Пепел на ветру
Шрифт:
А как там Алекс? Сидит себе спокойно. Занервничал, понимаю, но в целом все в рамках допустимого. Бежать не намерен, к оружию не тянется. Хорошо себя ведет с моей точки зрения. То есть не собирается рисковать здоровьем ради в общем-то не шибко важного ему человека.
— Вот такие пироги с кактусами, — усмехнулся я, глядя на грязно матерящегося Франта. Впрочем, орать и звать на помощь не намеревался. Видимо, понимал полную бесполезность, а то и надеялся каким-либо образом выкрутиться. — Ну что, говорить есть резон?
— Пошел ты…
— Печально. Для тебя, болезный… Колени ведь прострелю, рот предварительно заткнув, да еще в пузо маслину всажу. Будешь подыхать
— Говори, — прикинув тающие шансы, отплюнулся подранок. — Тебе чего вообще тут надо?.
Глава 16
(Ретроспектива. Год после Катастрофы, часть 2)
Беседы с представителями врачебного сословия. Как правило, они происходят на их территории, но даже если и нет, то крайне похожи на профессиональные. Вместе с тем интересны по-своему, а порой насыщены ехидным, циничным юмором. Знаю, сталкивался неоднократно. Вот только на сей раз наш диалог наверняка будет более… своеобразным. Теперь на роль пациента более подходит сам доктор, я же выступаю в качестве доминанта в плане психологическом. Психология… Это полученное мною образование оказалось как нельзя более кстати в реальной жизни. Всегда полезно просчитать многих встречаемых на жизненном пути людей. Это было важным до Катастрофы, стало на порядок важнее после нее.
Отвешивать солидные оплеухи представителю почтенной профессии было бы признаком дурного тона. Пришлось более аккуратно приводить в чувство. Ничего, заворочался помаленьку. Застонал, выдал сложную конструкцию, состоящую наполовину из слов медицинских, на другую — из матерных. А вот возмущаться злобным пленением себя любимого не спешит. Разумный человек попался. Понимает, что угрозы и тому подобная ересь ничего не дадут, а вот ухудшить положение вполне в состоянии.
— Молчишь, — констатирую я факт. И правильно, между прочим делаешь. Док. Нет, ты не теряйся в догадках по поводу своего тут пребывания, да и за судьбу свою не беспокойся. Ты мне на фиг не сдался и убивать тебя нет ни малейшего резона. Знаешь, я даже твои пожитки в полной неприкосновенности оставлю, если договоримся.
— О чем?
— Ты ведь сейчас из Скалы вышел? Не отвечай, я и так знаю. Вот и расскажешь мне, есть ли там сейчас кто-то из прыгунов. Ну и так далее во всех подробностях — сколько, как узнать, где остальные их друзья-приятели.
— Ты самоубийца? — несмотря на закрывшую глаза Дока черную повязку, я чувствовал, что он сейчас пытается посмотреть в мою сторону. Чисто рефлекторно, от большого и искреннего удивления. — Прыгуны не прощают вмешательства в их дела.
— Это уж лично мое дело. Так как, будешь говорить или придется завершить вежливую часть нашего общения?
— Да буду, буду. Не меня резать на куски соберутся, — фыркнул мой невольный осведомитель, явно пытаясь найти какой-то элемент юмора в своей грустной ситуации. — Трое их сейчас в Скале, один уже напился до положения буквы "зю" и от трупа не сильно отличается, только еще и способен, что водку внутрь заливать.
— Двое других?
— Почти трезвые, их больше девочки интересуют. Наверно, уже в отдельных номерах.
Дела… Одного допрашивать бесполезно, это создание сейчас ближе к флоре. чем к фауне, тем более разумной. Ну а двух оставшихся придется снимать прямо с девочек. Цинично и ехидно — ловить цели, пардон, со спущенными штанами. Или вообще без оных. Ладно, с этим разберемся, а вот с остальным…
— В Скале хорошая охрана или так… постольку-поскольку?
— Неплохая.
— А Прыгунов она любит? — задал я следующий
В ответ только усмешка. Ясно, ответ получен. Стандартный вариант — будут вышвыривать пьяных, местных бузотеров, но против серьезной угрозы они выступать не намерены. Плата и риск, как всегда, оказываются несоизмеримыми.
— Понятно. Теперь давай описание этих красавцев а то еще спутаю ненароком.
Описание… Со зрительной памятью у Дока было не слишком чтобы хорошо. Потому и описания получились несколько бледноватыми. Ну вот на кой мне тот факт, что Прыгуны камуфляж предпочитают? И так знаю, не первый раз сталкиваюсь с ними. Да и стандарты их вооружения известны давненько. Хорошо хоть рост, комплекцию, да цвет волос узнать удалось. Негусто, но за неимением лучшего и это сойдет.
Оставалось только спросить про какие-нибудь особые приметы — как физические, так и в поведении. И вот тут мне повезло несколько больше. Оказалось, что один из Прыгунов, тот самый, слабый на выпивку, имеет специфическую привычку постоянно баловаться с зажигалкой. То зажжет пламя, то погасит его вновь.
— Он это, он! — взвизгнула Ленка. — Он рассказывал тогда, да с улыбочкой!
— Заткнись, идиотка, — прошипел я. Та, словно подавившись криком, смолкла, только глазами изумленно хлопала. — Ну а ты, любезный, вспоминай, вдруг еще что интересное обнаружится в глубинах памяти.
Увы, больше не обнаружилось ничего. Но эта… Надо же своими долбаными эмоциями устроить неприятности. Не мне, конечно, себе. Голос человека уникален, его всегда реально опознать. А так как я не испытывал ни малейшего желание устранять доктора, то для девушки возникла серьезная проблема. Потом, после всего, что произойдет, Прыгуны будут рыть и копать. А тут такая возможность… Искать будут меня, но эту дуреху могут выжимать как перспективный источник информации со всеми сопутствующими процедурами. Придется серьезно поразмыслить на эту тему.
— Ну и еще… Ты знаешь имена этих Прыгунов?
— Не интересовался, — отрезал Док. — Меньше знаешь — дольше живешь.
— Тоже философия, хотя и примитивная. Собственно, больше мне от тебя ничего и не требуется.
Несильный удар о голове и источник уже полученной информации вновь отправляется в обитель беспамятства на пару часиков. Я же отправляюсь в Скалу, посмотреть, что к чему и зачем. И эту эмоциональную мадемуазель придется с собой тащить. А что еще делать прикажете? Можно, конечно, дать и ей по голове, чтобы унять непреодолимое желание увидеть процедуру отмщения. Вот только не уверен, что потом у меня будет время ее забирать.
Навязалась же на мою голову! Правильно говорят, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Вот и сейчас та же печальная картина. Теперь это чудо без перьев свято уверено, что я должен о нем заботиться. Бедлам на прогулке и все тут. Нет уж, при первой же возможности сплавлю ее в далекую неизвестность, обеспечив необходимым минимумом безопасности и добротным шлепком по попке на прощанье. Но это все потом, а пока что Скала…
Электрическое освещение — это по теперешнему времени уже показатель крутости и фешенебельности заведения. Скала же была иллюминирована по полной программе. Даже в ранешние времена такая расцветка была вполне приемлема, что уж говорить про сейчас. Доносящаяся музыка, оживление перед входом… Да, прямо как в старые, хотя не столь уж и добрые, времена. Только машин перед входом не особо замечено, ну так это как раз понятно. Топливо в дефиците, его на такие мелочи стараются не расходовать.