Перерождение (история болезни). Книга вторая. 1993-1995 гг.
Шрифт:
Ленин: «Нравственно то, что служит интересам рабочего класса». Великие «гуманисты» конца XX века Ельцин, Бурбулис, Гайдар: «Нравственно то, что не служит интересам трудящихся».
Январь. Прошедший год был годом погребения живого, насильственным погребением миллионов таких, как я, – советских людей. Парламент расстрелять можно (теперь это знает весь мир, и друг Коль, и друг Буш…), но нельзя расстрелять народ (как воскликнула Зоя: «Всех не перевешаешь!»). «Процедура» не предполагала не только сопротивления насилию, но даже оплакивания… Хоронили не партократов. Партократы хоронили народ, всю историю борьбы и достижений рабочего класса. Но сделать это им не удалось: сил не хватило, лопаты треснули у могильщиков.
Нынешний год будет еще тяжелее. Расслоение общества
Частные зримые доказательства развала страны и бессилия властей – вокруг. Они сливаются в тотальную картину. Закрываются крупнейшие заводы, разбиваются самолеты, горят цистерны, рушатся дома, тысячи людей пытаются выжить, торгуя. Цены только за первую неделю января поднялись в 1,5–2 раза. Все это – только поверхностный слой происходящего – видимые результаты.
«Эти» – нынешние – уже не могут, «те» – будущие – еще не могут (слишком тяжела память о партократическом государстве). Но протест оказался столь большим, что сделал возможным «прорыв Жириновского» в образовавшуюся политическую щель до того, как власти осознали свое убожество, а может быть поэтому.
«Лопаты у могильщиков треснули»… Каков же прогноз? Делать вид, как ни в чем не бывало (что они и делают), что погребение продолжается, наглухо закрыв любую информацию о сопротивлении не умерших? Снизить темпы погребения, уменьшить число могильщиков, хоронить не всех подряд? Сменить руководство кладбищем? Заставить Думу узаконить практику погребения живых? Идти на уступки, хороня? Тянуть время?
Так будет, так как никто из них не захочет спуститься в «могилу». Сейчас они жить хотят, сейчас они будут стоять до последнего Гайдара, даже если «мертвые» восстанут, даже если начнут хоронить могильщиков.
Каков же прогноз? Его определят интересы людей, став критической массой. «Точка возврата» еще не пройдена.
Формы перемен могут стать разными. Односторонность власти нетерпима. Президент от 0,3 народа, правительство от 0,25 населения, Конституция – от 30 % людей. Это не может стать основой спокойного будущего. Эти цифры – свидетельства политического кризиса, еще глубже кризис экономический. По-видимому, он и будет источником критической массы.
Можно ли ослабить ее накопление? В ближайшие полгода-год, конечно, нет. Ни властям, ни их противникам. Встали мощные «машины», кто-то сбил «ремни», закрыл доступ к ним, не дает исправить. Машины стоят, народ, не получая работы и зарплаты, ждет. Пока ждет. Превращаясь в биомассу. Но ведь никто и не собирается пускать машины. Завтра и это уже не поможет. Ощущение крутого падения (массовая безработица, недоступные цены, голод, болезни, остановка транспорта, связи, прекращение систематической информации, грабеж и насилие) еще не пришло. Но количество, нарастая, рождает это новое качество. Оно грядет. И тогда уже будет не до ощущений. Каждый будет спасаться, как может.
Темпы приближения к этому рубежу будут зависеть не от корректировок реформы, а от величины еще не съеденных запасов в погребах, еще не проданного добра, от способности большинства остановить погром.
Пройдет немного времени, и власть, которая уже и сейчас – не власть, оторвется от реальных процессов, выродится, вырвется за рубеж с награбленным. Все это может не потребовать насилия: «могильщики побросают лопаты». Но может потребоваться и насилие. Тогда дело будет плохо.
А пока… Беды моего младшего брата естественны: еще четверых из семи, рожденных при социализме, нужно вырастить психологу детского дома… Но и средний брат – за 1,5 года до пенсии, главный оптик НИИ, оставлен без заработка и живет, как придется. В котельную устраивается. Мы – пенсионеры – пока работаем. Но могут и попросить. А покуда, мой знакомый школьный библиотекарь подбирает падающих в обморок голодных детей и отпаивает их в библиотеке сладким чаем. Этим детям и в голову не приходит, какая сила их окружает в еще не списанных, но уже не рекомендуемых к чтению книгах «Как закалялась сталь», «Молодая гвардия», «Чапаев», «Солдатами не рождаются». «Точка возврата» еще не пройдена. Нужна общенациональная воля, чтобы удержать страну от падения и укрепить ее.
Январь. 18-го умерла сестра Ольга – блокадница, не дожив немного до дня снятия блокады Ленинграда. 26 января прочел на утренней конференции стихотворение Виктора Матвеева. Я – ленинградец. Это мое право, и я им воспользуюсь, несмотря на душевную боль ельциноидов.
Взят предательством без боя город доблестной судьбы.Деды бились как герои, внуки сдались как рабы.Партмутанты гонят палкой в новый ад толпу «совков»,А блокадники – на свалку едут снова без гробов.Все ж не голод здесь виною, старикам не привыкать,– За державу сердце ноет, боль не может удержать…Кто бы мог подумать? Кто бы? Город, Родину спасти,и в конце – на крышку гроба в кошельке не наскрести.Мрут спасители Отчизны, чтоб на подлость не смотреть:Стала смерть дороже жизни, но зато честнее смерть.Скромным гробом «красных гадов» власть согласна поощрять:Без участников блокады легче подвит отменять.А покамест, как в насмешку, как кощунство на костях,У блокадных рвов повешен трех цветов торговый флаг!А покуда, как в издевку, всем деяньям вопреки,Дважды в год на Пискаревку ездит власть покласть венки.Мчат иуды в лимузинах поле скорби потоптать,Навестить с пристойной миной гнусно проданную Мать.И мечтается наймитам, как поедут на доклад:Все забыты! Все забыто! Канул в Лету Ленинград!Не узнать тебя сегодня, гордый строгий город мой!Смрад и похоть преисподней, алчность, хамство и разбой…Вспомнил я еще и стихи Ольги Берггольц из блокадного Ленинграда о ленинградцах, помянул сестру Ольгу – блокадницу, умершую неделю назад.
5.01.94 г. Статья Виктора Розова в «Правде». Совершенно согласен с ним.
«Прочел в газете о том, что в Москве-реке и в Яузе появились рыбы-мутанты – одни с глазами на животе, другие покрыты чуть ли не черепашьими панцирями, у третьих – крокодильи зубы, у четвертых – рога. Говорят, этих уродов показывали по телевидению – я не видел. Появились они в результате загрязнения, отравления воды. Употреблять в пищу этих рыб нельзя, можно сильно отравиться, а то и сразу умереть.
На мой взгляд, то же происходит у нас и со многими людьми. Причина одна и та же – изменение среды обитания. Но кто же сливает ядовитые нечистоты в поток нашего общественного развития? Безусловно, носители новой идеологии. Ну, назовем это сменой ориентиров человеческих ценностей. Я не жалуюсь. Я не ругаюсь. Я стараюсь понять, почему, вследствие каких причин люди становятся мутантами. Вчера он был весьма тонким, отважным и доброжелательным журналистом, а сегодня я вижу через телевизор, как у него от злобы вылезают глаза из орбит и вот-вот они окажутся у пего действительно на шее или лысине. Читаю статью какой-нибудь политизированной женщины – и испытываю чувство ужаса от летящей в меня слюны, пропитанной ядом ненависти. Слушаю оратора – и сознание мое раздваивается: этот оратор одарен Богом, всем своим творчеством он пробуждал в людях самые лучшие чувства, но вот теперь на трибуне, будто в него вселился сам сатана – призывает к жестокости, к насилию, к избиению, вижу его хищные кованые клыки.
Мутанты взрослые, мутанты и дети, которым в сознание внедряется: «А я выиграл миллион». И дети идут воровать или заниматься проституцией. Да, да, вся эта мутация – от смены понятий о человеческом достоинстве, даже о самой человеческой сущности.
Сейчас усиленно пробуждается животное начало в человеке. Это декларируется с самого верха, утверждается всеми видами и средствами воздействия на человека – воздействия умственного и психического. В очень старой русской комедии есть такие строки: