Переговорщик
Шрифт:
– Они нам тут что, высший пилотаж демонстрируют? – возмущенно воскликнул О-Фар. – Это им что, космошоу?
– Не могу знать, фортуан командующий, – строго официально ответил капитан У-Ней, чувствующий себя крайне неловко в такой ситуации. – Но, уверяю вас, ситуация под контролем.
– А мне кажется, у них есть какой-то план, – глубокомысленно изрек робот Бо.
– Если ты еще скажешь, что это за план, то я скажу, что цены тебе нет, – ответил У-Кар. – Надо же, я думал, что только мой пилот умеет такие кренделя выделывать. Но, надо сказать, у него и машина поновее. Лет эдак на сто –
А пока фортаны завороженно наблюдали за шоу, устроенным для них шестью вильдерскими кораблями, седьмой корабль, оставаясь никем не замеченным, добрался до Три-Два-Пять и будто провалился в окутывающую планету плотную, облачную, насыщенную кислотами и прочими мерзостями атмосферу.
Насчет агрессивной атмосферы Три-Два-Пять управлявший кораблем вильдер был в курсе. Он не то чтобы был абсолютно уверен в том, что его «Доходяга-3» выдержит, но относился к возможности падения с полнейшим фатализмом. Ну, упадет – значит упадет. Чай, не в первый раз. Но ежели ему все же удастся заполучить то, за чем он сюда прилетел, тогда он сам и шестеро его приятелей из банды «Доходяг» смогут купить себе по новому кораблю. Так сказали контрабандисты. А контрабандисты всегда стараются обдурить своих клиентов – это даже для детей не секрет. Значит, настоящая цена гипритида, что он собрался умыкнуть, в два, а то и в три раза выше той, что они заявили. Следовательно, ну их на фур – найдем других покупателей!
Разумеется, вильдер не собирался садиться на Три-Два-Пять и лопатой с кайлом выковыривать из ее каменистого грунта необходимый ему гипритид. Он знал другой, более простой способ, позволяющий всего за несколько секунд стать сказочно богатым.
Сделав три витка в атмосфере планеты, вильдер засек местоположения пяти из дюжины ползающих по ее поверхности харвестеров. А ему был нужен всего-то один! Орбитальная станция поднимала отработавшие свое харвестеры вместе с загруженным в них гипритидом. Он поступит так же. И даже если харвестер окажется загружен не под самую завязку, он все равно станет богатым! Таким богатым, что ему даже и не снилось!
Проверив рукоятку управления «ловчим», которого он только что прикупил у контрабандистов, вильдер выбрал ближайший харвестер и повел корабль на него. Контрабандисты уверяли, что достаточно лишь задать цель «ловчему», а с остальным он и сам справится. Но вильдер не особенно доверял всем этим хитроумным штуковинам, вроде систем самонаведения. Он предпочитал действовать наверняка.
Снизившись до минимально возможной высоты, он повел корабль на бреющем полете над самой землей. Временами в разрывах тумана он мог даже разглядеть глубокие трещины в светло-коричневых скальных породах. Хотя, может быть, ему это только казалось.
Зато харвестер он увидел четко – эдакий большой толстый жук на шести колесах, с округлой спиной, расчерченный зачем-то на неровные прямоугольники. «Жук» то и дело исчезал в сполохах тумана. Но вильдер уже определил на глаз расстояние до него. И как только, по его расчетам, он оказался над «жуком», дернул рукоятку запуска «ловчего».
Есть!
Он почти услышал, как зубья «ловчего» клацнули по спине «жука» и тут же впились в нее гравизахватами.
Радостно заголосив, вильдер изо всех сил потянул на себя штурвал управления. Корабль задрал нос кверху и начал выбираться из тумана и облаков.
Прочь с этой гнусной планеты, на которой даже тараканы не живут!
Ну почему, почему все самое ценное всегда находится в таких местах, где его невозможно достать? Как будто сама природа, само мироздание было настроенно против человека. А человеку, выходит, ничего иного не оставалось, как только попытаться его обмануть. Обвести вокруг пальца.
И вильдеру, что изо всех сил тянул на себя штурвал безнадежно устаревшего звездного корабля, это, похоже, удалось.
Теперь он был богат!
Фантастически богат!
Глава 29
Сначала что-то грохнуло по крыше харвестера.
Затем машина резко дернулась, накренилась, и ее повело куда-то в сторону и вверх. Причем так резко, что все сидевшие на табуретах повалились на пол. С полок посыпалась посуда, хорошо, что пластиковая, и какие-то мелкие предметы. Шкаф распахнул дверцы, и его будто вывернуло – на пол посыпалось грязное белье. Уверенно стоять на месте остались только шахматные фигуры – они были магнитные.
– Дьявол в стакане! – взревел генерал Ветер, пытаясь содрать опутавшую его простыню. – Что, черт возьми, происходит?
Вопрос, разумеется, был чисто риторический – ответить на него никто не мог. Зато каждый мог бы спросить то же самое. Только какой в этом был смысл? Как говорят на Хаяме, «сколько ни тверди «халва», сладко во рту все равно не станет».
Харвестер меж тем мотало из стороны в сторону. Как какой-нибудь маятник Фуко. А внутри него мотало от стенки к стенке сайтенов, землян и фортанов, которые уже так основательно перепутались, что и сами плохо понимали, кто они есть. Да еще и табуреты, которые, тоже мотаясь по полу из стороны в сторону, так и норовили угодить краем сиденья в голову или ножкой в глаз.
Наконец Алексею удалось ухватиться за ножку стола, накрепко приделанную к полу. Тело по-прежнему болтало из стороны в сторону, но так он хотя бы чувствовал себя зафиксированным на одном месте. Через какое-то время ему удалось избавиться и от жутко неприятного ощущения, будто мозг болтается в голове, как ядро переспелого ореха в скорлупе. Харвестер по-прежнему нещадно мотало из стороны в сторону, но теперь по крайней мере можно было мысленно сосредоточиться на том, что происходило. А происходило явно нечто из ряда вон выходящее. Что-то, чего не должно было происходить. Потому что никто этого не планировал. Тут, что называется, и к ясновидящему не ходи.
Алексей попытался улыбнуться.
Нет, не выходит.
Не смешно. Совсем не смешно.
– Ну, я до вас доберусь, ироды!
Крик генерала доносился из-под кровати.
Совсем плохо.
Хотя, может быть, и нет.
Кому он там грозил?
Град и Пепел вроде бы не заслуживали наказания. Сайтены стояли на карачках и добросовестно пытались освободить генерала из плена. Но их самих то и дело раскидывало по разным концам комнаты.
Геннадий висел на соседней ножке стола. А вот Стасика видно не было.