Переспать на спор
Шрифт:
Он прекрасно понимал, что порядочный мужик так никогда бы не поступил, а ему хотелось считать себя порядочным. Но, черт побери! Жениться ему вовсе не хотелось! Правильнее всего было поскорее сбежать. Да, сбежать. И плевать на всё! Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! Ну почему, почему его так заливает желанием всякий раз, когда он об этой девчонке думает!? Господи…
Пока его выписывали, Михаил чувствовал себя как на мушке у снайпера, он страшно спешил убраться из этого отеля, из этого города, из страны. Быть подальше, забыть, как страшный сон. А вторая половина
— Что ты делаешь?! Что. Ты. Делаешь?! Вернись, надо все исправить. Пока еще можно. Ты же никогда не сможешь себе простить. Ты же ее хочешь! Сдыхаешь, как хочешь…
Бежать!
Он вырулил со стоянки и уже выезжал на главную дорогу, когда на перекрестке в него со всей дури врезался какой-то паренек на мопеде, внезапно выскочивший из-за стоявшего впереди микроавтобуса. Отвратительный скрежещущий звук, грохот, парня вместе с мопедом отбросило чуть ли не под колеса встречных машин. Все произошло мгновенно. Михаил видел происходящее как в замедленной съемке, мыслей никаких не стало, мозги спрятались в спасительное небытие. Он схватился обеими руками за руль и застонал, приложился пару раз лбом, да посильнее, потом застыл на несколько секунд. Взял себя в руки и выскочил из машины. Надо посмотреть, что с парнем, в больницу везти, срочно. Щуплый мальчишка в широченной синей майке, испачканной кровью, в бесформенных джинсах, в кедах. Обувка с одной ноги слетела, нога была маленькая, в беленьком носочке.
— Подросток, в ушах затычки, небось, свой рэп дурацкий слушал, — думал Михаил трясущимися руками снимая с мальчишки шлем.
И вдруг! Судорогой пронзила кошмарная догадка. Из-под шлема вывалились длинные густые каштановые волосы. Он в каком-то священном ужасе повернул парня лицом к себе…
Господи… Это судьба.
Проклятие, он сбил ЕЁ! ЕЁ!
Скорее в больницу. Михаил прижался ухом к ее груди, сердце билось. Господи, она же не умрет… Пожалуйста, Господи!
Мужчина пришел в себя, только когда уже сдал ее в приемный покой. Все это время он действовал в каком-то тумане на полном автопилоте, зато в душе его воцарилось спокойствие. Выбора уже не было. Всё. Теперь у него путь один.
Глава 5
Машина осталась там, он бросил все на месте, привез ее на удачно подвернувшемся такси. Все потом. Полиция, эвакуаторы, все. Сейчас надо убедиться, что девчонка будет жить. Выкурил тонну сигарет, пока ждал. Он всем сказал, что это его невеста. Теперь он уже знал, как ее зовут, из отеля сообщили, обещали подвезти документы. Анна Дмитриевна Зацепина. Кто бы мог подумать, что так придется знакомиться со своей будущей женой?! Но ему было уже все равно, он решился.
Медперсонал проникся к нему сочувствием, а к пострадавшей легкой завистью, сестрички шептались:
— Так ее любит…
— Нервничает как, вон как паровоз курит…
— Счастливая она, какой мужик…
Передали, приходит в себя.
Михаил, как только сообщили, что девушка приходит в себя, рванулся в палату, попросил оставить их наедине. В тот момент он чувствовал себя так,
В сознании пульсировала боль.
Как же голова болит… Сейчас мозг взорвется… Бок, рука, все саднит… Аня наконец смогла разлепить глаза. Сквозь ресницы проник свет и какое-то размытое видение. Попробовала навести резкость. Ей привиделся ангел, золотом сияли его волосы, серые глаза лучились светом, тревогой и заботой. Какой красивый…
Какой красивый, желанный…
— Ты… — радостно прошептала девушка.
И улыбнулась, глаза снова закрылись.
— Аня… Аня, подожди, не спи…
Синие глаза открылись снова, теперь в них было больше смысла, потом и вовсе пришло узнавание:
— Ты…
Радость сменилась неприязнью, она попыталась отвернуться.
Ее нежелание видеть его больно резануло по сердцу. Михаил отвернулся на несколько секунд, потом повернулся к ней снова, наклонился, Аня попыталась отстраниться:
— Не прикасайся ко мне, — едва слышный хриплый шепот.
— Аня, ты помнишь, что произошло?
— Да, я все прекрасно помню, — она отвела глаза, не желая его видеть. Движение отдалось болью, девушка застонала.
— Не шевелись, тебе нельзя. У тебя ничего не сломано, но есть сотрясение и ушибы. И ссадины… — он видел, что девушка с трудом заставляет себя слушать, — Аня, нам ведь не нужно лишних проблем?
Она удостоила его вопросительного взгляда.
— Ни тебе, ни мне не нужно, чтобы наши имена в судах трепали.
Аня тихонько хмыкнула, адвокату, конечно же, не надо, чтобы его имя трепали в судах. Ха! Вслух ничего не сказала, просто подумала:
— Сейчас начнет деньги предлагать, урод…
А он предложил ей пожениться. Сегодня же. Сам все уладит.
Ей стало не по себе, подозрительно стало.
— Зачем?
— Что зачем?
— Зачем тебе всё это?
— А ты не понимаешь?
— Нет, может, объяснишь? — зло прошептала Аня, превозмогая головную боль.
— Во-первых, мне не нужен лишний шум, не нужна полиция, не нужны суды, у меня бизнес. Во-вторых, — тут он помедлил, — я уже понял, что тебе тоже ничего этого не нужно.
Он с намеком поднял одну бровь, разговор потихоньку обретал нагловато-циничную форму, которая почему-то сама собой выходила у него при общении с ней. Аня закрыла глаза, накатило легкое отвращение. А он продолжал:
— Если поженимся сегодня, все будет выглядеть совсем иначе. Пресса начнет захлебываясь обсасывать романтические подробности, бла, бла, бла… И наш имидж, в итоге, только приобретет.
— А ты всегда, прежде всего, думаешь о делах, — это было утверждение.
Ему было неприятно, тошно от всего этого, но надо было ее убедить. Тут он вспомнил вообще историю их знакомства и вдруг понял, что ее надо разозлить. Тогда она примет правильное решение.
— И в-третьих, куколка моя, ты же хочешь меня, вот ты меня и получишь.