Пепел и пламя
Шрифт:
– Мы скоро закончим. Концерт начинается в восемь, а нам еще надо отдохнуть, привести себя в порядок, переодеться и добраться до места.
– А мне – промыть мозги, иначе ночью мне будут сниться сплошные платья да чулки…
Джемма оставалась верна себе – она купила только узкие голубые джинсы, парочку самых обычных футболок и серый шерстяной свитер – единственную вещь по погоде.
Я открыла было рот, чтобы ответить, но тут кто-то закричал, и со всех сторон послышались приглушенные перешептывания. Поднялся шум, все повалили к выходу. Мы с девочками
– Что здесь происходит?
– Давайте посмотрим, – предложила Джемма и направилась вперед. Мы последовали за ней. Перед выходом столпилось столько народу, что мы с трудом выбрались наружу.
Тогда я заметила кое-что странное.
– Почему так темно?
Мы стояли на улице. На часах еще не было и шести вечера, осень только началась, и на улице не должно так быстро стемнеть.
– Вау-у-у, – протянула Джиджи. – А это еще что?
Она ткнула куда-то влево. Я проследила за направлением ее взгляда и ахнула. Вот это да! В небе сияли тысячи огоньков, которые, казалось, слились в одну галактику.
Какой-то мужчина рядом с нами любезно ответил:
– Это блуждающая звездная туманность. – Он казался озадаченным. – Но обычно эти туманности так далеко, что их можно увидеть только в телескоп.
Присмотревшись, я увидела едва заметную пульсацию, исходящую от звезд. Они напоминали пузыри в кипящем супе.
Любезный мужчина повернулся к своей спутнице и сказал:
– Пульсация, которую мы видим, – это потоки плазмы, или протуберанцы. Но с этого расстояния их не должно быть видно!
Джиджи побледнела как полотно.
– Неужели настал конец света? – тихо спросила она. В следующую секунду зазвонил ее телефон. – Да, мам. Все хорошо. Мы на улице, перед входом в «H&M». Хорошо, мы останемся здесь. Скоро увидимся. – Джиджи отключилась и повернулась к нам. – Мои родители рядом, они за нами заедут.
Со всех сторон послышались звонки телефонов. Я вытащила свой смартфон и увидела пропущенный вызов от мамы. По позвоночнику пополз липкий страх. На улице так темно, да еще эти странные звезды в небе… Я набрала маму по быстрому набору.
– Что все это значит? – поинтересовалась Джиджи. – Почему мы видим то, что находится так далеко?
Услышав ее вопрос, любезный мужчина повернулся к нам. Он сильно побледнел.
– О блуждающей туманности почти ничего не известно. Поэтому происходящее может означать только одно: Вселенная сжимается.
Испуганно ахнув, я машинально схватила Джиджи за руку. Джемма тихо говорила с кем-то по телефону. Она являла собой само спокойствие – как, впрочем, и всегда. Я посмотрела на Тиффани. Та стояла расправив плечи и устремив взгляд в небо. Ее лицо выражало самые разные чувства: гнев, грусть, любопытство, удивление… Но только не страх.
Наконец мама взяла трубку.
– Ты где? Никуда не уходи! Мы с папой сейчас за тобой придем.
Я сказала, где мы, и добавила:
– Родители Джиджи отвезут меня домой.
– Нет, это
– Но сейчас все рванут в центр, чтобы забрать своих родных и близких. Родители Джиджи неподалеку. Они вот-вот будут на месте…
– А вот и они, – закричала Джиджи. – Пойдемте!
– Я скоро буду дома, мам, – пообещала я. – Не волнуйся.
И с этими словами я положила трубку.
Джемма с Джиджи направились к машине. Морально приготовившись пробираться сквозь толпу, я посмотрела на Тиффани.
– Тиффи, пойдем!
Тиффани стояла неподвижно, словно статуя, и смотрела в небо. У нее во взгляде я прочитала гнев и печаль. Страха по-прежнему не было.
– Тиффи?
Моргнув, она посмотрела на меня.
– Родители Джиджи приехали. Они отвезут нас по домам. Пойдем уже, – поторопила я, охваченная нетерпением.
Тиффани вытащила телефон и взглянула на экран.
– За мной заедет отец, – сказала она быстро. Пожалуй, слишком быстро: за это время невозможно было прочитать сообщение. – Я подожду здесь. Спасибо, что предложили подвезти, но лучше уж я дождусь папу. А не то он будет беспокоиться.
– Чего вы там копаетесь? – раздался откуда-то издалека крик Джиджи. – Давайте быстрее!
Мой смартфон снова зазвонил. Энко. Я посмотрела на Тиффани и приглашающе махнула в сторону машины, но та покачала головой и снова посмотрела на телефон. Что ж, не хочет – как хочет. Я отвернулась и направилась к Джиджи с Джеммой, на бегу отвечая на звонок.
– Ты где? – рявкнул Энко.
– Сажусь в машину к родителям Джиджи. Они отвезут меня домой. А ты где?
– В общаге, – уже спокойнее сказал Энко. – Занимался.
– Что это? Ну, там, в небе?
Некоторое время Энко молчал.
– Понятия не имею, но мне это не нравится.
Было так шумно, что мне пришлось прижать телефон к уху, чтобы расслышать, что он говорит.
– В смысле «тебе это не нравится»?! Тебе больше тысячи лет! – громко возмутилась я, не заботясь о том, что меня услышат. В царящей вокруг суматохе вряд ли кто-нибудь обратит внимание на мои слова. – Ты должен с полувзгляда распознавать разные катаклизмы! Что это, комета? Значит, мы все умрем?
– Нет, это не комета. Кометы выглядят иначе, они оставляют за собой огненный хвост. Это можно узнать из телевизора.
– Тогда что это?
– Слушай, – раздраженно сказал Энко. – Я изучаю философию и литературу! Я что, похож на эксперта по астрономии?
– Ну, возможно, ты изучал астрономию в прошлом…
Глубоко вздохнув, Энко ответил:
– Астрономия никогда меня не интересовала. Наука – это не мое. Я люблю изобразительные искусства и…
Тем временем я уже дошла до машины семейства О’Малли. Отец Джиджи распахнул перед нами дверцу, и мы проскользнули на заднее сиденье. Энко рассказывал что-то об «изобразительном искусстве», но я почти ничего не слышала: в салоне было шумно, все разговаривали. Джиджи представила меня своим родителям, и я поздоровалась с ними скупым «здравствуйте».