Перехват
Шрифт:
'Глюки?' подумал Егор. 'Я и так вижу, что всё отказало. Кстати, а что насчёт радиосвязи? Она ведь вроде не зависит от состояния тела...' Словно в ответ на эту мысль, а может, именно в ответ, вспыхнула очередная надпись: 'Радиосвязь заблокирована. Активные помехи'.
Вот так... огорчился Егор. Тем временем сообщения у неведомо откуда взявшейся системы диагностики, видимо, закончились. Новые строки с сообщениями об отказах перестали появляться, и система выдала итог: 'Основные системы: неработоспособность сто процентов'.
'Спасибо, я удивлён!' саркастически подумал Егор.
Чуть помедлив, система вывела следующее сообщение: 'Тестирование
Вот тут уж Егор удивился понастоящему: 'Какие дублирующие системы?!'
После небольшой паузы появилось сообщение: 'Готовность дублирующих систем тридцать шесть процентов', и чуть ниже: 'Запускать дублирующие системы?'
'Да!'.
Снова побежала череда строчек системы диагностики. Теперь буквы были жёлтые, а в конце каждой строки стояла степени готовности в процентах, колебавшаяся от двенадцати до пятидесяти семи. Лучше всего почемуто оказалась ситуация с обонянием 'вот уж что мне сейчас больше всего нужно' мысленно прокомментировал Егор. Наконец появилось сообщение 'Дублирующие системы запущены', и тут же стена, отделявшая Белецкого от внешнего мира, рухнула.
Первым, как и следовало ожидать, Егор ощутил запах. Это был запах крови. Потом появился вкус. Как ни странно, это тоже был вкус крови. 'Я что, грыз когото?' удивился Белецкий. 'Или разбиты губы?' пришло ему на ум более реалистичное объяснение. Дальше рассуждать было некогда, так как подключились мыслесвязь и слух.
В звуковом диапазоне послышался какойто скулёж, а по мыслесвязи раздался истошный крик Пантелея: '...вись! Остановись! Да стой же!'
Появилось зрение. Почемуто картинка была чёрнобелой. Земля оказалось слишком близко, как будто Егор стал ниже ростом, или стоял на коленях. На земле валялся какойто неизвестный бледнолицый тип. 'Бледнолицый' это не в смысле расовой принадлежности, а в смысле того, что лицо у него было белее мела. То ли от испуга незнакомца нежно держал зубами за горло Пантелей, то ли от потери крови почти вся одежда нового действующего лица была тёмнокрасного цвета.
'Наконецто!' обрадовался Пантелей, при этом, впрочем, не отпуская свою 'добычу'. 'А теперь отключи, пожалуйста, шпагу'.
Егор попробовал двинуть головой. Получилось. 'Хорошо... А наклонить вниз?' Тоже. Замечательно. Заодно выяснилась причина близости поверхности. Белецкий стоял даже не на коленях, а на четвереньках, причём правая рука с зажатой в ней активированной шпагой была протянута в сторону композиции из рыся и человека.
'Так... Теперь попробовать разжать пальцы...'. Тоже вышло. Рукоять упала в траву. Клинок, как ему и положено, погас, как только лишился физического контакта с владельцем.
'Ну и что здесь произошло, пока я был в отключке?' Белецкий медленно обвёл взглядом поле боя, и при этом пытаясь подняться с четверенек на колени. Подняться удалось с трудом. Егор подумал, что вот так себя, наверное, чувствуют дряхлые старики.
Осмотр показал наличие валяющихся вокруг пятерых мужчин с различными ранами и травмами, а так же одной девушки со связанными руками и ногами, лежащей на спине. Лицо у девушки той самой 'жертвы подонков', было почти таким же белым, как у 'клиента' Пантелея. Когда на неё упал взгляд Егора, девушка отчегото начала, отталкиваясь ногами, отползать подальше. Далеко уползти, правда, у неё не получилось помешал большой камень. Упёршись в него спиной, девушка затравленно уставилась на Белецкого, причём глаза у неё, и до того широко распахнутые,
'И чего она испугалась? Я что, такой страшный?' недоумённо подумал Белецкий, вновь поворачивая голову к рысю. Осмотр места происшествия вызывал один вопрос:
'Куда делся шестой, и откуда взялся этот тип?' поинтересовался Егор у Пантелея.
И в ответ получил встречный вопрос: 'А ты что, ничего не помнишь?'
'Неет' Белецкий дёрнул рукой, автоматически попытавшись почесать в затылке. Но рука только дрогнула, а дальше двигаться не захотела. Молодой человек огорчённо скосил на неё глаза, и решил не тратить зря силы, которые могли ещё пригодиться для более важных дел.
'Почемуто я так и подумал', сообщил рысь, отпустив горло незнакомца, но зубы далеко не убирая.
'А кто это?', поинтересовался Егор. 'И чего ты в него вцепился? И откуда он взялся? И куда делся ещё один? Или...' в голове молодого человека мелькнула догадка.
'Именно!' послышался 'голос' Пантелея, в звуковом диапазоне рыкнувшего на свою попытавшуюся пошевелится 'добычу'. 'Я так понимаю, что этот тип главный из наших мерзавцев. Прятался от тебя за спинами своих до последнего, а потом шарахнул в тебя из шокера...' Рысь сделал паузу.
' Ну?!' мысленно потребовал продолжения объяснений Егор.
'А дальше начинается самое интересное', с довольными интонациями в 'голосе' продолжил рассказ Пантелей. ' Ты должен был моментально вырубиться. Но...'
'Что 'Но'? Не томи! Выкладывай давай!'.
'Но не вырубился' сообщил Рысь. 'Только стал такой...' Как Похмелов на станции... Когда мёртвый уже был... И мыслесвязь с тобой пропала... Я уж было подумал, грешным делом, что ты... В общем и двигался ты, как будто тебя ктото 'ведёт'. Глаза пустые, а лицо... Да оно у тебя и сейчас, как у статуи. Ноль эмоций.
'Да?' Егор попробовал улыбнуться.
Лежащий на земле парень побледнел ещё сильнее, хотя, казалось, что сильнее уже не куда, и задвигал ногами и локтями, пытаясь отползти подальше, лёжа на спине. Точьвточь как недавно девушка, изза которой вся каша и заварилась. Увидев такую реакцию на свою улыбку, Белецкий обрадовался, что сейчас 'прекрасная дама' его лица видеть не может. 'А то могло бы оказаться, что зря спасали', мрачно подумал он.
Пленнику далеко отползти не удалось. Тимофей, предупредительно рыкнув, снова легонько схватил того за горло. Легонькото легонько, но человек и так уже напоминал жертву вамира из фильма ужасов. Вся шея была в крови, сочившейся из неглубоких, но чувствительных ран.
'Рассказывай про этого', Егор чуть дёрнул головой, обозначая кивок в сторону лежащей фигуры.
Пантелей снова отпустил свою перепуганную жертву, и рыкнул уже в сторону другого участника действа, который попытался дотянуться до своей шпаги, валяющейся неподалёку. Можно было и не перестраховываться даже если бы и дотянулся, то встать на ноги всё равно не смог бы изза глубокой раны на правом бедре, уже наспех затянутой перевязочной мембраной из индивидуального перевязочного пакета. А что? Носишь шпагу носи и пакет. Это правило было знакомо с детства каждому дворянину. Да и места пакет много не занимал можно было носить в кармане. Остальные враги тоже не представляли опасности. Ранения, полученные ими, не позволяли вести бой. Один даже перевязать себя сам не смог ему помог товарищ. При этом он поминутно оглядывался на Егора и Пантелея. Причём непонятно, кого он боялся больше.