Пермский Губернский
Шрифт:
— Очень приятно! Фёдор Александрович. — я протянул руку, но бык испуганно отступил: Захар? С вами всё в порядке?
— Я, просто… — здоровяк осторожно ответил на рукопожатие, будто это было, чем-то запретным: — Не привык. Игорь Сергеевич только отдавал приказы… А Аристарх Филиппович вообще в нашу сторону не смотрел.
— Ну, я не они. — спокойно ответил я: — Переживать не надо. Рассказывай, зачем пожаловал?
— Дело в том, что я… — Захар вытащил из заднего кармана комбинезона приличных размеров кипу листов формата А4,
— Погоди. — я поднял ладонь: — Так ведь тринадцатая зарплата есть у всех. И индексация премии вчера была проведена на полтора процента для всех рабочих. Или я, что-то путаю?
— Для всех рабочих — людей. — пояснил Захар, махнув говяжьим ушком: — Про филинидов в документах, ничего не сказано… И, потому я всю ночь готовился к этому выступлению! Я сейчас объясню, что…
— Стоп. — я обречённо вздохнул и посмотрел на Галину: — Золотце! А, почему мне никто не объяснил, что премиальная составляющая для филинидов заполняется отдельно?
— Так, я думала, что вы в курсе. — Галя испуганно сжалась.
— Понял. Мой косяк.
— Так вот. — продолжил Захар, открыв первую страницу: — Постановлением от две тыс…
— Захар! Захарчик… Захарок. — я снова поднял ладонь: — Прошу, принеси мне документы, которые необходимо подписать и приказ будет издан в ту же секунду. И я подниму вам премии не на три сотых, а на полтора, как и всем рабочим. Идёт?
Бык оторопел и с непониманием посмотрел на меня. Его рот приоткрывался, но затем тут же закрывался. Так прошло минуты две, пока Захар наконец не выдал:
— Вы не шутите?
— Обижаешь, Стейк-Хаус! — насупился кот: — Его Светлость на такие темы не шутит. Неси документы! Да поживее!
— То есть… Выступать и доказывать не надо?
— Нет. — улыбнулся я.
Бык ещё некоторое время стоял и тупил, пока кошак не спугнул его резким прыжком со стола:
— Чего встал? Босс документы ждёт!!!
— Простите… — Захар поклонился, а затем быстро вышел из кабинета.
— Ваша Светлость! Вы — супер! — обрадовалась Галина, и подбежав ко мне, схватила за руку: — Вы такой большой молодец! Наконец-то, хоть, кто-то обратил внимание на проблему неравенства.
— Так… — я взглянул на нашу звезду бухгалтерского учёта: — У меня вопрос. А, что тут происходит с филинидами?
— Ну, как же, Ваша Светлость… — Галина подошла ближе и попыталась взять кота, но тот вдруг зашипел, распушился и боком отбежал в сторону: — Сёма… Ты, чего?
— Ой… — сгусток меховой тьмы, как будто опомнился и начал с ужасом оглядываться по сторонам: — На секунду показалось, что… В прочем, не важно. Прости, меня чёрт попутал.
— С тобой всё в порядке? — уточнил я.
— Да. Просто… Как будто, видение из прошлого. — кот подошёл к Галине и боднул
— Панические атаки? — звезда бухучёта аккуратно подняла Семёна на руки: — Нервничаешь часто?
— Да, случается… — свернувшись булочкой, кот закрыл глаза и затарахтел.
Уж, что-что, а страх я — ни с чем не перепутаю. И у Семёна была прям яркая вспышка! Как будто он, что-то увидел. Или, что-то почуял. Не понятно… Но очень интересно.
— Так, что там с филинидами? — поинтересовался я.
— Ну… Вы же понимаете, как большинство относится к ним? Простите меня, но я тоже переживала, что сейчас начнётся конфликт. А Захар у нас… такой добрый и ранимый. В общем, я очень рада, что у вас нет этой отвратительной предвзятости к ним! Я считаю, что их гнобят за зря…
— А у меня тоже нет предвзятости. — промурлыкал кот.
— Конечно-конечно! — ласково произнесла Галина и принялась наглаживать этот наглый лживый сгусток меховой тьмы. Нет предвзятости у него. Ага! Как же?
После того, как Захар вернулся, я почувствовал стойкий аромат страха и волнения. Его было слишком много! Один даже самый пугливый и застенчивый бычок явно не сможет столько воспроизвести.
— Вот… — Захар трясущейся огромной рукой протянул мне несколько листков.
— Ага. — я поставил везде дату, подпись и жирнющий штамп.
Сперва мне показалось, что бычок сейчас расплачется, но дверь внезапно распахнулась, и к нам ввалилась целая толпа работников. Парни и девушки. Судя по наличию различных хвостов и ушей — филиниды.
— Кхм… — я медленно поднялся из-за стола: — Что-то случилось, народ?
В нос тут же хлынул аромат страха, ужаса и безысходности.
— Прошу, простите их, Ваша Светлость! — Захар рухнул на колени с такой силой, что едва не проломил собой пол: — Они просто переживали и беспокоились…
— Осподя… Ты не Стейк-Хаус, а Вагю. — заключил кошак, надменно махнув хвостом: — Мы не в Японии. Тут такое не прокатит. Живо в ноги к Господину!
— Семён! — возмутилась Галина.
— Хорош стебаться, а? — я с осуждением посмотрел на мохнатого наглеца: — Получишь, рано или поздно за такие шутки. А ты… — я помог огромному Захару подняться: — Больше так не унижайся! Я — не рабовладелец, а учредитель завода. Ты — мой наёмник, а не собственность. Понял?
— ГОСПОДИН!!! — вся завалившаяся свора едва не разрыдалась.
Какой ужас… Как можно было настолько загнать бедных гуминитов? Да, пускай у них есть звериные уши и хвост. Но в остальном — те же люди! Не гадят. Не скалятся. Не нападают. Ведут себя прилично. Так, за что их настолько не любят?
— Народ! Давайте успокоимся? На работе — не до сантиментов. — строго произнёс я: — У меня тут производство, а не конкурс «кто больше человек». Поэтому встаём и расходимся по своим рабочим местам. Идёт?
— Господин! Вы лучший! — воскликнула, судя по ушам — гиена.