Переполох в Академии Сказок
Шрифт:
Нестор внимательно посмотрел на притихших девиц, заметил, что некоторые кивнули, соглашаясь с его словами, и, понизив голос почти до шепота, продолжил.
— Долго думали наставники, стоит ли тайну пред вами открывать. О прочих же источниках во всех сказочных книгах писано, то давно не секрет. Но есть и еще два. Сокрыты они за туманом и лесом, защищает их от глаз любопытных чертово пламя. Прежде они словно спали, не отдавая волшебство никому, ни темному, ни светлому. Но несколько дней назад будто ото сна древнего проснулись. И теперь главное, что можем мы сделать — добраться до них прежде, чем наши
— А зачем она им? — робко спросила Аленка.
— А сама как думаешь? — прищурился Нестор. — Как считаешь, легко ли им, бессильным да немощным, в изгнании жить? О такой доле они мечтали? Вот взять того же Соловья, неуж-то хватает ему злата да богатств разных? А Одноглазка, Двуглазка и Триглазка простили Хаврошечку за ее счастье? А может, Лиху достаточно людских несчастий, коими оно питалось прежде? У каждого своя правда, да только никогда доселе не собиралась в кучу вся сказочная нечисть. Оттого и сильнее мы были: вместе всяко сподручней. А теперь вот и их, стал быть, войско целое.
— А что будет, если они источники найдут? — осторожно поинтересовалась Ярослава.
— Тяжко жить станет на свете, — вздохнул летописец. — Уйдет в прошлое все доброе и светлое, уступит место злости, расточительству и жестокости. Но главное — сама сказка, где добро всегда побеждало зло, исчезнет. И мы вместе с ней.
— А они? Отчего они не исчезнут? — удивилась Луша. — Ведь если не станет доброй половины сказки, не будет и злой? Или нет так?
— Так-то оно так, — не стал спорить Нестор. — Да разве ж кто думает о том, что после будет, когда мечта заветная вот она, лишь руку протяни?
— Неужели мы не можем ничего сделать? — воскликнула Василиса.
— Прежде думали, что не можете. Но недавно перебирал я свои летописи… И нашел одну крайне любопытную. Показал Василисе Премудрой, она и наказала вам передать, что можете вы службу добрую всему миру сослужить. Стал быть, так. Об источниках спрятанных ведали и раньше, да только откроются они не для каждого. По преданию, один, что на севере, бережет колдовство для того, кто ни жив, ни мертв, и для той, для кого истина превыше всего. Второй же, на востоке — для того, кто преград не ведает, но приведет защитницу всякой живой души. Вот и гадай тут. Посему так Василиса Премудрая повелела: чтоб ведьмы да часть богатырей отправлялись на восток, а чаровницы и вторая часть — на север. Да будет так, красны девицы. Себя берегите да богатырей не оставьте.
Нестор коротко поклонился и словно растворился в воздухе, оставив девиц раздумывать о своей доле. А Васена и Луша глядели друг на друга и поверить не могли, что суждено им идти в разные стороны.
Глава 19. Куда глаза глядят
Ох, и шумно было за обедом. Спорили, рядились, плакали. Да только все одно, какая бы ни была доля на роду написана, никак ее не избежать, хоть ведро слез вылей. Особо расстраивались чаровницы. Нежные и трепетные девицы, не привычные к опасностям всяким. Им бы по дому хлопотать али барину служить, а все туда же — на поиски сказочных источников.
— Быть такого не может, — возмущалась Аленка, — чтоб без единой
— А ведьмы, по-твоему, прямо созданы, чтоб со злом биться?! — спорила с ней Ярослава. — Ишь ты, сама, значит, в теплом да светлом тереме, а ведьмы — по лесу босыми ногами?!
— Отчего бы и нет? — фыркнула юная чаровница. — Вы же любите всякое эдакое!
— Какое эдакое? — зарычала Ярослава.
Насилу растащили по разным концам стола, чтоб прямо в трапезной драку не устроили. Обиженно отвернулись румяные чаровницы, чтоб в зеленые ведьмины глаза не глядеть. А ведьмы, напротив, гордо подняв головы, продолжали трапезу. Словно и не за всех только что Ярослава говорила.
— Чудные они, — прошептала Васена Луше на ушко, чтоб остальные не слышали. — Какая разница, кто где будет, коли силы злые всю колдовскую мощь заберут? Никого тут не станет, ни светлого терема, ни чаровниц, ни ведьм…
— Твоя правда, — согласилась Лукерья. — Делать-то чего теперь?
— Знамо, чего, трапезу закончить, да в покои бежать, думу думать будем. Как меж собой чаровниц и ведьм примирить, чтоб заодно были. Зло разбирать не будет, всех перебьют. Мне матушка в детстве сказку про прутики рассказывала, что у метелки, так вот надо чтоб и мы целой метлой стали, да ка-ак вымели врагов отсюда!
— Верно говоришь! — обрадовалась Луша. — А как?
— А вот об этом надо крепко подумать. Благо, не сегодня в путь отправляться. Ой! Мне же сегодня ночью…
— Ратислав! — вспомнила ведьма. — Библиотека! Василисушка, так может, и там чего полезное отыщется? Заклятья какие али зелья. А может, — она говорила так тихо, что Васена едва разбирала слова, — может и наказ какой древний? Как дядюшка Нестор говорил?
— Всякое может, — кивнула Василиса. — Погляжу, чего смогу.
На том и порешили. После обеда поспешили девицы на урок долгожданный, к самой главной наставнице — Василисе Премудрой. Посмеялись по дороге, что развелось в Академии Василис ажно целых три, да и что с того, коли все разные. Хотя, сказать по правде, наша Васена от обеих будто бы лучшее взяла: и ликом прекрасна, и умом не обижена.
Премудрая наставница задумчиво ходила меж двумя стенами просторной светлицы. Даже под нос себе что-то бормотала. Увидав Аленкин любопытный нос, который та осторожно сунула в двери, наставница рукой махнула, заходите, мол, а думать не мешайте. Девицы гуськом забежали, на лавки расселись и принялись ждать. А Василиса Премудрая, тем временем, думу свою думать закончила, да молвила:
— Дня вам доброго, девицы-красавицы. Отчего глаза ваши печальны? Никак Нестор обещание свое исполнил, запугал вас дорогой дальней?
— А разве неправда это? — подскочила Аленка.
— Разве может наставник обмануть тех, кто ему доверился? — тотчас рассердилась Василиса, а Аленка смущенно притихла. Уж никак огорчить Премудрую она не желала, а то, что глупость сказала, так это от испуга. — Сталбыть, рассказал. Ну тогда и я скажу, так-то оно так, да только разве будет в том толк, ежели все чаровницы, ведьмы и богатыри прочь из Академии отправятся?
Девицы зашептались. О том они и сами говорили за обедом, неужто наставница слышала чего? Али еще того хуже, мысли читать может?