Печать Пожирателя
Шрифт:
Онегина хотела меня перебить, но я уже вошёл в роль. Подняв палец, продолжил.
— Полагаю, это случилось в отместку за мою «неосторожность» на поле. Ему и этому вот практиканту, — я ткнул пальцем в Рудного, — Отчего-то показалось смешным оживить труп и велеть ему напасть на меня. И я требую полноценного разбирательства!
— Что? — прошипела Ванесса, — О каком поднятии трупа ты говоришь?! Мой студент проклят, и…
— Господа лекари, — я отвернулся от неё к аспирантам, поливающим магией руку Заварского, — Вразумите госпожу декана и расскажите, что тут произошло.
— Обычная потеря контроля, — не оборачиваясь буркнул один из аспирантов, — Мальчик не рассчитал силы, и поплатился. Классический случай одного из десяти описанных вами «откатов». Из вашего же учебника.
— Но… — выдохнула Ванесса.
— Труп, напавший на меня — в мертвецкой, указал я, — На полу, слева.
Один из целителей направился туда и кивнул.
— Нити заклинания до сих пор тянутся к мертвецкой. На них остатки некротики. Вашему ученику повезло, магистр, ничего непоправимого с ним не случилось. Но подлечиться придётся какое-то время.
— Как и доложить о поднятии трупа. Также мы возьмём образцы некротики на трупе.
— Это будет указывать на того, кто управлял мертвецом? — удивился я.
Онегина прищурила глаза.
— Боишься?
— Напротив, очень рад!
— Пока след заклинания такой ясный, — целители переглянулись, — Тут всё очевидно.
— Не думаю, что нужно раздувать из мухи слона… — начала Ванесса, но я снова перебил её.
— Ещё как нужно. Порча учебного пособия — раз. Нападение на первокурсника — два. Неосторожное обращение с магией — три. Помнится, не прошло и дня, как вы наказали меня за меньшее. Господа целители, пока остатки заклинаний не исчезли, прошу вас собрать всю информацию об этом происшествии. А я направляюсь в ректорат.
— Апостолов, не стоит пороть горячку!
— Расскажите об этом своим ученикам, госпожа магистр, — фыркнул я, направляясь к выходу из подземелья, — Может они хоть немного поумнеют. Господа целители, я уведомлю ректорат о том, что тут произошло.
Сказал я это, в первую очередь, чтобы какие-нибудь улики не пропали. Мало ли, вдруг работники лазарета захотят встать на сторону Ванессы?
Впрочем, переживал я совершенно зря. О подобном происшествии они были обязаны докладывать в ректорат. А так как в мертвецких не было ни камер, ни записывающих артефактов, никто не мог ни в чём меня обвинить. Да даже если бы и были — я в любом случае защищался.
Какое же огромное количество удовольствия я получил в тот день! Не передать словами!
Придурка Заварского сразу же приволокли в лазарет, и там полностью подтвердились слова дежурных целителей — Петенька просто не справился со сложным заклинанием, и оно ударило по нему откатом. Об этом говорили следы некротики на мертвеце и на самом Заварском — а также характер проклятья.
Он уже даже не пытался обвинить меня в чём-то, что не мог объяснить.
Я разыграл в ректорате целую сцену, после того, как мои слова были подтверждены. И в кои-то веки оказался не тем, кого обвиняют.
Заварского мгновенно вышибли с практики в библиотеке (несмотря на покровительство
Ну ещё бы! Где это видано, чтобы шестикурсник не мог нормально управлять одним мертвецом?!
Отдельным плюсом было то, что я жахнул Петеньку так, что руку не смогли вылечить сразу. В лазарете придурку сказали, что при ежедневной обработке целебными травами проклятье сойдёт примерно через неделю.
Но это ещё ладно — проклятая рука нещадно воняла, да так, что рядом с шестикурсником никто не мог находиться дольше чем пару секунд. И теперь он бродил по «Аркануму», как неприкаянный призрак.
Впрочем, немногочисленные призраки, иногда появляющиеся в коридорах, парой раз тоже от него шарахались.
Я был доволен.
Жаль, конечно, что окончательно испортились отношения с Ванессой. Но если бы она была не такой бессмысленно тупой и злобной сукой, то поняла бы простую вещь — её драгоценные ученики ведут себя как уроды, и сами провоцируют неприятные события.
А то, что им за это прилетает в ответ — всего лишь результат их собственных действий.
Ха, а я думал, что стихийники самые неприятные типы! Но по паре человек вроде Львова вывод об этом делать не стоило.
Между тем, новости о случившемся на поле и в мертвецких каким-то образом разнеслись среди студентов.
И помимо малой толики славы принесли неожиданные плоды.
Сначала ко мне обратился парень с третьего курса артефакторики, с просьбой снять с него проклятье рандомной слепоты. Затем второкурсница-стихийница с растущими из ушей волосами, заплетающимися в тоненькие косички.
На вопрос, какого лешего они не обратятся в лазарет, оба ответили одно — в таком случае начнутся разбирательства, и это может вылиться в наказание за несанкционированную дуэль.
А оказываться в ректорате никто не хотел.
Ну да, зато я там самый частый гость…
Как оказалось, студенты «Арканума» далеко не всегда следовали правилам, и иногда решали возникшие недопонимания в магических схватках (напомню: запрещённых на территории академии!).
Я помог ребятам. Следовало обзаводиться не только врагами, но и друзьями, а мне было несложно выдрать из энергосистем студентов простенькие проклятья. За ними следом меня начали находить и другие студенты, и за неделю я избавил от проблем двенадцать человек.
Не за бесплатно, конечно — играть в благородство мне было не всегда интересно. Да и большие деньги я не просил — несколько сотен, тысяча, полторы, в зависимости от сложности проклятья. А у дворянских детей, которыми была основная масса студентов, эти суммы запросто водились.
Баланс теперь показывал приятную цифру в 20000 рублей — и это без учёта отложенной десятки и всех совершённых ранее покупок.
Разбрасываться проклятиями я не стал. Они могли прилипнуть к кому-нибудь ещё, измениться, да и в целом гадить там, где живёшь, было не особо умно. Так что я прикупил набор из сорока «пустых» кристаллов, и оставлял энергию заклинаний в них.