Пенитель моря
Шрифт:
— Говорят, что-то заметили сегодня утром за островом Лонг-Эйландом.
— Я сам могу подтвердить это: собственными глазами видел.
— Чорт возьми! Это великолепно! Скажите пожалуйста, что же это было?
— Атлантический океан! — невозмутимо отвечал моряк. — А если вы сомневаетесь, я сошлюсь на этого почтенного джентльмена. Он, как учитель, должен знать ширину и длину этой истины.
— Я альдерман ван-Беврут, — пробормотал тот сквозь зубы.
— Прошу извинения, сэр, — с учтивым поклоном отвечал незнакомец. — Наружность вашего степенства ввела меня в заблуждение. Глупо, в самом деле, предполагать, что члены городского совета могут знать положение Атлантического океана. Между тем, господа, заверяю вас своим честным словом, что этот океан там действительно существует. Что слышно еще?
— Говорят, недалеко отсюда видели недавно Пенителя Моря, — сказал серьезно паромщик.
— Ваши сухопутные моряки, кажется, особенно любят сказки, — с досадою промолвил незнакомец. — И все это результат круглого невежества в том, о чем говорят. Скажи же, друг мой, кто этот таинственный Пенитель Моря?
— Я и сам хорошенько не знаю. Знаю только, что так зовут одного пирата, который сегодня появляется там, завтра здесь. Другие утверждают, что это призрак корабля, ограбленного и сожженого пиратом Киддом в Индийском океане. Я сам раз видел его, но на таком расстоянии, что не могу точно сказать, каковы его очертания и снасти.
— Где это было?
— На высоте этого пролива. Раз мы ловили рыбу. Погода была туманная. И вот, лишь только туман приподнялся чуточку, мы увидали корабль, который, словно скаковая лошадь, быстро несся к берегу. Пока мы поднимали якорь, он поворотил в сторону и исчез из виду.
— Это говорит в пользу или его, или вашей быстроты. Но каковы приблизительно были формы его и величина?
— Никакой определенной формы у него нет. Повидимому, это парусный корабль. Кто-то говорил, что он походит на скуддер Бермудских островов. По моему мнению, он похож на двадцать периаг, связанных вместе. Как бы там ни было, хорошо известно лишь то, что в эту самую ночь какой-то корабль отправился в путь к Ост-Индским островам. И хотя тому будет теперь не менее трех лет, до сих пор никто здесь, в Йорке, не знает, что сталось с ним и его экипажем. С того памятного дня я ни разу более не решался ловить рыбу на отмелях в туманную погоду.
— И вы прекрасно делаете, — произнес незнакомец. — Я сам много видывал чудес на обширном океане и мог бы рассказать одну историю в назидание излишне любопытным.
— У нас есть еще время выслушать ее, — заметил патрон, уловивший в глазах Алиды крайнее любопытство, вызванное словами незнакомца, но лицо моряка вдруг сделалось серьезным.
Он покачал отрицательно головой, как бы говоря, что у него есть причины хранить молчание. Затем, бросив руль, он растянулся на палубе во весь свой богатырский рост, скрестил руки на груди и закрыл глаза. Скоро легкое храпение показало, что сын океана погрузился в мир сновидений.
Глава IV
Подгоняемая свежим ветром, периага между тем вынеслась за острова, расположенные в бухте, и направилась к острову Штатов, который и был местом назначения парома. Прямо против расположенного на берегу селения стоял на якоре покачивающийся на волнах крейсер «Кокетка». Других судов здесь не было, так как в начале XVIII столетия прибытие какого-либо «купца» в гавань Нью-Йорка было редким явлением.
Когда периага приблизилась к крейсеру футов на шестьдесят, движение любопытства ясно обнаружилось среди ее пассажиров.
— Держите дальше вашу «Молочницу», — пробурчал альдерман, замечая с неудовольствием, что хозяин парома в угоду пассажирам правит прямо на крейсер. — Моря и океаны! Неужели Нью-Йоркский залив так узок, что вы принуждены стирать пыль с этого лентяя? Если бы королева знала, как этими мошенниками пропиваются и проедаются ее денежки, она бы, наверно, послала их к Индийским островам гоняться за пиратами. Алида, дитя мое, отвернись к берегу и позабудь страх, виною которого вот тот осел. Он хочет лишь показать свое искусство править рулем.
Но племянница, к великой досаде почтенного коммерсанта, нисколько не нуждалась в этом ободрении. Если ее щеки зарумянились и дыхание сделалось чаще, то едва ли все это было вызвано страхом. К счастью, вид высоких мачт и массы снастей, почти нависших над палубой периаги в то время как последняя проходила почти борт о борт с крейсером, помешал заметить эту перемену. В то время как сотня глаз на крейсере следила за периагой через пушечные борты, перед грот-мачтой «Кокетки» вдруг выросла стройная фигура молодого офицера в капитанской форме. Сняв шляпу, моряк учтиво приветствовал пассажиров периаги.
— Голубого неба, тихого ветра желаю всем вам! — крикнул он с развязностью моряка. — Целую ручки прелестной Алиды! Надеюсь, альдерман ван-Беврут примет добрые пожелания моряка! Кланяюсь вам, господин ван-Стаатс!
— Хе! — проворчал коммерсант. — Вы там, ленивцы, слова предпочитаете делу. Война и далекий враг превратили вас в моряков твердой земли, капитан Лудлов.
Алида покраснела и почти невольно махнула платком в знак приветствия. Патрон, встав с места, вежливо поклонился.
В это время на палубе парома моряк в индийской шали, взяв с самым равнодушным видом из рук хозяина румпель [15] , глазами опытного моряка пробежал по стройным линиям военного крейсера.
15
Румпель — часть управления рулем, (Прим. ред.).
— Королева должна иметь доброго слугу на подобном судне. Надеюсь, моряк, стоящий на мостике, сумеет извлечь из него возможную выгоду. Эй, приятель! Опустите-ка носовой парус, — прибавил он, обратившись к матросам периаги и поворачивая одновременно руль по ветру.
Послушное судно поворотилось бортом и спустя минуту стояло рядом с крейсером. Уже альдерман готовился протестовать против такого бесцеремонного обращения с пассажирами, как вдруг моряк в индийской шали снял шляпу и обратился к капитану Лудлову с тою самоуверенностью, которую он обнаружил в разговоре с пассажирами периаги.
— Не нуждается ли королева в услугах моряка, видавшего в своей жизни больше голубой воды, чем твердой земли? Не найдется ли на этом крейсере просторного гамака для моряка, который без ремесла матроса должен умереть с голоду?
Капитан Лудлов, казалось, не верил своим глазам, видя, как простой матрос обращается так развязно к нему, облеченному в мундир офицера великобританского военного флота. Однако, он ответил с напускным спокойствием:
— Королева всегда примет на свою службу храброго матроса, если он обещает служить ей верой и правдой. Бросьте сюда канат. Нам приличнее разговаривать об этом на палубе крейсера. Кстати, я буду очень рад обменяться парой слов с почтенным альдерманом ван-Беврутом. Когда же он захочет покинуть нас, шлюпка всегда к его услугам.