Пепел победы
Шрифт:
— Логично! — растягивая звуки, согласился группник.
— Тогда сосредотачиваем группу вдоль насыпи, — продолжал развивать мысль прапорщик, обращаясь по большей части к старшим троек. — По первой команде быстро летим через дорогу и к деревьям, растущим за ней. — В свете фар легковушки, проехавшей по шоссе, Ефимов успел заметить небольшую рощу. — Не высовываться. Как только появится машина — вжаться в землю и лежать. Знаете что, давайте сделаем даже так: когда машина минует вас, начинаете движение в составе троек, самостоятельно. Ясно?
— Да,
— Теперь к своим тройкам, и пока нет машин, начинайте подтягиваться к дороге. По готовности доложить по цепочке. Ступайте.
Дорогу разведчики миновали благополучно. На другой ее стороне начинались поля, отделенные друг от друга довольно редкими лесопосадками.
— Виктор! — Ефимов подозвал к себе Прошкина, замершего неподалеку. — Приготовь прибор, пойдешь первым. Не спеши, иди медленно. Сам видишь, сколько под ногами сучьев. Периодически останавливайся и, прежде чем идти, как следует осматривай местность в ночник. Нам надо пройти к лесу у водохранилища, база может быть там. А может и не быть. Досмотрим здесь, двинемся дальше. Я пойду четвертым. А ты не спеши.
— Понял, понял. — Прошкин поднял ночной бинокль и посмотрел вдаль.
Поле, расстилавшее за посадкой, в лунном свете просматривалось совершенно отчетливо.
— Командир! — Ефимов едва не врезался в Шамиля Айдарова, вынырнувшего ему навстречу. — Там наблюдатель противника, — доложил тот.
— Где?
— Там. — Шамиль развернулся и пошел.
Прапорщик, остановив остальную часть группы, поспешил следом за ним.
«Где они его просекли? И как теперь миновать этого наблюдателя незамеченными? — рассуждал Ефимов, следуя за своим бойцом. — Ладно, сейчас гляну, где он сидит, и сориентируюсь».
Все его рассуждения оказались ни к чему. Вражеский наблюдатель с крепко связанными руками сидел на заднице, прислонившись к дереву спиной. Его орудие труда — ночной бинокль вертел в руках старший сержант Прошкин. Вовка Башмаков присел на корточки рядом и с задумчивым видом тыкал пленного стволом автомата в бедро. В темноте не было видно, но Ефимов был уверен в том, что боец, взятый в плен, выглядит пришибленным.
— Спал, сволочь! — сообщил причину такого успеха Прошкин.
— Понятно! — И прапорщик уже с укоризной обратился к связанному наблюдателю: — Спать на служебном задании плохо.
— Да я прикорнул только, — тихо просипел плененный страдалец.
Ефимов вздохнул. Время-то было раннее, всего лишь первый час ночи.
— Ладно, воин, давай сделаем так: мы тебя не видели, ты нас тем более, но при одном условии. Расскажи мне, где тут поблизости есть еще ваши наблюдатели? Только не ври. Если вдруг появится информация, что нас кто-то видел, то мы тебя сдадим, тебе понятно?
— Так точно, — быстро отозвался пленник.
— Раз понятно, то докладывай. Кто, где, как?
— Тут рядом никого нет, все наши ближе к дамбе.
Неужто шар покатился мимо лузы?
— Ты хорошо понял, что я сказал относительно сообщения о твоем сне на посту?
— Никого нет, правда, и в лесу тоже. Вы всех прошли уже.
— Хорошо, допустим. Тогда подскажи, где находится объект поиска?
– Я не знаю, – растерянно пробормотал боец, и прапорщик мысленно выругался.
Получалось, что он перехитрил самого себя. Обмен оказался не равноценным. Информации от врага получено почти ноль целых и столько же десятых. Хотя, конечно, теперь можно какое-то время двигаться быстро, никого не опасаясь. Но как козырь пленный был бы лучше. Увы, слово дадено.
— Развяжите! — скомандовал прапорщик, поднялся с корточек и столкнулся нос к носу с подошедшим командиром группы.
— Что тут у вас?
— Вот, наши пленного взяли. — Ефимов начал отчитываться за произведенные действия: — По его словам выходит, что всех наблюдателей мы миновали, он крайний. Так что сейчас пойдем быстрее.
— А его куда? — лениво поинтересовался группник.
— Пусть бдит! — Ефимов наклонился и зло шепнул уже почти бывшему пленному: — Ты наших вообще никого не видел, понял?
— Так точно! — безропотно согласился боец, которому по большому счету все происходящее было по барабану.
Что солдату-срочнику нужно? Побольше поспать и поскорее на дембель. А что-то в себе воспитывать, чему-то учиться, спешить защищать Родину… Оно ему надо?
— Витя! — позвал прапорщик Прошкина. — Идем в темпе, нам сегодня еще топать и топать. — Он повернулся к Айдарову, замыкавшему головную тройку, и приказал: — Передай по цепочке: пусть проверятся, сократят дистанцию, двигаемся ускоренным шагом.
— Понял. — Шамиль шагнул назад и растворился в темноте.
Минутой позже группа пришла в движение.
Темень сгустилась. Звезды, далекие, недоступные, но манящие, рассыпавшиеся по черному безлунному небосклону, казались необычайно яркими. Поле, ограниченное рядами посадок, осталось позади. Разведчики спустились по пологому склону и вошли в лесок, тянувшийся вдоль водохранилища.
— Привал! — Прапорщик остановил бойца, идущего впереди, повернулся и шагнул навстречу шедшему следом. — Привал. Позови командира.
Лес глушил звуки, но, несмотря на это, со всех сторон слышалось пыхтение, треск ломающихся веток, тяжелые удары об землю рюкзаков, сброшенных с плеч. Послышались шаги.
— Михалыч? — излишне громко позвал группник.
— Я рядом, — отозвался Ефимов, стягивая с плеч рюкзак и осторожно опуская его на корневища дерева. — Ваня, пусть группа пока передохнет, а я возьму двоих и обследую лесок близ водохранилища. Налегке быстрее получится.
— Давай, — безропотно согласился лейтенант, прислонился спиной к дереву и сполз на землю. Рюкзак так и остался у него за спиной. Усевшись поудобнее, он закрыл глаза и почти моментально погрузился в сладкое состояние полудремы.