Пока вдыхал,Мне показалось,Что жизнь в потребности –И все хватал,А оказалось,Что на вдохе надоВсего-то выдохнуть в себя;Потом вздыхал:Мне показалось,Что жизнь в сочувствии –Всем сострадал,А оказалось,Что на вздохе надоВсего-то выдохнуть в себя.Не ошибусь, если скажу:Не знаю, что такое жизнь –Живу, ее не ощущая,Не сознавая, что живу.Вдох – выдох,На выдохе – вздох:И не узнал бы,Если б не сдох.Что говорить?Я сокрушен, подавлен…Могло случиться такЛишь с добрым в мире злом.В небытии – неправда.Меня же утешает, что доброта в добре;Добро не исчезает:Оно всегда, везде – в сорадости,Оно в живых живет.Сорадуйтесь
друг другу, а бедаТо к одному приходит,То к другому:Мы все невинно виноваты в том.Два вкуса у плода – Сорадость и беда,Один искус – Соединенье вкусов;Два вкуса у вина – Невинность и вина,Один искус – Сочувствовать:И слушать и смотреть,Чтоб смертью умереть.Просить простить? – неправильно:Нельзя соединитьСозвучьем слов неправедныхРазорванную нитьИ для прощенья времениВсегда недостает,Лишь умерев безвременно,Приоткрываем входВ прощение.– Папа, миленький, прости,Больше не буду…а-а-га-ди-на, чтоб сдох!Он умер – всех простилИ я прощенье принял Один из пятерых:Прощение – крещением,Крещение – отмщением,Отмщенье – бытием;От входа и до выхода,От выдоха до вдохаВздохнуть не позабыл.Не стало мамы. Невзначай,Как будто по ошибке,Разъединились мы.Она ушла внезапно:Не посмотрели мы глаза в глаза,Не обнялись взаимно,Сердцами мы друг друга не согрели.Теперь разделена она в объятьях мрака:Тело, родившее меня, в земле постылой стынет, Душа? – не знаю где,Пока, быть может, рядом? Застыла кровь во мне,Когда дыханье смерти я в маме ощутил –Не действую, не чувствую, не мыслю.А каково же ей?Я виноват, я знаю:Много забот и огорчений я маме причинил –Ее тепла чуждался, прикосновений ее я избегал.И поделом тебе – она ушла не глядя.В последний миг я взор ее искал.Я весь прижался к ней,Как в детстве прижимала она меня к себе,Но ничего в глазах я не увидел,Кроме печати смерти.Как глубоко я заглянул тогда!Ее дыханье и движенье сердца с моими не совпали,Пальцы холодели в руках;Я ощущал хлад разделенья,Прижавшись к ней лицом,Как некогдаК ТебеИуда прижимался. Виновен я.Иисусе, я сокрушен собой! Я изучал науку жизни,Рак врачевал и красовался знанием –Что знаю я о жизни?Я в маме наблюдал борьбу, за что – не знаю,Но знаю точно, – это были роды.Пятерых нас родила она и роды ей привычны.В молчании родила она саму себя.Я не нарушил ее молчанья ложною мольбой:С достоинством жила, достойно умерла,С достоинством предстала пред Тобой.Иисусе! и в первом, и в последнемТы живешь: Оживший в первом – мертвом,В последнем умершем – живой.Хочу, чтоб там, где я, она была со мной,А я – с Тобой.Ты знаешь – я с Тобой хочу.Я виноват пред ней и пред Тобою тоже;Я крестный человек:Твоей любовью и собой вину я искуплю.Проходом в вечность послужилНе преизбыток веры,А недостаточности мигНевольно суеверный.Я с детства ощущал себя Двухсоставным –Не слитным, нераздельным,И внутренним, и внешним.Лет этак с лишним в тридцать пятьЯ стал молитву повторять:Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, Помилуй меня, грешного.Сначала мотыльком она порхала рядом –Отлетала и возвращалась снова.Ее лелеял я, боясь спугнуть,Стремясь в нее проникнуть.Она сама в меня прониклаИ закружила во мне,Нашла то место, где обычно Бывает свет во тьме,И там осталась;То место – средоточие мое,Она там трепетала на острие;Я созерцал ее мерцанье.Однажды перед ней открылся вход,Она туда порхнула –Я устремился вследИ очутилсяВ таинственной средеС престолом в центре.Огней круговорот,А на престоле пламя,Свет его не яркий –Темнота огни все окружала;Молитва над огнями трепетала.Я у престола встал с закрытыми глазами,Как будто знал:Откроются они – и путь мой оборвется,И я останусь здесь – среди огней,Одним из них я стану.Я не открыл глаза –Мои глазницы пустыми оказались.Я видел изнутри движение спиралиИз родовых огней,В огне престольном вмиг соединился с нейИ очутился во чреве материнском,В осадок пал:«Осанна в вышних» – осажденный храм;Там у престола светаПоставлен был среди святых,Как пожилой среди младых.Я видел изнутри движение спиралиИз общности святых,Я с ней соединился вмигИ очутился в кромешной тьме;В ней растворился я совсем,Но не исчез – ведь не исчезла же молитва! –Господи Иисусе Христе, Сыне Божий,Помилуй меня, грешного.Она одна звучит во тьмеНепостижимо, непрестанно, вечно;Я с ней соединилсяИ оказался снова на земле.Я на земле,Вернее, меня здесь больше –Я везде, где был.Я стал иным:Во мне сияет свет;Я с ним,Но я не свят:Мой внешний человек со мной,Я им объят.Я – человек;Он – крест мой навсегда:В нем умирать и воскресать всегда –Вести его к престолу света.Я – крестный человек,И крест мой – плоть моя,Ее влеку к престолу света.Я – плотский человек,Но следом за молитвойВ престол мне предстоит Нечаянно попасть;Я устремился к свету,И светоносный диск Все более отчетливоВ себе стал различать;Он оказался входомВ туннельную спиральИз множества сверкающих событий;В конце спирали тьма раскрыла пасть…Блаженно неведение,Нечаянно падение:Я оказался заточен во тьме,На плоские невидимые грани натыкался,Когда в отчаянии метался в ней;Там я содержался,Пока не осознал – где я, что – я.Во гробе я,И в нем я раньше не был,Я возле был него, теперь же я в престоле.Я – эго, я – в законеИ плоть моя – скрижали его,Во гробе мы – внутри престола.Я это осознал:Разъединились грани,Рассыпались скрижали в прах –И я исчез во тьме,Но мысль моя в молитве не исчезла – Господи Иисусе Христе, Сыне Божий,Помилуй меня, грешного.Я видел изнутри движенье мрака:Его спирали закружили в центре тьмы,Соединились в нечто.Издалека я наблюдал за чудом –Из него полезло что-то,Как вскисающее тесто,И стало собираться в огромный шар;Он освещался внутренним сияньем.Не было желанияК нему приблизиться,Тем более, войти в него.Но я стал приближаться к шару,Внутрь стал проникать.И вот что оказалось:Это были сферы,Их было множество,И в каждой жизнь была;Издалека они казались шаром.Я трижды шар проник.Сначала плавно проносились сферы Мимо меня,В них содержались целые миры.Затем быстрее – различал яЛишь движенье сфер, как искры.И в заключенье – в миг:Спираль из сфер и яКоснулись центра тьмыИ он раскрылся …Я туда проник.Вокруг меня туманная среда,А в ней рассвет;К нему я устремилсяИ свет открылся мне спокойный ровный;Он всюду был – везде,Вокруг меня – снаружи;Его источник я нигде не обнаружил,Лишь сознавал, что в центре я его.Я в центре света, я внутри него.Потом стал проникать я свет собой,Пока не убедился, что это – светлостьИ она вся состоит из света;Она – моя: я с ней един и в ней я – господин!Желанный миг совокупленья –Венец нетленного творенья;Явленье Господа – в падении:Я видел изнутри, как небо сотряслось,И мы с небес упали в ночь.В желании – падение,В падении – прозрение,В прозрении – блаженство,В блаженстве – совершенство.Божественная ночь,Божественная тьма,Ничто не в силе превозмочь тебя:Ты – полнота без дна, ты сокровенна.Божественный покров,Премудрости печать,Ничто не в силе тебя снять – ты совершенна.Тобой совершено число запечатленных,В тебе покоится число из впечатленных.Тобой я с неба увлечен,Но я тобой не впечатлен:Еще звучит моя молитва –Господи Иисусе Христе, Сыне Божий,Помилуй меня, грешного.Она – моя причина, мой путьЯ – вследствие нее:Я верен ей и следую за ней.Причина – кто при чине, кто усыновлен,Кто из состояний образует свойства,И свойства всегда вследствие причины.Причине свойственно,А свойствам подобает состоянье – у престола встать;Сокрыто знание в престольном предстоянииДвух абсолютных свойств – Непостижимости и свойстве постижения:Оно премудро запечатлено.В печати же число причастных состояний знания:Они причастием впечатлены до срока,А вне печати – вероятность их.Я оказался в знании, чтоб осознать себя:Превратное словесное создание, не свойство я, а миф;Я у престола встал в подложном состоянииИ смертию я должен умереть. Готов ли я? – не знаю.Сознанием – готов, а состоянием – нет:Еще звучит моя молитва,Ею я приведен на суд. Но где же судьи?
