Шрифт:
Наталия НОВАШ
Переводные картинки из книги Тир
Пошла вторая неделя с тех пор, как в комнате поселились привидения.
Шкафовник жил в одежном шкафу. Летун - на самой верхней книжной полке под потолком.
Двое обитали на подоконнике: Прозрачник в обыкновенной трехлитровой банке, из которой поливают цветы, и Подгеранник- в цветочном горшке под большим кустом красной герани.
В холодильнике тоже кто-то жил...
Когда в форточке показывалась луна и светила на потолок и полку с томами старинных книг, в углу кто-то чихал, доносился чуть слышный шорох словно
И тогда в холодильнике раздавался стук... Тотчас же, поскрипывая, приоткрывалась дверца одежного шкафа... Дверь распахивалась, и странные шлепающие шажки чуть слышно доносились из комнаты, а потом из прихожей. По квартире пролетал сквознячок, и вдруг ни с того ни с сего начинала раскачиваться люстра под потолком, бурлила вода в трехлитровой банке и выплескивалась на подоконник, а герань в цветочном горшке билась ветками о стекло...
Как только шлепающие шажки затихали у холодильника посреди прихожей, люстра успокаивалась, все замирало. И когда дверца холодильника открывалась с легким щелчком, то лампочка, загоравшаяся внутри, освещала лишь несколько консервных банок (так как все, кто жил в доме, переселились на дачу по случаю летних каникул)... и совершенно пустую прихожую.
И комната, которую освещала теперь луна, целиком разместившись в ночном окошке,- комната, наполненная лишь лунным светом и тишиной, была совершенно пуста...
Но как только захлопывался холодильник и теперь уже две пары шлепающих легких ножек направлялись в комнату, вся она оживала. Начинала качаться люстра, падал тяжелый том, извергался водяной вулкан в трехлитровой банке, герань стучала в окно ветками и цветами... И тогда невидимки начинали разговаривать.
Глава 1. Таинственные невидимки
Однако в тот день, а точнее - в ту ночь, о которой идет речь, стук из холодильника вдруг послышался среди полной, ничем не нарушаемой тишины. Стук повторился снова, но комната продолжала спать. И тогда, в третий раз, так оглушительно забарабанили изнутри, словно ктото отчаянно захотел разнести холодильник на маленькие кусочки.
Сразу же распахнулась дверца одежного шкафа, с грохотом полетели с полок целые штабеля книг, бешено закачалась люстра, вся вода выплеснулась на подоконник, и герань очень громко забилась ветками о стекло...
А когда дверца холодильника чуть не выломилась от напора, с каким ее помогали открыть изнутри, в грохоте выкатившихся на пол банок ухо различило бы и еще один странный звук. Точно бешеный разъяренный кот прыгнул из холодильника и с визгом пронесся по всей прихожей. Потом кто-то маленький и мохнатый встряхнулся и, стуча зубами от холода, закричал:
– Да что вы тут все поумирали? Дыр-дыр-дыр...
– Похоже на то... что мы все... заснули мертвым сном, - растерянно извиняясь, ответил сонный и довольно ехидный голос, который мог принадлежать старому хитрому гному.
– Нет, это луна...- донесся из комнаты совсем детский взволнованный голосок.- Это луна пропала... Она будит всегда первыми нас с Прозрачником, а потом уже просыпается Летун на полке. Но сегодня луна куда-то запропастилась...
– Хорошенькое дело! Запропастилась! А если бы она совсем пропала? Я бы замерз в ледышку!
– Но ее нет до сих пор!
– ответили с подоконника.
– Однако же... мы проснулись и без луны,- сладко зевая, прошамкал с достоинством невидимый хитрый гном.- Мне кажется, не помешало бы еще поспать...
– Поспать? Вам бы только спать! Дыр-дыр-дыр... А проснись вы минутой позже, что бы со мною стало?
– А ты разве не приспособился до сих пор?
– спросил сверху Летун, очевидно уцепившийся за плафон, потому что плафон в прихожей начал бешено раскачиваться тудасюда.- Я уж думал, ты совсем привык к морозу... Вон и шерсть зимнюю отрастил...
И тут все увидели чудо. Как в сильный мороз усы с бородой покрываются легким инеем, так и сейчас вдруг стало отчетливо видно в лунном свете, просочившемся через дверь кухни... Да, это было заросшее густой шерстью на подбородке и на щеках лицо Морозилки - белые густые брови; ресницы, тоже покрытые инеем и окаймлявшие темный провал... Провал глаз, но на месте глаз была пустота, и так как сам Морозилка по-прежнему стоял у открытого холодильника, то в дырочках глаз видна была черная банка шпрот с желтыми буквами... А когда Мороэилка сдвинулся, то из глаз засочился свет от лампочки в холодильнике. И точно пушистая снеговая маска вокруг глазниц - покрытая инеем медвежья шерсть на маленьком подбородке и круглых щеках. Иней таял, таял... и через минуту все пропало.
– Жуть какая!
– сказал Летун.- Неужели я такой? Дай я тебя потрогаю...
– А ты думал...- сказал уверенно хитрый гном, как видно, тоже ощупывая со всех сторон Морозилку.
– Приспособился, молодец... Шерсть густая...
– Приспособишься тут...- буркнул растерянно недовольный голос.
– Шуба у тебя вся мокрая, фу...- сказал Летун и, видимо, взмыл тотчас же под потолок, потому что плафон опять начал бешено раскачиваться из стороны в сторону.
– Эй, ты! Поосторожней там,..- взвизгнул плаксиво гном.- Мне побелка в глаза посыпалась...
– Ему побелка...- обиделся тот, кто, кажется, начинают согреваться,ему побелка, видите ли, в глаза попала... А просидел бы, как я... двадцать четыре часа подряд...
– А кто тебя заставлял там сидеть? Кто мешает тебе жить в шкафу?
– В вашем шкафу я жить не собираюсь!
– Ну-ну... Оставим мелочные обиды!
– сказал наставительно хитрый голос.И пожалуй, надо закрыть холодильник...
Дверца хлопнула, в прихожей сделалось совсем темно. Из кухни тоже не сочился свет, потому что луна зашла за тучу.
Две красные точки поплыли в прихожую из чуть приоткрывшейся кухонной двери.
– Ты не прав. Морозилка!
– прозвенел приблизившийся детский голосок, и два цветка герани стали различимы на фоне белой крашеной дверцы.- Помирись со всеми!
– А ты что же, всюду с собой таскаешь эти два цветка?
– довольно невежливо пробурчал свое Морозилка.
– Ты не прав!
– продолжал звонкий голосок.- Прости Шкафовника и переселяйся в шкаф!
– Обязательно!
– подтвердил Летун.- Я тоже очень боюсь, что ты замерзнешь!