Переполох в Тридевятом, или Как женить Кощея
Шрифт:
— Я не зверь, а великий и ужасный…
— Ящер-переросток! — закончил за него Кощей, складывая руки на груди.
— Слушай, скелет в обносках, я тебе по-хорошему говорю, детей верни обратно! Знаю, что твоих это рук дело — больше некому! Иначе спалю твой замок так, что там камня на камне не останется!
— А ты ничего не попутал, жирдяй чешуйчатый? — парировал Кощей, нахмурившись.
— Это я-то жирдяй?! — возмутился Змей. — Да за такое оскорбление тебе голову откусить нужно! — зарычал он, оскалив зубастую пасть.
— Прокляну! —
— Сожру! — тут же ответил ему Горыныч.
— В умертвие превращу!
— Испепелю!
— По шее дам! — пригрозил Бессмертный, сжимая руки в кулаки.
— А ты сперва дотянись! — показал ему раздвоенный язык Змей и… Выше поднял все три головы.
— А я Любашку на тебя спущу… со сковородой! — парировал Кощей.
Оба неотрывно смотрели друг на друга, а затем… По помещению, словно гром, раздался заливистый смех двух злодеев.
Отсмеявшись, Горыныч произнес:
— Слушай, Кощей, ну, раз уж детей похищаешь не ты и не я, значит, в нашем царстве завелся какой-то вредитель, порочащий наши имена и бросающий тень на нас. Надо бы найти его, и чем скорее, тем лучше. Мне не нужна шумиха и разгневанный люд.
— Как и мне. — кивнул Кощей, соглашаясь с хозяином замка. — Интересно, кому же это понадобилось?
— Не знаю. — пожал плечами Змей. — Может, это Яга разбушевалась?
— Да не, не за чем ей это все. Она сама только-только жить начала.
Горыныч удивленно взглянул на гостя, и тот пояснил:
— Да вот, молодильных яблочек я ей подкинул, так что ей сейчас не до детей. — После слов Кощея, Змей подозрительно икнул и понурил головы.
— А кто тогда? Водяной?
— А ему-то на кой эти дети? — приподнял одну бровь Кощей. — Нет, это явно кто-то другой. Чует мое сердце, что это женских рук дело, но вот только чьих именно. Яга — не женщина.
— Ты только ей об этом не говори! — хохотнул Горыныч, пряча улыбку в когтистый кулак.
— Да уж не дурак, вроде, — хмыкнул Бессмертный. — Но Яга и правда не женщина, она — старая карга, которой уже столько лет, что я даже и не помню, сколько именно.
— Это верно. Ладно, думать надо, кто же бросает на нас тень.
— Есть мысли? — поинтересовался мужчина.
— Если бы. Ни одной. Но знаю, что этого вредителя нужно каким-то образом вычислить. Давай так, ты поспрашиваешь у своих слуг, что те слышали, а я — у своих. Посмотрим, что они скажут. Если результатов не будет, то придется выходить в мир и все узнавать уже там, разгуливая среди простых людей.
— Ладно, — согласился Кощей. — Тогда через три дня жду тебя у себя в замке. Слуг предупрежу о твоем прибытии, так что они, думаю, сильно не напугаются и не разбегутся. А заодно, будет шанс пообщаться с Любашей. — хитро улыбнулся мужчина, заметив, как загорелся взгляд у средней головы.
— Договорились! — тут же согласился Змей. — Только уж ты Любаше не говори, что я прибуду, а то она ж снова свою сковороду прихватит, да по голове мне настучит.
— Ничего не могу обещать. — пожал плечами гость.
Змей насупился, но промолчал.
— Ладно, Горыныч, раз уж мы на данный момент все решили, тогда я отправлюсь обратно к себе во владения — дела ждут.
— Что ж, тогда желаю легкого пути. — кивнул Змей.
Распрощавшись с Горынычем, Кощей покинул замок, чтобы отправиться в свой. Туда, где его ждала Серафима. Женщина, от которой его зачерствевшее сердце начинало биться быстрее, а кровь бурным потоком струиться по венам.
С улыбкой на устах, Кощей выехал из ворот замка, еще не подозревая, что его ждет дома.
Глава 29
Дорога домой.
Всю дорогу Бессмертный и ужасный обдумывал своё дальнейшее существование. Впервые в жизни ему хотелось что-то изменить — навести такой же идеальный порядок, как у Горыныча, добиться пусть не любви слуг, то хотя бы уважения и страха. Хотя Змея, кажется его работники совсем не боятся… Как можно не бояться огромную трёхголовую рептилию, Кощей не понимал. У него самого иногда поджилки тряслись от грозного рыка и огненного пламени, что вырывалось из всех трёх его голов.
Вот надо же как природа учудила! Судя по портретам в его замке, родственники-то все — обычные крылатые ящеры, а этот почему-то трёхголовым уродился. Загадка. А их Кощей любил, как никто другой. Призадумался Бессмертный, но, как на грех ничего путного в голову не приходило… Хорошо, будем решать проблемы по порядку.
И первой в этом недлинном списке стояла Серафима — женщина с прекрасным ликом и ершистым характером. О ней без тени улыбки на лице Кощей не вспоминал. Вот и сейчас улыбаясь, аки полоумный, он восседает на своей вороной кобыле, которая медленным шагом несёт Великого и Ужасного к его величественному обсидиановому замку.
«А куда мне торопиться? Верхом и думается как-то лучше…» — подумал мужчина, натягивая поводья и протянув руку к седельной сумке. — «Яблочко съесть пора. Хех, а Горыныч-то не промах оказался на кухарку мою глаз… вернее глаза положил. Ишь хитрый какой! Думал со мной обговорил и всё? Тут уж он опростоволосился, — с этими двумя всё как-то иначе — не такие они, как местные бабы».
Продолжая обдумывать предстоящую женитьбу чешуйчатого с его лучшей кухаркой, Кощей с аппетитом умял пару румяных яблок и продолжил путь.
Надо же, скоро Змей под венец пойдёт, или полетит, а он — Кощей до сих пор бобылём ходит. С Самой молодости и до этого момента не думал даже о женитьбе, а вот теперь… Тоскливо как-то стало мужчине, а вдруг, его Симочку кто-то другой к рукам приберёт, женою сделает?
Этого Кощей, конечно же, вынести не мог — решил во что бы то ни стало добиться расположения красавицы, а Любашку её в помощницы взять, авось совет какой дельный даст, да подругу подтолкнёт к принятию правильного решения.