Переяславская Рада (Том 1)
Шрифт:
– Бояре на совет собираются...
– Гляди, не только бояре, вон повозка торгового человека, Митрофана Шорина...
– А вон и запорожцы...
– Где?
– Да вот, гляди, в сизых шапках, в синих кунтушах...
– А я думал – наши...
– А известно, наши... Православные.
– К царю, значит, идут...
– К кому же, к тебе?
И снова хохот. Стрелец с алебардой недобро косит глазом: может, смех обидный? Но лотошник сует ему в руку баранку. Стрелец отворачивается.
Лотошник
– Эх, быть войне, по всему видно...
Стрелец мирно оповещает:
– Польского короля воевать пойдем, чтобы запорожцев не трогал, над церквами православными не ругался...
Старичок без шапки, в убогом кафтанчике, подпоясанный веревкой, качал головой:
– Скажи, какой разбойник король, а еще помазанник... – Поймав на себе пристальный взгляд стрельца, закрыл рот ладонью, только головой покачивал.
Расталкивая локтями народ, пробирались к Спасским воротам подьячие.
Озирались заспанными глазами, хрипло ругались.
– Чего сбежались? На базар?..
Из толпы отвечали:
– Проспали, чернильные души, теперь вас в тайном приказе попотчуют...
Подьячие только отмахивались.
Статный, высокий парень сказал, как бы про себя:
– Я, люди добрые, из Севска, могу порассказать, как там король да хан народ обижают...
Толпа метнулась к нему:
– Расскажи, расскажи...
– Что говорить! – застыдился парень.
– А похвалялся... Все вы, севские, такие!
– Какие? – У парня глаза засверкали, руки сжались в кулак. – Какие?!
Насмешник отошел подальше.
Парень говорил:
– Люди там над Днепром-рекой на панов пошли, вольности себе добыли, католиков и шляхту из имений повыгоняли. А ведет их гетман Хмельницкий.
Теперь король польский все свое войско собрал, двинул тучею на украинскую землю... Что там делается! Чистое пекло!..
Из толпы кто-то недоверчиво сказал:
– Панов выгнали?.. Сколько хлебнул с утра?
– Вот те крест!.. – парень размашисто перекрестился. – Всех панов польских повыгоняли...
– Польских... – разочарованно протянул тот, который возражал.
– А ты каких же хотел? – насмешливо спросил парень.
Человек в черном кафтане, резнув ладонью воздух, решительно бросил:
– Всех.
Худощавый монах в засаленной рясе беспокойно водит глазами.
Втискивается в круг людей и гнусаво тянет:
– Попов, аки язычников, нехристи польские солдаты за бороды таскают, церкви пустошат, лошадей там держат, над стародревними храмами ругаются...
Хула и скверна...
А сам глазами так и впился в того, в черном кафтане, вот-вот проглотит.
– Максим! – сосед дернул за рукав человека в черном кафтане. – Ты от этого ворона подале держись. Беспременно донесет. Дай я тебя заслоню...
Он
– Расскажи, святой отец, расскажи, какое там неслыханное зло деется...
Монах что-то бормочет под нос, шныряет беспокойными глазами поверх голов. Но человек в толпе – как щепка в водовороте, разве ухватишь?
...Гудит и гудит Иван Великий! На Девичьем Поле играет трубач. Одного за другим выводят стрельцы застоявшихся коней. Сотни строятся под значками. Тут уже знают: царь нынче будет делать смотр войску, скоро выступят полки в порубежные земли. Идет молва, что полки из Брянска, Путивля, Севска уже перешли рубеж.
В Кремле, в Грановитой палате, сегодня тесно. Час ранний, а думных людей множество. Боярину захудалому или стольнику, а тем более дьяку, нечего и думать поближе к царскому трону пробиться. Задние вытягивают шеи.
Сосед шепчет соседу:
– Гляди – Бутурлин...
– Боярин Григорий Пушкин...
– Милославский... А ферязь какая, ферязь, небось, ефимков пятьдесят стоит...
– Князь Волконский... Только из Польского королевства вернулся...
– Никон, Никон...
Стало тихо. Патриарх, высоко держа голову, неторопливо подходил к трону. Царь Алексей Михайлович быстро шел ему навстречу. Приложился к руке. Никон благословил царя. Возвратились к трону вместе. У царя лицо строгое, брови сведены вплотную. Ближние бояре становятся по сторонам трона. Под стенами снова шепот:
– А эти кто, в синей одежде?
– Послы от Хмельницкого...
– Ишь ты!
– Гляди, Алмаз Иванов где?
– Этот в силу входит, в ближние пробивается...
– Лопухин тоже...
– Н-да!..
...Боярин Василий Васильевич Бутурлин выступил на шаг вперед, у подножья трона поднял руку. Тихо стало в Грановитой палате. Слышно только, как тяжело дышат те, кто тесно подпоясался. Бутурлин глядел вперед, сверлил глазами. Подбирая губы, начал:
– Созвали вас, люди достойные, думные, на Земский Собор по повелению великого государя нашего Алексея Михайловича, дабы ведали вы, что король польский Ян-Казимир и его сенаторы отказались учинить так, как великий государь наш через посольство свое предлагал. А предлагал государь запорожских казаков, весь народ православный на Украине и веру нашу православную не притеснять. Зборовский договор, который король некогда подписал, снова подтвердить, чтобы униатам на православных землях воли не было, чтобы на тех землях мир и спокойствие пребывали, чтобы каждый свои дела свободно вершил, не опасаясь за судьбу и веру свою.