Пеппи Длинныйчулок
Шрифт:
Это была, конечно, уловка. У Джима и Бука не хватило бы денег, чтобы купить жемчуг. Они просто хотели провести детей.
– Да, у нас здесь в пещере не меньше пяти–шести литров таких жемчужин, – ответила Пеппи. Джим и Бук не смогли скрыть своей радости.
– Отлично! – воскликнул Бук. – Тащи их сюда! Мы их купим.
– Ну нет, – ответила Пеппи, – а чем же мы, бедные дети, будем играть в шарики? Об этом вы не подумали?
Прошло немало времени в бесплодных переговорах, прежде чем Джим и Бук поняли, что хитростью им жемчуга у ребят не выманить. И тогда они
Но легко сказать – добраться до пещеры! Пока шли переговоры, Пеппи предосторожности ради отцепила канат, который она сплела из лиан, и спрятала его в пещеру.
Джим и Бук и не подозревали, как трудно карабкаться по отвесным скалам, хотя им совсем не хотелось туда лезть. Но другого выхода у них не было.
– Лезь ты первым, Джим, – сказал Бук.
– Нет, ты, Бук, – сказал Джим.
– Лезь ты, слышишь! – сказал Бук и выразительно посмотрел на Джима: он был сильнее Джима, и Джиму пришлось лезть.
Он отчаянно хватался за каждый выступ, холодный пот градом катился у него по спине.
– Держись покрепче, не то плюхнешься в воду, – предостерегала его Пеппи, с азартом следя за ним.
И все-таки Джим плюхнулся. Бук, стоя на берегу, кричал и ругался. Джим тоже закричал, потому что заметил, что две акулы плывут прямо на него. Когда они были уже на расстоянии метра, Пеппи метнула в одну из акул большой кокосовый орех, да так метко, что угодила ей прямо в голову. Обе акулы так испугались, что Джим сумел кое-как доплыть до скального выступа и взобраться на него. Вода струйками стекала с его одежды, и вообще вид у него был весьма жалкий. Бук ругал его на чем свет стоит.
– Полезай-ка сам, тогда увидишь, каково это, – огрызнулся Джим.
– Уж я-то тебе покажу, как надо лазить по скалам, – хвастливо заявил Бук и схватился за выступ. Дети не сводили с него глаз. Анника даже немного испугалась, потому что с каждой минутой он неумолимо приближался.
– Ой, ой, туда не становись, оттуда ты наверняка свалишься! – вдруг крикнула ему Пеппи.
– Куда? – испуганно спросил Бук.
– Вон туда, – ответила Пеппи и показала на камень.
Бук посмотрел вниз, себе под ноги, и тут же сорвался.
– Если дело так пойдет дальше, мы в два счета израсходуем наши запасы кокосовых орехов, – сокрушенно заметила Пеппи, бросая очередной орех в подплывшую акулу, чтобы помешать ей съесть Бука, который, обезумев от ужаса, барахтался в воде.
Когда он выбрался, наконец, на берег, он был злой как черт и вид у него был не менее жалкий, чем у Джима. И все же он снова стал карабкаться по скалам, потому что твердо решил не отступать перед трудностями, во что бы то ни стало добраться до пещеры и отобрать у детей весь жемчуг.
На этот раз дело у него пошло куда лучше. Когда он дополз уже почти до самого входа в пещеру, он торжествующе завопил:
– Попались, детки! Теперь вы мне за все заплатите!
Тогда Пеппи высунула из пещеры руку и указательным пальцем ткнула Бука в живот.
Раздался всплеск – Бук снова отчаянно барахтался в воде.
– Прихватил бы с собой хоть два ореха, когда лез к нам, а то просто жалко их изводить на тебя! – крикнула ему Пеппи, оглушая очередную акулу.
А тут, как назло, подплыло еще несколько акул, и ей пришлось кидать орех за орехом. Один из них угодил Буку по голове.
– Ой, прости, пожалуйста, я думала, это голова акулы, – вежливо извинилась Пеппи, когда Бук взвыл от боли. Орех этот оказался на редкость большим и тяжелым.
Джим и Бук решили больше не рисковать жизнью, а подождать, пока ребята сами выйдут из пещеры.
– Ведь рано или поздно они проголодаются, и им волей-неволей придется выбраться из своего убежища, – угрюмо сказал Бук, – вот тогда-то они запоют по-другому.
Он крикнул детям:
– Я за вас очень волнуюсь: вы же подохнете с голоду, если решите долго отсиживаться в пещере.
– У тебя доброе сердце, это сразу видно, – ответила Пеппи. – Только зря ты себе кровь портишь, на ближайшие две недели у нас здесь еды за глаза хватит. Потом, правда, уже придется выдавать каждому порцию на день.
И для пущей убедительности Пеппи тут же разбила большой кокосовый орех, выпила кокосовое молоко и стала с аппетитом уплетать его дивную сердцевину.
Джим и Бук в бешенстве выкрикивали всевозможные ругательства, чтобы хоть как-то облегчить себе душу. Солнце уже клонилось к закату, и друзьям явно предстояло провести ночь на берегу. Они боялись отправиться ночевать на свой пароходик, потому что дети могли бы за это время выбраться из пещеры и спрятать где-нибудь жемчуг. Им ничего не оставалось, как улечься на скалистом берегу в мокрых штанах, но приятного в этом было мало. А тем временем дети в пещере ели кокосовые орехи и плоды хлебного дерева. Глаза у них сияли – все это было так захватывающе интересно. Иногда кто-нибудь высовывал голову из отверстия пещеры. Ухе совсем стемнело, и силуэты Джима и Бука с трудом можно было различить на берегу, зато до детей отчетливо доносились их голоса – бандиты продолжали ругаться.
Вдруг, буквально за несколько минут, налетела гроза, да такая, какая бывает только в тропиках: казалось, небо разверзлось, дождь хлестал как из ведра. Пеппи высунула из пещеры кончик носа.
– До чего же вам везет, сразу видно, вы родились в сорочке! – крикнула она Джиму и Буку.
– Что ты хочешь этим сказать? – с надеждой в голосе спросил Бук.
Он решил, что дети раскаялись и готовы теперь отдать им весь жемчуг.
– Почему ты считаешь, что нам везет?
– А то как же, конечно, везет! Вы могли бы сейчас промокнуть до нитки, но, к счастью, вы успели до этого искупаться прямо в одежде. И этот ливень вам нипочем.
В ответ послышалась грубая брань, но дети не поняли, кто ругался – Джим или Бук.
– Спокойной вам ночи, приятного сна! – крикнула Пеппи. – И нам тоже пора спать.
Все дети улеглись в пещере. Томми и Анника расположились рядом с Пеппи и держали ее за руки – на всякий случай. Как там было уютно, тепло, сухо, и убаюкивал шум дождя.