Перепутья

slip

Внутри гостиницы рабы раскладывали вещи по арендованным ими номерам под чутким руководством мамы. Дождаться, пока Цезарь уйдет – было только половиной проблемы. Второй половиной было отвлечь маму, чтобы можно было поговорить с рабами с глазу на глаз.

Решение этой проблемы нашло его само, когда сбоку раздались шаги – и из гостиницы вышел Квинт.

– Чего расселся? – недовольно буркнул Квинт, после чего шлепнулся рядом с ним на скамью.

– Да так… - неопределенно отмахнулся Марк, и тут его осенило. Губы растянулись в коварной усмешке, - Слушай, мелкий, хочешь узнать секрет?

– Какой секрет? – тут же заинтересовался Квинт.

– Большой и страшный, - Марк выкатил глаза, пытаясь заинтриговать Квинта еще больше.

Цезарь водил его за нос не один день, а он сам с такой же легкостью мог разводить Квинта практически бесконечно.

– Хочу конечно! – Квинт заерзал в предвкушении.

– Тогда тебе надо будет отвлечь маму. Мне нужно поговорить с рабами с глазу на глаз.

– Да не вопрос! – ухмыльнулся Квинт, - А чей секрет-то? Твой что ли?

– Не, - Марк помотал головой.

– Рабов? – не сдавался Квинт.

– Не. Не торопи события, скоро узнаешь. Иди. Давай.

Квинт подскочил со скамьи и, воодушевленный, побежал обратно вовнутрь. Выждав для приличия пару минут, Марк пошел за ним, в небольшой атрий, где была стойка, а затем наверх по лестнице. Он успел как раз вовремя для того, чтобы услышать удаляющиеся голоса мамы и Квинта.

Воображая себя разведчиком, Марк по стеночке прокрался к номеру, который должна была занять мама. Рабы даже ухом не повели – и заметили его только после того, как он сам решил дать о себе знать.

– Коттилий! Пс-т, Коттилий, дело есть! – выглянув из-за дверного косяка, заговорщически прошептал Марк.

Коттилий вздрогнул и крайне неохотно оторвался от увлекательного разглядывания мозаики на стене. Не очень-то он перенапрягался.

– Чего тебе, молодой хозяин?

– Слушай, - продолжил шептать Марк, - Можете завтра утром, как мы выедем на Аппиеву, отстать от нас с Цезарем? Просто притормозите немного, держитесь поближе к паланкину.

Коттилий подозрительно прищурился:

– А зачем?

– Мне надо с ним поговорить, а он отказывается при свидетелях. Боится, что кто-то подслушает.

Марк выступил из-за косяка и вошел в комнату.

– Допустим, - недоверчиво кивнул Коттилий, - А нам что за это будет?

– Тебе, - поправил Марк, - Денег дам. Все свои карманные. Договор?

– Сколько?

С трудом найдя в поясной сумке мешочек с деньгами, Марк молча протянул его Коттилию. Тому хватило одного беглого взгляда вовнутрь – и он скептически хмыкнул:

– Если разбить на всех – это совсем мелочь.

– А если не разбивать?

– А как я тогда уговорю их мне подыграть? – вопросом на вопрос ответил Коттилий.

Предложения кончились, и Марк тут же перешел к приказам:

– Коттилий! Я все-таки твой хозяин! Придумай что-нибудь!

– И твоя мама – моя хозяйка, - невозмутимо отозвался Коттилий, - А теперь подумай, кто из вас двоих в случае чего может устроить мне больше проблем, ты или она?

Ответ был более чем очевиден.

– Так что, нет? – понуро уточнил Марк.

Коттилий задумчиво нахмурился, а затем отрицательно помотал головой:

– Извиняй, хозяин, но нет.

Договориться не вышло – и Марку не оставалось ничего, кроме как признать свое поражение. Квинту такой исход не пришелся по душе.

– В смысле мы ничего не узнаем?! – воскликнул он.

– Да тише ты, маму разбудишь, - шикнул на него Марк.

Доставшаяся им комната находилась дверь в дверь с маминой – а сон у нее был очень чутким.

Квинт тут же сбавил обороты:

– Как это ты не договорился?! – раздраженно прошептал он.

– Вот так. Коттилию не хватило моих карманных, хочет больше. А больше у меня нет, и достать неоткуда.

– Да ты прикалываешься! – прошипел Квинт, - Меня мама целый вечер тискала! Целый вечер! Ты себе представляешь?! Я думал, до смерти затискает! А у тебя, видите ли, не получилось! Знаешь что, Марк?

– Что?

– Козел ты, вот что! – обиженно насупившись, Квинт отвернулся к стене и накрылся покрывалом, всем своим видом демонстрируя, что разговаривать с ним он больше не намерен.

Вся жизнь словно пошла наперекосяк после того, как они зашли в то проклятое здание. Все планы рушились с колоссальной скоростью – и Марк даже не удивился, когда Цезарь достал его ноутбук и оказалось, что тот действительно не хочет больше пускать их дальше чего-то, что Цезарь называл экраном логина.

Как будто Фортуна решила повернуться к нему задом.

Квинт не переставал дуться на него всю дорогу – и они едва обменялись парой слов до тех пор, пока не вошли в ворота Рима, оставив лошадей на почтовой станции. Пусть еще и было достаточно рано для того, чтобы можно было въехать в Город верхом[1], успеть выехать уже было нереально.

Когда Цезарь открыл дверь их дома, в нос ударил спертый запах пыли. Марк поежился и замялся, не решаясь ступить за порог.

Раньше он чувствовал себя здесь как дома, но сейчас от этого ощущения не осталось и следа. Чужое, негостеприимное и позаброшенное место, откуда хотелось сбежать как можно быстрее.

– С тех пор, как убили Октавия, здесь никто не жил, - пояснил Цезарь маме.

Марк аккуратно сделал один шаг вовнутрь. Взгляд скользнул по пустынному атрию.

Незнакомые вещи валялись в полном беспорядке, словно когда-то давным-давно кто-то что-то здесь искал и никак не мог найти. Толстый слой пыли укрывал все поверхности. Складывалось ощущение, что все жители дома просто встали и вышли для того, чтобы никогда не вернуться.