Переиграть Вселенную или здравствуйте, я Человек!

Очеретяная Галина Васильевна

— Сомневаюсь…

— Вот видите, вы уже сомневаетесь, а я нет!

— Дай мне свою руку, — я протянула запястье с синяком, а он взглянув на него поморщился. — Другую, — не дала и отрицательно помотала головой. Он же, обойдя меня, попытался оторвать пальчики от панели, но я еще сильнее схватилась за нее. — Не заставляй делать тебе больно, а лучше по-хорошему предоставь свои данные.

— Ни за что, — категорично отказала я, а в голове от такой позы начинало немного гудеть.

— Это в твоих интересах…

— Где то это я уже слышал и поверьте, ничем хорошим для меня не закончилось, — я начинала

злиться, он тоже еле сдерживает себя в руках. Вот-вот и разразится война. — Лучше уберите с меня эти ремни.

— Азар не упрямься.

— Вы не понимаете, — я еле сдерживала себя в руках. — Мое имя вам ничего не даст, а лишь доставит огромные проблемы, — он вопросительно посмотрел на меня. — Если вы залезете в общую базу данных, то моим преследователям это сразу же станет известно, ведь вычислить откуда поступил сигнал, не составит им труда и тогда наступит полный армагедец, где не будет никому пощады, — Лайос его просто порвет, как Тузик грелку. А меня…а меня на опыты, чтоб ему пусто было. — Пожалуйста, поверьте мне, — еще чуть-чуть и слезопоток обеспечен. — Это для вашей же безопасности, — ну и для моей. Драссерд молчал, явно обдумывая мои слова.

— Что ты натворил? — спросил он меня, освобождая от ремней. Как только я обрела «свободу», тут же отошла в сторону, ответив:

— Родился, — и развернувшись поспешила прочь.

— Стоять, — прогрохотало вслед. Моя спина, как натянутая тетива, напряглась, но я остановилась. — Не думаешь же ты, что нас можно этим запугать и легко атаковать?

— Знаете, — обернувшись, проговорила я, смотря на него в упор. — У меня на Родине говорят: «против лома нет приема, если нет другого лома», вот только в «нашем» случае, если вы и выкарабкаетесь, то я, к сожалению нет, — так где там у нас кухня? Я торопливо удалялась подальше от злосчастной рубки и Картариана, зависшего над моими словами.

— Пошли провожу, а то снова заблудишься, — и как он так незаметно подкрадывается? И вообще, что ему от меня надо? Приютил и спасибо, подбросит до ближайшей обитаемой планеты, тоже благодарю, но вот эта забота реально настораживает. Можно сказать, что негласно он взял меня под свое крыло, опеку, даже обучает, симулятор со Слотом предоставил. Спрашивается зачем? Неужели пресловутый долг так на него влияет? Но ведь не мне он его должен отдавать. Я покосилась на драссерда, и в который раз встретилась с ним взглядом. — Кстати в твоем браслете заложена карта корабля, — как бы между прочим заметил Картар, а я резко остановилась и возмущенно посмотрела на драссерда.

— А раньше сказать не могли?

— Не думал, что ты не знаешь таких элементарных вещей, — пожал он безразлично плечами.

— Показывайте, — приказала я ему и протянула свою пострадавшую конечность. Он хмыкнул и взяв меня за пальчики, надавил на одну из линий на браслете. Сразу перед глазами возникла голограмма. — Вы смеетесь надо мной? — в каком месте здесь карта? Сплошные непонятные «ветки».

— Ты не умеешь читать карты? — недоверчиво спросил капитан. Да кэп, я умею удивлять!

— Представьте себе, — язвительно ответила ему.

— В какой дыре ты вырос? — а вот это уже оскорбление чистой воды. Недобро прищурившись, прошипела:

— Моя «дыра», как вы говорите самая безопасная и любящая и если бы не некоторые

индивидуумы из вашей расы, то я и дальше продолжал бы там жить без всех этих ваших штучек, наворотов и техники, — буквально выплюнула ему в лицо и отдернула назад свою руку. — И именно из-за этих индивидуумов у меня огромные проблемы, которые могут принести очень много беды не только мне, но и окружающим и лучше вам об этом не знать, целее будете, — и развернувшись поспешила уже не в столовую, а к себе. Хватит, наелась. Злоба и ненависть на происходящее буквально душили меня, а беспомощность и бессилие заставляли опускать руки.

— Да стой же ты, — опять он. Надоел! На хрена таскается за мной?

— Да отцепитесь вы от меня, — зашипела я, стряхивая руку со своего плеча. И когда успел? — Не надо меня уже никуда провожать. В свою каюту иду, так что успокойтесь, погрома не будет.

— Пошли, — у кого-то тоже терпение на исходе? И чего тогда со мной нянчится? Он же приставил ко мне двух надсмотрщиков, мог бы игнорировать меня до конца полета, так нет же, приспичило ему поучаствовать в моей судьбе. Ууу, настырный. — Я знаю, как выматывает симулятор и знаю, какой после него зверский голод, поэтому не упрямься, а следуй за мной, — я недовольно пыхтя, как паровоз все-таки пошла за капитаном. Жрать хотелось неимоверно. Слона точно съем.

Я не стала ничего готовить, а едва попав на кухню, сгребла на стол все, что осталось с ужина, который прошел без моего участия.

— Шпашибо, — поблагодарила я капитана, вгрызаясь в кусок мяса, а сам Картар стоял, опершись плечом о стену и наблюдал за моей поздней трапезой. И пофиг сейчас на манеры, если хоть что-то не проглочу, то сожру этого драссерда, слона то нет! — Будете? — я протянула еще один кусок мяса капитану. Нет, ну а вдруг он тоже проголодался? Мужик то о-го-го, какой крупный. Попробуй такого накормить до сытости. Картариан лишь усмехнулся и отрицательно мотнув головой произнес:

— Как бы мне хотелось познакомиться с твоей семьей, — я поперхнулась и широко раскрытыми глазами уставилась на него. Чего это он удумал? — Все-таки не каждый день увидишь подобное, — я подняла вверх обглоданную косточку и показала ему. — Да, да, — кивнул он. — И поэтому тоже.

— Это невозможно, — семья. Моя любимая и дорогая семья. Как же я соскучилась по вам. Только понимаю, что никогда не вернусь домой, никогда не увижу родных и близких, ведь по сути для них я мертва, а здесь… здесь очень страшно. Кручусь, как белка в колесе и ничего. Будущего у меня нет, ведь жизнь в постоянных бегах это не жизнь, а гадкое существование. На глаза навернулись слезы и резко отвернувшись, я быстро стерла их ладонью. Хоть бы не заметил.

— Прости, — блин, ну уйди уже, а? Не хочешь есть, не надо и в душу не лезь. Еще не хватало разрыдаться, тогда меня точно сгноят. Ведь мужики не плачут и пусть ко мне относятся, как к ребенку, сути это не меняет. А так хочется побыть слабой, хочется, чтобы кто-то пожалел, позаботился, да просто хочется порыдать в подушку о своей злосчастной судьбе. Но я не могу себе этого позволить, не могу расслабиться, ведь если раскисну и сложу свои «лапки», то мне конец. Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, прикрыв глаза, восстанавливая дыхание. — Давно они погибли? — с чего такие выводы?