Пепельное солнце
Шрифт:
— Эй, вы. Еще раз подеретесь, посажу вас в клетку. Теперь слушайте. Кайра. Хаори. Никому, ни вам, ни кому-либо постороннему вход на нижний этаж башни запрещен. Хаори, отвечаешь свей шкурой. Никто и никогда, кроме учителя, спускаться вниз не должен….
– не зря моему телу стало легче. Невидимая энергия Созидания полностью исцелила мои раны и восполнила запас магических сил, но вот морально я был на пределе. Увидев учителя одного там внизу и эти кристальные творения, меня сразу же поразил страх и леденящая жалость к нему. Как можно было существовать почти на грани безумия? Любить того, к кому не можешь прикоснуться и при этом осознавать ответственность за всех, и ради общего блага не давать себе ни на секунду усыпить бдительность. Теперь я понимал, даже когда она была пробуждена и короткое время они были вместе, учитель не мог позволить себе любить, иначе он был бы слаб и неспособен управлять Источником.
— Страйфилд,
— Ты что не поняла! На нижний уровень башни никто не должен спускаться, считайте правило ценой своей жизни….
– снова и снова у меня перед глазами всплывали фантастические картины из голубоватых кристаллов. Фигурки животных и даже люди из безжизненного, блестящего стекла. Неужели Источник может так изливаться? Даже представить себе, сколько слизи уже вытекло в подземное озеро, может уже само ядро планеты покрылось кристаллом. Учитель прав. Время вышло. И вышло давно. Изначально в плане учителя было пожертвовать лишь людьми Токио, ради создания «призрачного ключа», и теперь я понимал, как мала цена по сравнению с истинным желанием. Малая жертва ради спасения мира. Учитель действительно любил людей и хотел спасти их мир. Но? Хватит ли сейчас цены, чтобы спасти мир? Только учитель всегда знал, какие последствия возможны, после усыпления Акаши. Именно поэтому, он так отчаянно искал ее, мир за миром, неудача за неудачей. И осознание — время тает, вытекающая мощь Источника меняет все вокруг.
— Успокойся…. Гвэн, что с тобой? — я чувствовал, что из глаз начинают течь слезы.
— Просто не смейте никогда спускаться вниз…. Мне нужно отдохнуть. Я должен поспать. Разбудишь меня, Хаори, если мастер вернется.
Кайра, удивившись моему поведению, сдвинулась на диване. Не стал садиться на диван. Как обычно, сел внизу. Оперившись спиной к дивану, начал ощущать провалы — сон накатывал. Как только я начал засыпать, стал понимать, что видения неизбежны. Я был переполнен магической силой, да и увидел сегодня много пищи для видений. Они неизбежны после всего произошедшего. Поэтому еще до того, как я полностью заснул, сознание будто ощутило тяжесть наступающего видения, и я закрыл глаза.
Снова мерцающее красное стекло под ногами и в тоннеле на стенах. По потолку туда-сюда мистически сияли разные краски, медленно сменяя друг друга и перетекая в сияние. Даже в моем видении сверкающая голубоватая и прозрачная слизь была теплой. И вот снова передо мной подземное озеро, со дна которого поднимались башни и диковинные замки, неведомые мне никогда цветы, и животные с необычными глазами, конечностями и клыками. Деревья с раскидистой кроной и широкими стволами внутрь которых вплетались птицы и насекомые в странном кристаллическом узоре. Поворот, в котором мы расстались с учителем, миновал, и я вдруг ощутил, что сейчас увижу нечто действительно важное для учителя — его настоящего, таким, каким он был только с ней.
Тоннель сужался, уходя еще больше вниз. Мимо меня стали проплывать маленькие светящиеся шарики — похожие на светлячков, когда я пригляделся, то заметил, что это кристаллы в форме шариков, наполненные светом. Они медленно перемещались до поверхности воды, и вновь наверх растворяясь в сиянии над головой.
Когда я уже было подумал, что тоннель никогда не расшириться, показался спокойный мерцающий свет, отдававший блеском морского цвета. Тоннель расширился, уходя в еще один каменистый грот. Здесь было глубоко, очень глубоко. «Я создал еще один тоннель». Вспомнились мне слова учителя. И тут я понял в чем дело. Посреди грота, заполненного водой, располагалась врезанная в землю каменная порода, часть камня, маленькая часть — отверстие с неровными краями и размером с человеческую руку внутри испускало такой мягкий свет морской воды. Я уже видел такой цвет в еще одном своем видении — это духовный кристалл или гробница Акаши. Рядом с частью откопанного куска камня, из воды поднималась небольшая лужайка, созданная уже из кристалла синего цвета. На ней сидел учитель. «Я создал еще один тоннель для отвода энергии». Маленький, но очень глубокий грот. Он уходил в бездну, под нами грот переходил в еще один широкий, с левой стороны его просто обрубала сверху верхняя порода, внутри которой и находилась гробница. Все под маленьким островком было заполнено слизистой жидкостью, но она была голубоватая и почти прозрачная. Под нами…. В том большом гроте на глубине…. Вырос настоящий мир. Мир в миниатюре. Кристаллический мир с сотнями домов, башен, улиц…. Не может быть. Так вот почему учитель говорил о еще одном тоннеле. Здесь уже было заполнено все без остатка. Лужайка была
Наступает такой момент, когда отчаянье доходит до предела. Переливается через край и, вырываясь наружу, уничтожает твою волю, мечты, надежды. Твои чувства разрушаются, память начинает стирать не нужное, оставляя только самое яркое оставшееся осязаемое ощущение — боли. Они не были простыми возлюбленными. Между ними была больше чем любовь — жертвенность. Каждый из них был готов отдать за другого свою жизнь, чтобы сделать возлюбленного счастливым. И чем сильнее росла жертва, тем более становилась ясно, что заплатить ее ни один не может. Он сидел так, почти не меняя положения, часами, в надежде услышать песню Акаши не изнутри гробницы, а наяву. Между ними больше, чем любовь. Любовь недостаточное выражение.
Мокрый, обессиленный, лишенный воли, несчастный, невыносимо одинокий, непонятный никому, только здесь учитель мог быть слабым. Наконец, воспаленный разум заставил его вернуться в грот, и он посмотрел на отверстие. Теперь я увидел в толще духовной энергии, вытянутую ладонь с белоснежной кожей, и красивые пальцы, протянутые к самому краю. Пальцы, которые не двигались, пальцы спящей полумертвым сном любимой. Волшебник подполз к выпирающей глыбе и губами коснулся поверхности стекла, его фигура изогнулась, и он поцеловал руку своей спящей красавице, из закрытых глаз учителя стекали слезы. Он ударил камень кулаком правой руки, так как левой опирался на кристальную лужайку, на которой сидел, он никогда не использовал физический вид энергии, поэтому стоило ему просто ударить, как грот затрясло, а в камне появились трещины повсюду кроме поверхности гробницы.
— Еще не понял, Гвэн? Смог войти в мой сон, чтобы только здесь увидеть то, что я не смог сказать тебе в глаза. Не понимаешь? Не можешь осознать? — его губы оторвались, и он вернулся на свое первоначальное место и снова уставился куда-то вдаль.
— Что осознать? — спросил я мысленно, понимая, что если мы внутри сна, то и разговаривать в нем можно только через подсознание.
— Что такое Источник Всезнания. Акаша — его сосуд. А сам Источник.
Меня ударило ледяным током, даже во сне я ощутил возросший собственный страх. Источник Всезнания — знания всей Вселенной, безумные объемы информации разного вида, только Волшебник Измерения мог познать ее всю без остатка. Я всегда задавался этим вопросом. Что же такое Источник? И почему сам мастер не может им является. И тут меня осенило — Источник бесконтролен. Он изливается когда у Акаши нет сознания. Слишком близкие уж сами по себе понятия.
— Да. Гвэн. Не только Акаша страдает синдромом Пустоты. Я уже говорил тебе, Акаша была первой, но ни у кого проявился синдром, а у кого я заметил эти проявления. Но все существа, обладающие невероятной мощью, подвержены синдрому. А Источник подвержен ему больше всего, так как сам продукт реакции болезни.
— Учитель…. Вы больны синдромом Пустоты?
— Был болен. Мне удалось его подавить, точнее мне кое-кто помог. Но было слишком поздно, из меня уже вылилась вся информация, которой я владел, будучи Магом Измерения, и так был рожден Источник Всезнания, а потом пришлось создать сосуд способный его вместить — Акашу.
Синдром Пустоты — ужасающее явление для тех, кто может использовать напрямую материю Хаоса или Созидания. Являясь автономными и очень мощными источниками, мы можем контролировать их лишь с абсолютно не затуманенным сознанием. Сознанием, лишенным постороннего вмешательства в наши мысли и поступки. У нас не должно быть чувств, которые могут влиять на принятие решений и функционирование нашего сознания. Поэтому постепенно, с годами источники влияния полностью исключаются — друзья, семья, убеждения, вера, будущее, прошлое, любовь, ненависть, чувство голода или удовольствия. Хотя в моем случае началось с того, что я просто перестал спать, после того как очнувшись от двухсотлетней спячки обнаружил последствия своей болезни.