Пепел и лёд
Шрифт:
Лёгкая улыбка тронула губы Дана. Его Лекса.
Хорошо звучит.
Осталось убедить в этом отца.
Не обращая внимания на раздражённые и завистливые взгляды - было бы чему завидовать - он прошествовал к трону.
За время добровольной ссылки навыки придворной жизни не забылись. Дан заученно отсалютовал и преклонил одно колено, приветствуя повелителя.
– Встань, сын. Ты давно не навещал нас, неужели в человеческом королевстве тебе живётся лучше, чем на родине?
– Я сожалею,
По толпе приближенных пробежали шепотки. Редкие эльфы выбирались в человеческие королевства, а тем немногим, что приносили новости о принце, работающем - о ужас!
– в человеческом учебном заведении, мало того, вдвойне ужас, распространяющим секретные знания эльфов о травах и лечении, предпочитали не верить. Ну не может такого быть, чтобы наследник трона прозябал среди людей, причём по собственной доброй воле.
Повелитель обвёл глазами зал, и вернул тяжелый взгляд на непутевого наследника.
– Почему я не вижу с тобой остальных? Я отдал им недвусмысленный приказ возвращаться. Нам нечего больше делать на людских землях.
– Они решили остаться, отец.
– не поднимая глаз, ответил Дан.
– Они сожалеют, что не смогли вовремя выполнить задание, и не хотят возвращаться опозоренными.
Ну, по крайней мере, такую версию предложила ему озвучить психолог Иннелла. Фаринель выразился куда проще, расцветив свою речь человеческими крепкими выражениями. Суть была та же - обратно они не хотят.
Эльфы редко покидали свои леса. Последние несколько сотен лет так вообще сидели в них безвылазно. Даже старики с трудом припоминали человеческие обычаи и облик, дополняя их по мере фантазии. Реальность оказалась куда менее угрожающей и куда более интересной, и боевая звезда не торопилась под сень родной листвы. Как молодежь любой расы, они были любопытны, а за полгода они даже не всю столицу успели осмотреть. А впереди еще горы, пустоши, неисследованные территории Вестании, которую снова открывали для колонизации... скучать не придётся.
От входной двери послышался смутный шум. Он нарастал, заставляя придворных вытягивать шеи, пытаясь разглядеть происходящее, и перешептываться, выясняя у соседей, не видно ли им лучше.
Дан усмехнулся, догадываясь, из-за чего, точнее, кого, переполох.
Лекса гордо шествовала между двумя стражами границ. Вид у нее был такой, будто ее не конвоировали, а почетно сопровождали. Дойдя до Дана, она отсалютовала правителю заученным жестом, будто всю жизнь обреталась при эльфийском дворе.
Только вот Лекса не выразила уважение и преданность, в качестве подданной.
Она приветствовала повелителя, как равного.
После того, что она видела его пра-прадедушку в пелёнках, магичка имела на это полное моральное право.
Дан поднялся с колен, боком придвинувшись к Лексе.
– Ты как сюда попала?
– театральным, слышным во всех уголках намертво смолкшего зала спросил Дан.
– Вокруг дворца же Плотоядная Роща!
Вместо ответа Лекса оттянула в сторону ворот кожаной куртки, являя ему белизну эльфийской рубашки, которую он лично на нее надел месяц назад. Все понятно. Деревья учуяли его запах, и не тронули посетителя.
Сообразительная.
Дан прямо встретил взгляд отца и отчеканил.
– Познакомься, это та самая Лекса. И я на ней женюсь.
Лекса была и впрямь сообразительная. Услышав столь неожиданное, ни разу с ней не обсужденное решение, она и бровью не повела. Надо, значит надо.
Не в самом же деле он на ней жениться будет. А для устрашения отца, и заодно избавления от трона, лучше версии не придумаешь.
Повелитель вопросительно приподнял бровь. Он даже не снизошёл до озвучивания вопроса - всем ясно, что брак с человеком или представителем любой другой, не эльфийской расы, моментально лишал претендента права на престол. Дан был в курсе, как никто другой - его дядя таким образом уступил корону своему брату.
И не пожалел ни минуты.
Дан тоже не собирался жалеть.
– Это правда, отец. Я готов жениться на ней и сочетаться священным браком под Ильдрассилем.
Лекса, не поднимая головы, пребольно пихнула его локтем.
– Ты с ума сошёл? Я ж тебя пытаюсь спасти от трона, куда лезешь головой в петлю. Браки под Ильдрассилем не расторгаются!
– краем рта прошипела она. Дан ухмыльнулся и накрыл своей ладонью ее руку, переплетая их пальцы. Поднёс к губам, нежно поцеловал, глядя в расширяющиеся от ужаса понимания глаза.
– Я люблю тебя, Лекса, и готов провести с тобой остаток своих дней. Согласна ли ты выйти за меня? В конце концов, несолидно как-то - тысячу лет уже стукнуло, а все в девках.
Минуту Лекса переваривала предложение. Сообразительность ей временно отказала. С одной стороны, связывать себя на всю жизнь с кем-то, принимать обязательства уважать и беречь - это ответственность, к которой она не считала себя готовой.
С другой стороны, почему бы и нет? Она как раз собиралась начать новую жизнь. Почему бы не решить вопрос радикально?
Лекса запрыгнула на Данатриэля, обхватив его бёдра ногами. Слаженный шокированный вздох придворных они оба пропустили мимо ушей.
– Уговорил, ушастый.