по делам Сандино, я попал на бракосочетание дочери Борджа. Свадьба была устроена как праздник и развлечение для всех горожан и прочих зевак. Однако не всем феррарцам невеста пришлась по душе, и ходили слухи, что она очень коварная женщина и ее отец, Папа Римский, заплатил герцогу Эрколе огромную сумму за то, чтобы его старший сын Альфонсо, будущий герцог Феррарский, на ней женился. Все эти слухи и сплетни доносились до моих ушей, когда я пробирался через толпу, чтобы поглазеть на нее.
По поводу щита, полученного Альфонсо от французского короля в качестве свадебного подарка, какая-то женщина сказала:
— Недаром на новом щите герцога портрет Марии Магдалины! Она, кажется, тоже была не самой целомудренной из женщин?
Многие из тех, кто слышал эти слова, рассмеялись, хотя некоторые и оглянулись через плечо: не заметил ли кто, как они смеются над домом Борджа. Ибо все знали, что семейство Борджа с неслыханной жестокостью мстит своим обидчикам. Однако общее настроение толпы было праздничным, и шутки продолжались.