Перекресток любви
Шрифт:
Через двадцать минут Элен уже лежала под прохладной простыней, выключив свет, закрыв глаза. И, как ни странно, уснула.
Сон был недолгим. Через полтора часа она проснулась, поспешно встала с кровати и забралась с ногами в большое кресло возле зашторенного окна.
Черт побери, как же убедить себя, что вовсе не любит Филиппа? Она просто не может любить этого человека! Это никакая не любовь, а просто симпатия, вызванная шикарной внешностью и физической силой мужчины, его обворожительной улыбкой. Разве можно одновременно и любить, и ненавидеть? А она его ненавидит! Ненавидит за то, что он подчинил ее себе. И проклинает себя за то, что так легко поддалась ему. Вот только по ночам она почему-то теряет эту способность ненавидеть, каждый раз уступая магической силе его прикосновений.
Странно, что между ночью и днем такая разница. Физически ощутимая. Это уж точно. Ну а еще в последние недели Элен увидела, что муж может быть заботливым, любящим, внимательным. После аварии никому не доверил ухаживать за ней, все делал сам и с необыкновенной нежностью. Он посвятил ей все свое время!
Но вот вопрос: делал ли это искренне? Может, просто притворялся? Тогда зачем? Нет, этого она, наверное, никогда не узнает.
О Господи, как же ей разобраться? Ее глаза опять наполнились слезами, и на сей раз она дала им волю, тяжелые капли покатились по щекам. Никогда раньше Элен не плакала так горько. Разве когда умер отец. Черт побери, вероятно, это беременность сделала ее такой плаксивой. Подумав о ребенке, который теперь еще больше связывал ее с Филиппом, Элен разрыдалась.
Выплеснув эмоции, она наконец заснула, положив руку под голову.
В такой позе и нашел ее Филипп. Он постоял около жены, разглядывая освещенные ночником тонкую шею, нежную кожу, округлые формы под тончайшей шелковой сорочкой и… следы слез на щеках, потом тихо разделся и вновь подошел к креслу, на котором Элен спала. Нежно, стараясь не разбудить, он взял ее на руки.
Супруга пошевелилась, почувствовав, что мягкие подушки куда-то уплыли из-под нее, а вместо них возникли мускулистые мужские руки. Она услышала, как рядом бьется сердце Филиппа, его губы коснулись ее виска.
Элен вздохнула, открыла глаза, почти инстинктивно обняла Филиппа и крепко прижалась к нему. И тут же почувствовала, как страстное желание будто электрическим током пронзило ее.
Она разомкнула губы и приняла дразнящий, возбуждающий поцелуй с ответной нежностью. У нее даже мысли не возникло сопротивляться. Женщина отдалась со страстью, похожей на тайфун.
Это был тот единственный уровень, на котором они могли общаться. Никакого противоречия, никакого разочарования. Лишь прекрасное ощущение полного единения.
— Подкинь меня на Оксфорд-стрит, Дик, — попросила хозяйка. — Сегодня такой чудесный день, я хотела бы пройтись.
Миновав светофор, «порше» остановился на стоянке.
— В какое время и где мне вас забрать?
— Не надо, я возьму такси, — ответила Элен, не желая связывать себя.
Кто знает, сколько продлится их ланч с Джиной? Кроме того, ей хотелось заглянуть в магазины.
— Может, вы позвоните и сообщите, когда освободитесь? — настаивал Дик.
Конечно же, он выполнял инструкцию Филиппа.
— Хорошо! Я позвоню вам, — сказала Элен, испытывая угрызения совести, так как не собиралась звонить.
Она улыбнулась Дику и, открыв дверцу машины, ступила на асфальт. А когда машина отъехала, направилась на соседнюю улицу.
Джина уже ждала, и подруги так радостно приветствовали друг друга, будто не виделись несколько лет.
— Ты выглядишь просто фантастически, — воскликнула Джина, когда они вошли в ресторан.
Метрдотель отвел посетительниц к столику у окна, из которого открывался красивый вид на бухту, и вручил каждой меню, пожелав приятно провести время.
— Я вижу, твоя рука в порядке, — обрадовалась Джина. — Очень рада за тебя.
Они заказали минеральную воду, обсудили с официантом заказ, поговорили о том, как проведут день. Закончив трапезу, подруги вышли на залитую солнцем улицу.
— Ну что, отправимся по магазинам? — неуверенно спросила Джина и, увидев, как Элен обрадовалась, рассмеялась.
Было около пяти, когда они расстались, договорившись звонить друг другу и почаще встречаться. Предварительно условились о ланче на будущей неделе.
Поймать машину в это время дня было очень сложно. За такси выстроилась довольно длинная очередь. Подождав около получаса, Элен потеряла терпение. Может, в час пик больше повезет на соседней улице?
Но и там не было такси. Ничего не оставалось как позвонить Дику. Ушло еще несколько минут, чтобы найти телефон-автомат. И тут была очередь.
Наконец Элен дозвонилась. Уже после двух гудков трубку сняли. Но ответили не Дик и не Ада. Сердце Элен учащенно забилось.
— Что с тобой? Где ты находишься? — Голос Филиппа был очень злым.
— В центре города. Здесь совершенно невозможно поймать такси.
— Конкретно, где ты находишься? — Супруг был не просто зол, он рассвирепел.
— Скажи Дику, что я буду ждать его в конце Парковой улицы.
Однако через тридцать минут к обочине тротуара подкатил «ягуар» Филиппа.
Одного взгляда на разъяренное лицо мужа Элен было достаточно, чтобы понять, что ее ожидает разговор не из приятных.
Филипп потянулся к дверце и открыл.
— Садись, — отрывисто сказал он.
Элен села, пристегнула ремень безопасности. Миновав светофор, машина легко вырвалась вперед.
— Я планировала к этому времени уже быть дома. — Она не собиралась извиняться, просто сказала, как все было на самом деле.
— Да, это заметно.
Неожиданно Элен разозлилась.