Перерождение в тренера женской сборной по волейболу
Шрифт:
— А как ты пьешь чай? Неужели тебя так заводит сахар?
— Меня заводит не сахар… — Квин застенчиво отвела взгляд. — Я не могу удержаться, когда ты манишь меня сахаром!
— А чем еще тебя можно подманить? — усмехнувшись, вопросил я и затушил бычок.
— С твоих рук я с удовольствием съела бы и редиску!
— Не любишь?
— Она горькая!
— Зато полезная!
— Я не люблю полезное…
— А что ты любишь?
— Что-то типа тебя… — ласково произнесла Квин и вновь наши губы слились в поцелуе. Конечно же меня это дико завело и я хотел было устроить третий рейд… Но на моем костюме зазвонил мафон. Да-да, даже в Мраке есть стандартные средства связи. Я поднялся и схватив костюм за рукав, нажал на кнопку приема.
— Добрый день. Это Икс. Хочу поговорить с тобой на крыше небоскреба Гиаз. Тема важная… Жду тебя к четырем. — произнес мафон и отключился.
— Хмм… Икс? Чего ему вдруг понадобилось от меня? — вопросил я, словно бы у самого себя.
— Мэй дэй, мэй дэй! Как слышно? — произнес Икс, пролетая над небоскребом с посадочной площадкой.
— Браво — это Мэй дей. Слышу хорошо. — отозвалась Фир в динамике наушника. — Может обойдемся без дурацких прозвищ… Мне и так не по себе!
— Как пожелаешь. А мне вот наоборот хорошо. Чувствую… Свободу.
— Тебе легко говорить!
— Фир… Прошу тебя, не начинай! Кстати, скоро голубки закончат свои игрища? У меня мало времени.
— Он должен покинуть ее дом с минуты на минуту.
— Отлично. А я подготовлю ему небольшой сюрприз…
Небольшая комнатка закиданная вещами была освещена тусклым сиянием от монитора компьютера. Дроу вылезла из под одеяла и смущенно оглядев весь сложившийся кавардак, завалилась обратно. Она в любой момент могла уснуть, если бы не мерцание и пиликанье, что доносилось со стороны компьютера. Она сползла с кровати и надев очки, посмотрела на монитор. Когда до нее дошло, что случилось… Девушка пулей напялила куртку и вылетела из комнатки.
— Что здесь происходит? — вопросила МакГомери, с негодованием смотря на Дроу, что стояла в одной куртке и трусиках, дергала хвостиком.
— Она нашла нечто занятное… — ответила Скотти и протянула МакГомери планшет.
— Что это? — строго вопросила она и взглянула на Дроу. — Объясни! Что это за сигналы из монастыря?
— Прости, но она не говорит. — Скотти пожала плечами.
— Мы приняли на работу немого хакера? — возмущенно вопросила девушка, но завидев, как на глазах Дроу начали наворачиваться слезы, тут же выпрыгнула из-за стола и начала гладить девочку по пушистым волосам. — Прости, солнышко… Я имела ввиду, что тебе и так по жизни не очень, так что ты забыла в рядах оппозиционеров?
— Она истинный воин. Просто не говорит! Да была бы она слабачкой, прибежала бы она в штаб с донесением в куртке и трусиках… С мишкой на попе…
Дроу покраснела и зарылась лицом в скромную грудь МакГомери.
— Ну же, солнышко! Не бойся! И не нужно стесняться! — лидер оппозиционеров отстранилась и расстегнув ремень, приспустила обтягивающие штаны, обнажив идеально белые трусики с зайчиком на попе. Дроу облегченно вздохнула и начала чирикать в своем блокноте.
«Инородный сигнал исходит из глубин Монастыря! Это могут быть темные силы… Что сокрыты за семью печатями!» — гласила надпись.
— То есть… Это могут быть универсальные солдаты? — переспросила МакГомери.
«Именно» — ответила Дроу.
— Отправить туда отряд! Немедленно! — распорядилась девушка.
— Но… Из свободных остались только я и Мия! Нам в любом случае понадобится помощь!
— А где остальные?
— Сегодня запуск Айвенгер 2. Ты забыла?
— Черт побери! Ладно… Тогда…
«Отправьте девушек Коуча!» — написала Дроу.
— Девушек Коуча? — МакГомери задумчиво взглянула в окно. — Хмм… А это идея!
Фей усадила Зорб на медицинское кресло и присев рядом, внимательно посмотрела на Генерала.
— Как же вас угораздило? Вот ответьте честно! Я не хочу жить во лжи…
— Фей… Я сама не хотела быть такой. После того случая… Я очень поменялась.
— Когда я только пришла сюда в надежде встретить брата, то заметила… Вы выглядели иначе. Вы были солнечной и милой девушкой… Простите за откровенность, но потом, вас словно бы подменили! Вы стали вызывающе одеваться. У вас начались беспорядочные отношения с сотрудницами лаборатории! И что же вы делаете сейчас? Колитесь?
— Помнишь… Монди угнала грузовик?
— С азотом? Помню… Это же было… Боже… Я все вспомнила! — Фей хлопнула себя по лбу. — Вы тогда вернулись и почти двое суток спали в лазарете!
— Монди случайно воткнула в меня провода… Мы тогда были на подстанции…
— Боже! — Фей прикрыла рот рукой. — Неконтролируемая ненависть?
— Бывает и хуже… Можно я не буду рассказывать? Я отвратительна. Мерзка сама себе.
— Тогда простите, но я собираюсь облегчить вашу боль… — встав на колени, Фей начала нежно облизывать прокол от шприца. По телу Зорб начали разливаться волны тепла. Она закатила глаза и поняла… Впервые за много лет, она вновь почувствовала себя… Собой. И все возможно было бы хорошо, если бы не голос Усуруги, что доносился до ее чутких ушек из соседней комнаты.
— Погодите… Фей… — Зорб поднялась с кресла и направилась на звуки. Усуруги говорил по мафону.
— …да. Имбо у нас. Я думаю, что если это не прекратить, то нас ожидают большие проблемы. Да! Препарат должен находится в руках специалистов… Спасибо. Жду вас! — Сержант облегченно выдохнул, но как только дверь скрипнула и в комнату вошла Зорб, его взгляд испуганно шмыгнул в другой угол комнаты.
— Что ты делаешь? — холодно вопросила Зорб, не спуская взгляда с Кена.
— То, что должен! Вы пытаетесь создать монстра, а не Бога. Кто, если не я, попробует вас остановить? — сглотнув, вопросил Усуруги. Честно сказать, он не думал, что она решит зайти. Она никогда раньше не заходила… Что на нее нашло сейчас — Кен не понимал.
— Я — Генерал, а ты — Сержант. Армия, это порядок и дисциплина!
— Мы не в армии, Госпожа Зорб. Меня давно демобилизировали, как ненужную кучу мусора…
— А ну дай свои корочки!
— Но..
— БЫСТРО!
— Вот… — Усуруги нехотя отдал свое военное удостоверение в руки Зорб.
— Военный запаса! А мне все равно — в запасе ты или на службе! Ты ослушался моего приказа — никому не раскрывать то, что у нас Имбо! И что же теперь? Научная Ассоциация уже на всех парах спешит к тому, что так искала на протяжении двадцати лет!