Перри Мейсон. Дело о любопытной новобрачной. Дело о коте привратника
Шрифт:
– О чем именно вы говорите? – поинтересовался адвокат.
Монтейн наклонился к адвокату, и у того появилось опасение, как бы посетитель не свалился с кресла.
– Мою жену намерены обвинить в убийстве, – взволнованно сообщил молодой человек.
– Она что, действительно кого-то убила?
– Нет, конечно.
Мейсон молча разглядывал молодого человека.
– Рода не могла этого сделать, – с чувством произнес Монтейн. – Она на подобное просто не способна. Однако каким-то образом она к этому причастна. Ей известно, кто это сделал. А если и не знает, то подозревает или догадывается. Лично я уверен, что она знает, но скрывает. На протяжении длительного времени Рода была послушным орудием в руках этого человека. Ее нужно спасти. Если мы не сделаем этого сейчас, то этот человек доведет ее до того, что уже ничего нельзя будет сделать. Сейчас она его прикрывает, а он прячется за ее юбкой. Она станет лгать, чтобы спасти его, не сознавая того, что сама будет вязнуть все глубже и глубже. Вы должны спасти ее, мистер Мейсон!
– Убийство было совершено около двух часов утра. Разве вашей жены в это время не было дома?
– Нет, – сказал Монтейн.
– Откуда вам известно об этом?
– Длинная история, – вздохнул посетитель. – Нужно начинать с самого начала.
– Так начинайте, – предложил Мейсон. – Откиньтесь на спинку кресла и расслабьтесь. Расскажите мне все как можно подробнее.
Монтейн послушно устроился в кресле поудобнее, вытер ладонью вспотевший лоб и уставился на адвоката. Глаза у него были странного красновато-коричневого цвета, как у дога.
– Я слушаю вас, – напомнил Мейсон.
– Меня зовут Карл Монтейн… Я единственный сын Филиппа Монтейна, миллионера из Чикаго…
– Это вы уже говорили.
– Я окончил колледж, и мой отец решил, чтобы я занялся делами, а мне хотелось посмотреть мир. Я путешествовал на протяжении целого года. Потом приехал сюда. За время своих странствий я сильно вымотался. У меня случился приступ аппендицита, нужна была срочная операция. Отец в это время был занят какой-то сложной финансовой операцией, на карту были поставлены миллионы долларов. Он не смог сюда приехать. Меня положили в больницу «Сэйнвисэйд» и предоставили самое лучшее медицинское обслуживание, отец об этом позаботился. Возле меня круглосуточно находилась медсестра. По ночам обычно дежурила Рода. Рода Лортон…
Монтейн остановился, ожидая, что это имя заинтересует Мейсона.
– Продолжайте, – бесстрастно сказал адвокат.
– Я женился на ней! – чуть ли не выкрикнул Монтейн тоном, будто он признавался в тяжком преступлении.
– И что? – спросил Мейсон, словно для него женитьба на медсестре являлась самым обычным делом для сына миллионера.
– Вы можете себе представить, как это должно было выглядеть в глазах отца? Ведь я его единственный сын. Род Монтейнов… Я его последний представитель. И вдруг женился на медсестре!
– Что же в этом плохого? – удивился Мейсон.
– Ничего, конечно, – смутился молодой человек. – Но вы не понимаете… Ведь я пытаюсь рассуждать с позиции моего отца.
– А зачем вам рассматривать свой брак с позиции вашего отца?
– Да затем, что это очень важно!
– Ну, хорошо, пусть будет так. Продолжайте.
– Неизвестно откуда отцу пришла телеграмма, что я женился на Роде Лортон, медсестре, которая ухаживала за мной в больнице «Сэйнвисэйд».
– Разве вы не предупредили его о своих намерениях?
– Нет. Я как-то об этом не подумал. Все получилось так неожиданно…
– Почему вы не объявили о помолвке и не известили отца?
– Потому что он стал бы возражать, чинить нам всевозможные препятствия. А мне очень хотелось на ней жениться. Я понимал, что стоит мне намекнуть о своих планах отцу, и я уже никогда не смогу их осуществить. Отец отказался бы выдавать мне деньги, приказал бы возвратиться домой… Он сделал бы все, что захотел…
– Продолжайте, – попросил Мейсон.
– Итак, я женился. А потом позвонил отцу. Он отнесся к известию довольно благосклонно. В это время он все еще был занят той финансовой операцией, о которой я уже говорил, поэтому не мог покинуть Чикаго. Он хотел, чтобы мы приехали к нему, но Рода не пожелала отправляться туда сразу, она попросила немного обождать.
– Вы так и не поехали?
– Да, – кивнул Монтейн, – не поехали.
– Но вашему отцу новость все же не понравилась?
– Я не думаю, что понравилась.
– Вы хотели рассказать мне об убийстве, – напомнил адвокат.
– У вас есть утренние газеты?
Мейсон достал газету из ящика стола.
– Разверните ее на третьей странице, – предложил Монтейн.
Мейсон расправил третью страницу. Там была воспроизведена фотография ключей в натуральную величину. Внизу красовалась надпись:
«Ключи, оброненные убийцей?»
Монтейн вынул из кармана футляр для ключей, отстегнул один от связки и протянул его адвокату:
– Сравните.
Мейсон сразу же увидел, что ключи одинаковы.
– Как это случилось? – спросил адвокат. – Почему этот ключ оказался у вас? Как я понял, он находится в руках полиции?
– Это не тот ключ, – сказал Карл Монтейн. – Этот ключ принадлежит мне. А на снимке фигурирует ключ моей жены. У нас обоих имеется комплект ключей от гаража и машин. Она обронила свои, когда… – он замолчал на полуслове.
– Вы разговаривали со своей женой перед тем, как отправиться ко мне?
– Нет.
– Почему?
– Не знаю, как вам объяснить, мистер Мейсон, чтобы вы меня правильно поняли…
– Если вы не станете ничего объяснять, то я ничего и не пойму, – усмехнулся Мейсон.
– Рода пыталась дать мне вчера снотворное, – произнес Монтейн.
– Вы уверены в своих словах?
– Да, она пыталась усыпить меня.
– А где сейчас ваша жена?
– Дома.
– Она знает, что вам известно о ее попытке?
– Нет, – покачал головой Монтейн и принялся быстро объяснять: – Это началось, когда я вышел из больницы. Вернее, еще раньше… Мне сказали, что у меня окончательно расшатались нервы, и я стал принимать успокоительное, содержащее наркотик. Я не подумал тогда, что организм может к нему привыкнуть, так уж получилось. Рода сказала, что я должен с этим покончить. Вместо того препарата она принесла мне эйпрол, уверяя, что он мне поможет…
– Что это за лекарство? – спросил Мейсон.
– Гипнотические таблетки, – пояснил посетитель. – Так пишут в рекламе.