Переводы

Есть в американской фантастике ряд имен, весьма почитаемых у себя на родине, но почти не известных за ее пределами. Мало кто, кроме специалистов, слышал у нас, например, о таких писателях, как Маргарет Сен-Клер, Чарльз Харнесс, Сэм Мервин, Эндрю Нортон; очень редко издаются у нас произведения Мюррея Лейнстера, Эрика Рассела, Гордона Диксона. Между тем их произведения написаны на довольно высоком уровне, они не имеют ничего общего с «серой» бульварной макулатурой, наводняющей западные

книжные рынки, их содержание по-настоящему увлекательно, сюжеты остры и хорошо построены, а события и ситуации, которые в них описываются, свидетельствуют о недюжинном воображении авторов.

И все-таки эти произведения не ставятся на одну доску с творениями таких мастеров, как Р. Бредбери, Р. Шекли, А. Азимов. Это романы и повести приключений, а не человеческих и социальных трагедий. Они восходят к Хаггарду и Берроузу, а не к Уэллсу и Чапеку. Расстановка конфликтующих сил в них проста до наивности. Белокурые друзья и рыжие враги, как писал Чехов. Враги норовят захватить власть в Галактике и попутно завладеть красавицей героиней, а друзья стремятся красавицу защитить и попутно отразить властолюбивые поползновения врагов. В первых двух третях книги плохо приходится друзьям, в последней трети поражение терпят враги. Такова схема приключенческой фантастики, о которой идет речь, и от таланта автора зависит только, насколько эта схема не бросается в глаза.

Классическим образцом и, собственно, родоначальницей этого литературного ряда следует считать знаменитую повесть Эдмонда Гамильтона «Звездные короли» (1949 г.). Интрига там начинается с того, что добрый, но вспыльчивый император Средне-Галактической Империи вместе с баронами шарового скопления в созвездии Геркулеса, а также с союзными графами и герцогами отдельных звездных ассоциаций вступает в смертельный конфликт с Лигой Темных Миров — скоплением звезд в недрах темной пылевой туманности. Ради победы своего дела император готов пожертвовать даже личным счастьем своего августейшего сына-принца и женить его на нелюбимой княгине Фомальгаутской системы… Война в космосе идет на сверхсветовых скоростях с применением атомной артиллерии и более фантастических средств (например, стрельба по противнику через экран телевизора).

Повесть «Звездные короли» была написана двадцать лет назад, и не мудрено, что сейчас она вызывает у читателя улыбку. Но авторы приключенческой фантастики в наши дни пишут уже по-другому. Титулованные особы у них еще кое-когда встречаются, однако на космическую арену они больше почти не выходят. Межзвездная государственность находит свое выражение в более демократических формах, как правило, это Союзы, Федерации, Объединенные Республики. Грандиозные столкновения стотысячных космических армад уступили место скромным поединкам между торговыми кораблями и пиратами — иногда к месту боя поспевает полицейский крейсер. И вообще к бездонным глубинам космоса все чаще относятся с почтительным пренебрежением: возросшее литературное мастерство авторов позволяет достигать нужного эффекта на скромной арене нашей планеты либо в загадочном мире какого-нибудь параллельного пространства. Язык этих произведений потерял берроузовскую выспренность и утилитарную лапидарность, поступки героев обрели какую-то видимость психологических, а иногда даже и социальных мотивировок, и — что очень важно — сами герои из великосветских сфер спустились в толщу жизни: зачастую довольно странной жизни, даже призрачной, но все же, по меркам откровенно приключенческой литературы, вполне народной жизни. Короче говоря, приключенческая фантастика приблизилась к уровню Большой литературы настолько, насколько вообще может приблизиться к нему приключенческая литература. А в лучших своих вещах она демонстрирует даже зачатки социального протеста.

Предлагаемая вниманию читателя повесть «Саргассы в космосе» принадлежит одному из самых талантливых авторов американской приключенческой фантастики, писательнице Эндрю Нортон, и является, пожалуй, самым сильным ее произведением. Как увидит читатель, следы идейного и языкового родства с бесшабашной романтикой Берроуза-Хаггарда в этой повести почти не заметны, она написана в добротной реалистической манере и вполне отвечает современным литературным нормам. Нет в ней похищенных красавиц и супергероев, которым космос по колено, а есть суровые и тяжкие будни обыкновенных космопроходцев, в поте лица своего добывающих хлеб свой насущный. Кстати, именно хлеб насущный, а не таинственные сокровища исчезнувшей цивилизации, является основной движущей силой в поступках героев повести. Мир, в котором они живут и работают, не менее жесток и безжалостен, чем Белое Безмолвие Джека Лондона. Государство — Федерация, объединяющая сотни солнечных систем, — раздирается внутренними противоречиями. Жадные монополии подгребают под себя все, до чего могут дотянуться. Одиночки отчаянно бьются за существование, слабые идут ко дну, сильные едва и кое-как держатся на поверхности. Бедняк без связей может надеяться только на свою смекалку, профессиональное мастерство и удачу. Но не будет удачи — не помогут ни смекалка, ни мастерство.

Вряд ли Нортон стремилась делать какие-либо социальные обобщения. Наивно было бы также думать, будто именно таким она видит будущее человечества. Не надо забывать, что она писала обычный приключенческий роман, ей нужен был фон для развития сюжета и, как честный человек, она избрала фоном именно ту безотрадность, которая больше всего ей не нравится в современной Америке. Возможно, сделано это было даже бессознательно.

Главное в этой повести — дружба, высокий гуманизм, интернационализм. Сдержанная мужская дружба, без слюнявых признаний и объяснений. Эта дружба не знает ни национальной, ни расовой ненависти. Экипаж космического корабля напоминает команду «Ра» Тура Хейердала: англичанин, голландец, негр, араб, китаец, японец, немец, американец. Кажется, есть среди них и русский, только писательница исказила его фамилию. Итак, дружба, товарищество, беззаветное доверие друг к другу, самоотверженная взаимопомощь. И все это — внутри маленького, борющегося за существование коллектива. Иначе не выжить. Вокруг — враждебное общество и враждебная Вселенная, и у этих двух врагов нужно вырвать свой кусок мяса. Ситуация совершенно джеклондоновская.

Повесть выделяет не только тема дружбы (вообще-то довольно редкая в приключенческой фантастике). У Нортон превосходная фантазия. Картины чужой и страшной планеты нарисованы рельефно и впечатляюще, повесть изобилует множеством превосходных, точных деталей, рассыпанных по всему повествованию. Не преминула писательница коснуться и поистине животрепещущих тем нашего времени — правда, углубляться в эти темы она не стала. Предтечи, раса, владевшая некогда всей Галактикой, как человечество владеет сейчас всей Землей, погибли в результате чудовищных междоусобных войн, погибли, стерев себя в порошок неизвестным оружием, способным сжигать дотла целые миры и гасить солнца. И один из героев повести со страхом говорит о том, как ужасно будет, если это оружие где-нибудь сохранилось и попадет в руки землян…

Хочется отметить еще одну интересную деталь. Нортон предъявила к космопроходцам, довольно обычным людям того воображаемого времени, непомерные требования. Мало того, что ее герои должны в совершенстве владеть своей специальностью. Мало того, что они должны владеть смежными специальностями и иметь практические навыки в вождении всевозможных каров, тягачей и летательных аппаратов. Они должны быть физически развиты, как легкоатлеты-многоборцы, они должны уметь при необходимости драться и воевать, они должны обладать мгновенной реакцией, уметь по несколько суток обходиться без сна, и при всем том Нортон показывает их обыкновенными симпатичными людьми, а вовсе не суперменами. Это ли не прообраз наших современных и будущих космонавтов?

В заключение следует сказать следующее. По ряду субъективных и объективных причин (видимо, торопливость, издательские условия и т. д.) Эндрю Нортон в ряде мест допустила ненужные повторы, досадные оговорки, сюжетные несоответствия. При работе с повестью были сделаны незначительные поправки и сокращения. Текст повести при этом нисколько не пострадал.

А теперь мы оставляем читателя наедине с повестью и надеемся, что он получит такое же удовольствие, какое получили мы.

А. Стругацкий, Б. Стругацкий

1969 год

Худощавый, очень молодой человек в необмятой форме Торгового флота попытался вытянуть затекшие ноги. «На кого они рассчитывали, когда проектировали эти вагоны? — с некоторым раздражением подумал он. — Они, верно, воображали, будто в их межконтинентальных подземках станут ездить одни карлики». В который уж раз он пожалел, что не смог позволить себе взять место на самолете. Но ему стоило только ощупать свой тощий кошелек, чтобы вспомнить, кто он и что он: Дэйн Торсон, новичок в Космофлоте, без корабля и без протекции.