Переходя все границы
Шрифт:
Повернувшись к Тревору, она вскричала:
— По моему мнению, ты исполнил свои военные обязательства перед погибшим товарищем слишком буквально! Ты перешел все границы. Мне не нужен муж, который женился на мне лишь из чувства долга, благодарю покорно!
Она говорила так громко и саркастически, что Аарон перестал барабанить формочками по полу и посмотрел на нее. Нижняя губа его задрожала.
— Ма-ма.
Жалобный голосок сына отвлек ее от горестных мыслей, и она опустилась на колени рядом с ним и принялась
— Все хорошо, милый. Играй с формочками. Опля! Видишь? Они упали. Собери-ка их для мамочки.
Успокоенный на какое-то время, ребенок вернулся к игре, а Кайла снова воззрилась на мужа. На его лице было написано такое же непроницаемое выражение, как и на ее собственном.
— Все не так, как ты думаешь, — процедил он, едва шевеля губами.
— Так объясни мне, — презрительно отозвалась она. — Скажи мне, что подвигло тебя обманом завлечь меня в…
— Законный брак, Кайла, — зло подчеркнул он. — Что в этом такого нечестного?
Ты все подстроил заранее. У меня в голове не укладывается, как я могла оказаться такой легковерной, чтобы поверить тебе, влюбиться в тебя. Твои манеры, твоя забота об Аароне, твоя внезапная симпатия ко мне, твое… все! Твоя чертова семейная машина! Ты словно сошел со страниц журнала «Рекомендации для вдов, желающих повторно выйти замуж». Зачем ты так себя утруждал? Какой цели ты добивался?
— Я люблю тебя.
Она вытянула руки перед собой, словно чтобы оттолкнуть его прочь.
— Не… не смей играть со мной в эти игры! — Она произнесла эти слова зловещим шепотом, потому что не хотела снова привлекать внимание Аарона своим криком.
— Я не играю, Кайла. Я любил и люблю тебя.
— Это невозможно.
Тревор категорично покачал головой:
— Есть одна важная часть истории, которую ты пока не знаешь.
— Так потрудись просветить меня.
— Твои письма.
Она застыла, ошарашенная его словами.
— Мои письма?
— Да, твои письма к Ричарду.
Она опустилась на стул, во все глаза, глядя на человека, который в мгновение ока из любящего мужа вновь превратился в незнакомца. Когда Кайла увидела его фотографию, она почувствовала себя так, словно у нее земля уходит из-под ног. Сейчас она ощущала себя летящей в бесконечную пустоту и не знала, когда же последует неминуемое падение.
— Ты их читал? — произнесла она убийственным голосом, ясно дающим понять, что этот поступок расценивается ею как самое гнусное преступление с его стороны.
— Их мне прислали по ошибке, когда я лечился в госпитале. — Тревор рассказал ей о металлической коробке, которую он одолжил Ричарду. — Когда мне принесли мои вещи, эта коробка оказалась среди них. Я открыл ее, и да, Кайла, я прочел твои любовные письма мужу.
Перегнувшись через стол, он накрыл ее ладонь своей.
— Я не ожидаю, что ты меня поймешь, но клянусь тебе, именно
— Ох, пожалуйста. Прибереги эти фразы для твоей следующей жертвы. — Она отдернула руку. — Слушать ничего не хочу. Думаешь, я смогу поверить хоть одному твоему слову после того, как ты меня столь хитроумно обманул?
— Я не обманывал тебя, Кайла.
— Нет? А орхидеи? А дом? — Вскочив на ноги, она снова стала нервно расхаживать по комнате. — И все прочее. Теперь все встало на свои места. То, как ты умело разгадывал мои мысли. В действительности ты все знал. Знал, потому что прочел мои письма.
— И ответил на каждое написанное в них слово.
— Неудивительно, что тебе удалось так мастерски манипулировать мной.
— Я просто давал тебе то, что было в моих силах.
— Ухаживая за мной, вежливо беседуя с моими родителями и… — Внезапно она напряглась всем телом и, прищурившись, посмотрела на Тревора. — Мои родители. Это ведь ты распорядился снести их квартал в столь подходящее для тебя время, не так ли?
В три шага он преодолел разделяющее их расстояние и схватил Кайлу за плечи:
— Кайла, прежде чем…
Она сбросила его руки:
— Не отпирайся!
— Ну, хорошо, да! — закричал он.
— А покупка дома? Мы еще удивлялись, что нам предложили такую хорошую цену. Сделка прошла без сучка, без задоринки сразу после нашей свадьбы. И это все тоже ты провернул, не так ли?
На лице его было написано виноватое выражение.
— Понятно, — горько рассмеявшись, сказала она. — Неудивительно, что ты чувствовал себя вправе жениться на мне и воспитывать Аарона. Ты купил нас, заплатив определенную цену, верно? — Она потирала себя по рукам, словно пытаясь избавиться от приставшей к ним грязи.
— Прекрати немедленно. Я же сказал, что люблю тебя.
— Не могу ответить, что меня успокоили эти слова, произнесенные устами человека, известного как Ловелас.
— Мое прозвище осталось в прошлом.
— Не сомневаюсь. А потом ты снова вспомнил о нем, разве нет? Ты стал преследовать женщину, от которой не опасался получить отказ, потому что она была одинокой вдовой с ребенком на руках. Ну же, Тревор, признайся! Не зародилась, ли в твоем лживом непорядочном умишке мысль, что я могу сказать тебе «да», когда другие женщины презрительно отвернутся, напуганные твоим уродством? Вдовы отчаяннее нуждаются в мужчине, не так ли? И ты решил, что бедная Кайла Страуд, страстно желающая найти кого-то, кто будет заботиться о ней, не обратит внимания на повязку на глазу, хромоту и покрытое шрамами тело?