Печать Пожирателя
Шрифт:
— Он отследили целенаправленное атакующее заклинание? Меньше чем за секунду? И у него есть доказательства? Что ж, это серьёзное заявление… Возможно, парень и его друзья согласятся пройти ментальную проверку? — жёстко процедил Змеев, наседая на Земельцева, — Потому что при таком обвинении полагаться лишь на слова первогодок не стоит.
— Львовы — одна из самых уважаемых семей столицы, — как бы невзначай заметила декан факультета Целительства и Некромантии, Ванесса Онегина, — И их слово ценится даже в правительстве.
Честно
— И всё же это не даёт им права бездоказательно бросаться столь серьёзными обвинениями, — заметила сексапильная шатенка.
— Согласен, — кивнул Змеев, — Полагаю, Женя, раз ты так уверен в вине Апостолова, нам остаётся только требовать полноценного расследования? Придётся собрать данные памяти со всего курса, прошерстить кучу воспоминаний…
Услышав это, я похолодел. Радовало, конечно, что декан вступается — однако этим предложением он знатно меня подставляет! Ведь я на самом деле «атаковал» Земельцева, пусть и… Своеобразно.
А что ещё могут вытянуть эти «менталисты» из моей головы?
От этой мысли у меня внутри всё сжалось.
То, что я тяну магию из других колдунов? Знания о том, кто я такой на самом деле? После такого меня наверняка повяжут и запрут в какой-нибудь лаборатории…
А если они узнают об Эфире?!
О нет, ментальные проверки мне совсем не нужны…
Дерьмо космочервей, как же отвратительно быть слабым!
Однако глядя, как реагируют на слова моего декана остальные профессора, я слегка успокоился. На лицах преподавательского состава были отчётливо видны скука, презрение, недовольство и веселье. Пожалуй, кроме Онегиной, Земельцева и директора никто не воспринял предложение моего декана всерьёз!
Подозреваю, Евгений Олегович рассказал не совсем правдивую историю, и теперь понимает, что выкинуть меня из академии у него не получится.
— Я не… Кх-м… — откашлялся этот крючконос, — Я не думаю, что мы можем позволить себе ментальную проверку почти ста человек… Плюс разрешения, от благородных семей…
— Ну разумеется, — фыркнул Змеев, — Кто из дворян захочет, чтобы в головах их деток копался какой-то менталист? Все ведь ревностно оберегают свои тайны! А затраты на услуги мозгошмыгов ох как высоки… И в случае полноценного расследования лягут на проигравшую сторону!
Понятно, куда он клонит. Если Земельцев облажается с доказательством моей вины — придётся платить из своего кармана. А доказать он ничего не сможет… По-крайней мере, так это выглядит сейчас для остальных преподавателей — будто я прав.
Хоть бы так и осталось…
— Итак, Евгений Олегович, — Кощеев снова посмотрел на него, — Будете ли вы требовать полноценного расследования?
Земельцев
— Нет.
— В таком случае, все обвинения с Марка Апостолова снимаются, — пожал плечами директор, и кивнул мне, — Однако за неосторожное использование магии вы получаете предупреждение, молодой человек. Нужно рассчитывать свои силы и не пытаться прыгнуть выше головы, понимая, к чему это может привести.
— Разумеется, господин директор, — я смиренно склонил голову, — Я учту это и постараюсь не допускать подобных ошибок.
Само собой, можно было возражать на такое надуманное «предупреждение» — но зачем раскачивать лодку раньше времени?
— Имейте в виду, что за три подобных взыскания вы вернётесь сюда на новое разбирательство. И его итоги могут быть совсем другими!
— Разумеется, господин директор.
— Можете быть свободны.
Кивнув преподавателям, я развернулся, и покинул ректорат.
Уф! И правда, пронесло! Вроде ничего не предвещало беды, а вдруг неожиданно вылезли какие-то менталисты… Надо быть поаккуратнее. Чую, после сегодняшнего представления Земельцев затаит на меня ещё большую злобу.
Размышляя над произошедшим, я отправился в южное крыло первого этажа. Именно там у нас должно было проходить следующее занятие — по артефакторике.
Из-за разбирательства я опоздал минут на двадцать, но к счастью, в аудиторию меня впустили.
Это была большая мастерская — с длинными столами, заваленными разными инструментами и запчастями, какими-то сложными станками, компьютерами и интерфейсами, шкафами со всякими кристаллами, микросхемами, хрустальными шарами и железяками…
— А, ты тот самый нарушитель! — щербатой улыбкой усмехнулся молодой преподаватель с квадратным лицом.
Его грубые черты будто-бы были вырублены из дерева не очень умелым дровосеком, зато мощная фигура вызывала уважение. Одет мужчина был в простые кожаные штаны, обтягивающую водолазку и накинутый поверх этого длинный кожаный фартук. На лбу мужчины покоились поднятые с глаз электронные очки в широкой оправе.
— Извините за опоздание, — повинился я.
— Да ничего страшного! — отмахнулся преподаватель, — Я так понимаю, тебя не выгнали?
— Нет.
— Ну и отлично! Я как раз заканчивал вступительное слово, так что ничего важного ты не пропустил. Кстати, меня зовут Левшов Николай Павлович, практик артефакторики первого ранга.
— Марк Апостолов.
— Накинь фартук и возьми очки, — Левшов махнул рукой в сторону стоящих у стены шкафов, — Щас будем веселиться.
А он мне определённо нравится!
За столами сидели лишь однокурсники. Хвала Эфиру, в этот раз занятие было лишь у нашего факультета! Я улыбнулся Ане, взял из шкафа обмундирование, надел его на себя и сел рядом с Кабановым.