Пекарь-некромант. Часть 1
Шрифт:
Я поинтересовался у призрака, как при жизни распоряжался деньгами он. Выслушал лекцию о правильном использовании и хранении наличности. Пользуясь наводкой старого пекаря, отыскал в чулане четыре потрёпанных бочонка. Туда их спрятал наследник имущества мастера Потуса. Держать деньги в бочках мне раньше не приходилось — будет новый и забавный опыт.
Высыпал монеты из мешков на пол в гостиной — снова обалдел от их количества. Платили за хлеб в основном мелкими монетами: за три дня лишь дважды рассчитались серебрушками. Я с тоской вспомнил о бумажных купюрах и безналичных банковских операциях. Тут невольно посочувствуешь местным воришкам: чтобы украсть у меня все
Мне не понадобилось спускаться вниз, чтобы уточнить в амбарной книге цифры выручек магазина за прошедшие дни. Для этого у меня был профессор Рогов. Он заменял и блокнот для записей, и калькулятор. Функционально он был не хуже, чем тот компьютер. Ведь Мясник в своё время освоил не только магические науки — уделил время и математике. Мэтр сразу же мне выдал, сколько и кому я должен буду вскоре заплатить.
Я вздохнул, уселся на пол и принялся раскладывать монеты по кучкам. В одну для поварской гильдии, в другую — для княжеского клана. В третью — для главы города. Не позабыл и о местном криминалитете. Их долю решил после ссыпать в бочку покрепче. Чтобы господа бандиты не подумали, будто я ими пренебрегаю: в криминальной сфере часто встречались… обидчивые люди.
Пока я перебирал монеты, лекции по пекарскому делу ни на миг не прекращались. Светившаяся голубым светом призрачная фигура старого пекаря стояла за моей спиной — голос пекаря бубнил в моей голове. Профессор объяснил мне, что облик привидения — не что иное, как причуды моей фантазии. Как выглядел мастер Потус при жизни — неизвестно. Но моё воображение придало слепку его личности образ коротконогого старика.
А вот лицо пекаря всё ещё оставалось безликой маской. Мой мозг не озаботился придумать внешности призрака мелкие детали. Или же мне попросту хотелось, чтобы привидение слегка походило на забавное облако — было эдаким человечком из светящегося плотного тумана, не походящим на настоящего, живого человека или восставшего мертвеца.
«… Значится так, лодырь, — продолжал скрипеть голос пекаря. — Закваска — то дух твоего хлеба. То, без чего у тебя никогда не получится ничего путёвого — енто я про тесто говорю. Не слушай тех бездарей, что советуют добавлять в хлеб пивные дрожжи! Хлеб на пивных дрожжах — сущая отрава! Не смей портить продукты! Закваску для хлеба всегда делай сам. Ничего в том сложного нету — справишься. Каким бы рукожопым ты ни был, но никогда не доверяй сей процесс посторонним: не покупай закваску на рынке…»
Медные монеты с глухим звоном упали в бочонок — это десять процентов от моих первых выручек для поварской гильдии. Я отодвинул гильдейский бочонок в сторону, придвинул к себе следующий. Пересыпали в него долю для княжеского клана. Хмыкнул, отметив, как уменьшилась основная куча меди. Пальцем стал отбрасывать от неё медяки, подсчитывая причитавшееся городской канцелярии.
«… Нечо пихать в закваску мёд и прочую дребедень, — бормотал мастер Потус. — Помни, парень, что просто — не значит: плохо. Тебе для хорошей закваски не нужно ничего, кроме ржаной муки и речной воды. Пшеничная мука тоже сгодится. Но она похуже — слабее играет. Так что пшеничную не трогай. Не слушай тех, кто будет твердить, что в белый хлеб ржаная закваска не идёт. Етить этих… тупиц! То просто бахвальство и набивание цены их никчёмным караваям. Ржаная годится для всего! Из хорошей закваски сможешь выпекать что угодно…»
Я спрашивал у профессора, ещё когда пытался уснуть, нельзя ли на время выключить у нашего призрака звук. Временно, уточнил я. Но мэтр Рогов засыпал меня уклончивыми разъяснениями, сводившимися к одному: можно, но навсегда. Что-то там, по его словам, при местной телепатии настраивалось лишь единожды и не подлежало дальнейшей перенастройке.
Как бы ни раздражала меня болтовня мастера Потуса — отказываться от его знаний и опыта мне не хотелось. Пока мне в этом мире не встречались ни компьютерные клубы с выходом в интернет, ни даже обычные библиотеки. Потому любые бесплатные источники информации (особенно по моей нынешней профессии) виделись мне полезными, а их разбазаривание представлялось глупостью.
Выслушав мои жалобы и брюзжание, мэтр Рогов подсказал выход из ситуации: отправиться на прогулку. Якобы, телепатия — не радиосигнал, работает лишь на ограниченном расстоянии. По глупости я потребовал разъяснений. И профессор обрушил на меня с десяток формул для подсчёта расстояния, в зависимости от силы сигнала. Я почесал затылок и попросил его изъясняться проще.
В моём случае, пояснил Мясник, от лекций по пекарскому ремеслу может избавить увеличение расстояния до места привязки призрака — прогулка на другой конец города, к примеру; или за город. Поначалу я махнул рукой на такое предложение: выходить из дома не очень-то и хотелось. Но теперь уже всерьёз подумывал о том, чтобы снять на время комнатушку в одном из трактиров у Северных ворот.
Когда явился Полуша — известил, что пора ставить опару — я взглянул на него с подозрением. Почудилось, что молодой пекарь подслушал звучавшие в моей голове слова своего умершего учителя: тот уже четверть часа вещал мне о свойствах и прелестях той самой опары. И это навело меня на мысль о том, что моя психика не такая уж и неподатливая. А моя бывшая тёща, в сравнении со старым пекарем, была вполне себе молчаливой женщиной.
— Мастер Карп, закваска по рецепту старого хозяина сегодня уже поспела, — сообщил Полуша.
Он стоял около таза с опарой. Смотрел на меня щенячьим взглядом.
— Но я не стал её добавлять: с вашей закваской хлеб получается ничем не хуже, даже вкуснее. А ещё он и правда долго не черствеет! Я проверил! Три дня назад отложил один каравай — корка у него всё ещё хрустящая, а запах и вкус, как у токмо что испечённого!
Моя рука с наполненной вином склянкой замерла в воздухе.
— А вот это ты зря, парень, — сказал я. — Закваска из ржаной муки — дух хлеба. С ней он станет только лучше. А вся эта хим… все эти хитрости с мудрёными заквасками — не больше чем полезные добавки. Давай-ка мы не будем гневить твоего прежнего хозяина, парень: добавим в опару оба варианта. Хуже не будет.
Я капнул в таз десяток капель своей «закваски». Почувствовал холодок от творимого профессором заклинания. Услышал одобрительное кряхтение на время умолкшего мастера Потуса.
— Запомни, Полуша, — сказал я. — Нет ничего лучше, чем натуральные продукты!
И мысленно добавил: «Если в них по-тихому добавить соответствующий набор усилителей запаха, вкуса и прочую необходимую химию».
В сегодняшней выручке мне попались сразу три мелкие серебряные монеты — больше, чем за все предыдущие дни. Лошка заметила моё удивление — сообщила, что нас посетили новые клиенты, из центральной части города: слухи о нашем хлебе докатились уже и туда. Причём, говорила она мне об этом с гордостью, точно хвасталась успехами своих детей в школе. Сказала, что наши караваи теперь попробуют и в княжеском тереме — те покупательницы, по её словам, были не иначе как княжеские служанки.