Переселение
Шрифт:
– Этого не может быть! – возмущенным голосом вслух сказал Андрей.
Надо идти домой, может там найдется ответ.
Пройдя ещё пару кварталов, он подошел к своему дому и не поверил своим глазам – весь дом с первого и до последнего этажа был закрыт строительными лесами. Вместо окон зияли черные дыры. Перед входом стоял строительный кран, и половина проезжей части была загорожена забором с мигающими оранжевыми фонариками. Подниматься в квартиру не было смысла.
– Надо спросить какой это город – подумал сбитый с толку новоиспеченный БОМЖ.
В окнах соседних домов оставались светлыми лишь несколько окон. Прохожих становилось всё меньше и меньше. Пристроившись к мужчине средних лет с сумкой через плечо, Андрей поздоровался, но прохожий даже не отреагировал на его приветствие. Андрей повысил голос и притронулся к его плечу. Прохожий обернулся и в недоумении остановился. Повертел головой, посмотрел на своё плечо и провёл по нему рукой, как будто стряхивая что-то невидимое. Невнятно пробормотав какую-то фразу, пошел дальше. Андрей, возмущённый такой наглостью, догнал его, схватил за руку и потянул к себе. Реакция была неадекватной: Взрослый мужчина взвизгнул как девчонка, прижался спиной к стене и, вытянув вперёд обе руки, оглядываясь по сторонам, завопил высоким голосом:
– Что такое! Кто это?! Отстаньте от меня! Что я вам сделал?!
Тротуар был пустым. Стена, у которой стоял мужчина была без витрин, подъездов и каких-либо дверей. На противоположной стороне у входа в кафе стояли несколько столиков. За одним из них, сидела парочка молодых людей. Услышав крики прохожего, они повернули к нему головы и с любопытством стали наблюдать.
Тем временем испуганный прохожий, перестал кричать и, не отрываясь от стены, приставным шагом начал медленно удаляться.
– Мужчина, с вами всё в порядке? – спросила девушка из-за столика.
– Вас проводить? – добавил свой вопрос её друг.
Да. – прошептал мужчина.
Не ожидая такой реакции, Андрей опешил. Отойдя на пару метров, он стоял и смотрел то на мужчину, то на молодых людей. Пытаясь найти объяснение этой истерики.
– Не похоже, что он слепой. Шёл уверенно, белой трости в его руках нет, глаза вращались то влево, то вправо и были вытаращены до предела своих возможностей. Головой он вертел так, словно хотел кого-то увидеть. Но меня он не заметил.
– А эти, за столиком, тоже меня не видят?
– Что это за странный город?
– Почему я здесь?
– Что произошло?
Молодые люди пошли провожать трясущегося от страха мужчину и Андрею не оставалось ничего, кроме бесцельного скитания по пустым улицам города, внезапно ставшего чужим.
Небо постепенно становилось светлее, звезды исчезли, белый свет фонарей превратился в золотой. Светало. Заметив между домами блеск реки, Андрей свернул в её направлении и вышел на набережную. Здесь он почувствовал облегчение, как будто вышел из мрачного каменного лабиринта. Выбрав скамейку, стоящую у самой воды, он сел и только теперь почувствовал невероятную усталость. Солнце вышло из-за горизонта и своими теплыми лучами согрело измученное тело ночного бродяги. Веки незаметно сомкнулись.
Разбудил Андрея назойливый крик сороки. Она, с громким стрекотанием, обучала своего сорочонка добывать пропитание из стоящей рядом урны. Теплый июньский день был в полном разгаре. Воздух был наполнен ароматом свежескошенного газона. Но даже эта идиллическая картина не смягчила ужас от осознания своего положения. Ночные вопросы вновь заполнили всё пространство внутри головы. Но особенно остро беспокоила реакция людей. Он не понимал почему его никто не слышит и не видит. Раздосадовано, Андрей махнул рукой и громко крикнул, чтобы прогнать шумную сорочью семейку, но эти осторожные птицы, продолжали завтракать как ни в чём не бывало.
– Этого не может быть! Это не реально! Это бред!
– Может быть дело во мне?
– Я заболел?
– Я умер?
После этой догадки всё тело Андрея пронзила короткая острая боль, словно тысячи иголок одновременно насквозь пронзили его. Холодный пот выступил на лбу и крупными каплями медленно начал стекать по вискам и щекам. Все звуки затихли. Сердце замерло. Во всем теле появилось оцепенение. Глаза Андрея смотрели на искрящуюся ленту реки, но ничего не видели.
Сороки доели кусок пирога и улетели. Был понедельник, начало рабочей недели. Жители города уехали на работу в промышленный центр. Тишину нарушали лишь волны, с легким шелестом набегающие на песчаный берег, да пара очень пожилых пенсионеров, шаркающих своими шлёпанцами.
Хорошо, что они вышли на прогулку, а не посидеть на скамейке у самой воды.
Придя в сознание, Андрей снова прокрутил в голове все невероятные события и снова попытался объяснить их с научной точки зрения, но объяснения получались неубедительными.
Надо идти к людям и во что бы это ни стало получить ответы, решил он. А для начала необходимо найти человека, который его видит. Вторая попытка взять прохожего за руку, закончилась так же, как и первая – истерический крик и бегство. Тогда Андрей начал вести себя вызывающе. Он вставал на пути пешеходов и даже автомобилей, отскакивая в самый последний момент. Он залезал на постаменты памятников и кричал. Он махал руками перед лицом полицейского. Делал всё, чтобы его заметили, но все его старания были тщетны. Его никто не видел и не слышал. Проходя вдоль большой зеркальной витрины, он решил посмотреть на своё отражение, но… его не было!
Это открытие дало утвердительный ответ на самый страшный вопрос.
– Да, я умер –обреченно сказал он.
С точки зрения науки, отсутствие отражения у «живых» мертвецов никто не доказал, но Андрей сделал такой вывод на основе нескольких кинофильмов, которые всплыли в его памяти.
Из головы вылетели все прочие вопросы, все планы и все желания. Опустело всё его существо. Руки повисли вдоль тела, а ноги шли сами по себе. И снова пришла аналогия с фильмом, теперь про зомби. Безжизненное тело забрело в какой-то сквер, запнулось и упало в траву.
Неизвестно, как долго Андрей лежал, но вдруг, жизнь вернулась к нему. Он ощутил острую головную боль и страшный голод. Проглотив две таблетки аспирина, достал из фризера замороженную пиццу и, не разогревая, принялся её грызть. Но проглотить этот холодный и неприятный полуфабрикат Андрей не сумел. И не потому, что это было не вкусно, а потому, что вдруг понял, что он дома. Прикасаясь руками к знакомым вещам и предметам, ощутив ногами знакомую мягкость ковра, он испытал полный восторг. Всё встало на свои места, его прежняя жизнь вернулась.