Перри Родан
Шрифт:
Рас Чубай внимательно осмотрел все вокруг.
— Хотел бы я знать, куда делся Гукки.
— Он определенно волнуется,- подумал вслух Горачин, начиная свою разрушительную работу.
Сначала он принялся за стену с контрольными лампочками. Горачин вызывал во многих местах микроволны, ядра углерода и кальция, входящие в состав пульта, вступали в реакцию. Хотя это были атомные взрывы, но они были так малы, что по яркости они напоминали пламя горелки. Повсюду по стене возникали подобные вспышки, заставляя лампы взрываться от жары, а металл течь. Контакты были
Возникли короткие замыкания. Затем, наконец, вой сирены оборвался.
Ихо Толот и Фанкан Тайк обошли робота-коменданта и встали на другой стороне. Никто не мог догадаться, что происходило в мозгу халютеров. Они стояли напротив убийцы их расы, хотя он и был только исполнительным органом.
Ихо Толот открыл шлем своего скафандра и дал знак Фанкану Тайку, чтобы он сделал то же самое. Затем он очень тихо, чтобы никто не мог услышать, пробормотал:
— Может ли он дать вам ответ, кто отдал ему такой приказ? Все это должно быть в его банке памяти. Но как мы должны его спросить?
Фанкан Тайк немного подумал, потом сказал:
— Его спрашивать бессмысленно. Он не ответит нам. Он запрограммирован на уничтожение, и он ничего другого не может, как уничтожать.
— Но почему бы нам не попробовать?
— Никто нам не поможет, Ихо. Спрашивай.
Ихо Толот сделал шаг к роботу-коменданту. Странное чувство охватило его, когда он стоял перед этим круглым колоссом. Он ни разу не подумал о том, сможет ли ему ответить робот-комендант. Он не знал также, сможет ли он его спросить. Несмотря на это он сказал:
— Я — халютер. А ты — убийца моей расы. Почему же так случилось, что моя раса должна была быть уничтожена? Для этого должна была быть веская причина, и я хотел бы ее знать. Можешь ли ты мне ответить?
Все было так, как Фанкан Тайк и ожидал: ничего не случилось. Робот-комендант молчал.
Между тем Иван Иванович продолжали свою разрушительную работу. Стена с сигнальными лампочками представляла из себя сплошной хаос. Она больше не могла функционировать. Большинство лампочек погасло. Все жужжащие звуки оповещения смолкли. Горачин повернулся ко второй стене, стене с приборами управления. Опять возникли маленькие взрывы, разрушающие это техническое чудо.
И тут вдруг раздался громкий голос, который, казалось, заполнил все пространство. Он шел отовсюду, из скрытых громкоговорителей, и был каждому понятен.
Позже никто не мог сказать: на каком языке он говорил.
Это позже было объяснено тем, что слова произносились синхронно с мневмоимпульсами. Поэтому слова и были понятны всем.
Голос Cказал:
— Вы помогаете бестиям и будете за это приговорены к смерти. Кроме того, вы вступили в запретный мир, который никто не может покинуть. Ваше третье преступление самое главное. Вы уничтожили оборудование, которое служит благу всех рас вселенной. Вы трижды заслужили смерть, и вы умрете трижды.
Когда раздался голос, Горачин прекратил свою работу. Но затем он начал работать с удвоенной силой и усердием. Одна установка взрывалась за другой. Остатки трехцветного энергетического экрана погасли. Таким образом Горачин должен был установить соответствующий контакт. Из машинного зала были слышны странные звуки, как будто металл тащили по металлу.
Рас Чубай поспешил к пролому и заглянул в него.
Когда он опять повернулся, лицо его было бледно.
— Они атакуют нас. Это, по меньшей мере, три — четыре сотни маленьких боевых роботов. Мы не справимся с ними, Горачин!
Иван, старшая голова, остался спокойным.
— Подожди, Рас. Я думаю, ты еще ни разу не видел меня в настоящей работе.- Он обратился к остальным, и в особенности к капитану Эдеру.- Вы останетесь здесь, в этом помещении, и не покидайте его, чтобы ни случилось. В случае необходимости я сразу уничтожу часть генераторного зала. Скоро мое терпение кончится.
Двойной мутант важно прошагал к пролому, отослав Раса Чубая в укрытие. Он выглянул наружу. Телепортант был прав. К пролому со всех сторон устремились маленькие боевые машины. Здесь было даже и несколько танков, которые показались в широких проходах.
Робот-комендант приступил к последнему сражению против приговоренных к смерти.
Иван и Иванович кивнули друг другу, затем глубоко вздохнули и зафиксировали первые ряды атакующих.
Гукки короткими прыжками телепортировался вдоль улицы с витринами, пока не достиг входа в главную шахту, которая вела на глубину десяти километров. К его удивлению, ему удалось принять мысленные импульсы его друзей. Они были очень слабы, но все же вполне восприимчивы и почти без помех. Тут Гукки стало ясно, что изоляция не пропускала не только радиоволн, но и импульсы мысли. Это волновые преграды вдруг исчезли.
Он запеленговал Раса Чубая и узнал, что Горачин начал свою разрушительную работу. Этим и объяснялось исчезновение преград.
Его немного задел тот факт, что его друзья вообще не беспокоились за него. В конце концов, он бесследно исчез и давно уже мог быть мертв. Но в это никто не верил. Все были убеждены, что он находится где-нибудь в безопасности. А то, что он не вернулся, объясняли самыми различными способами. Так лейтенант Зибенгель был твердо убежден в том, что Гукки бушевал в помещении робота-коменданта как бешеный и уничтожил все, что попадалось ему на глаза. Гукки улыбнулся, когда принял эти льстивые мысли. Но тут в нем проснулась совесть. Он давно уже должен был вернуться к остальным, вместо того, чтобы слоняться наверху. Хорошо, что он попал в небольшой пара-случай и был отброшен на поверхность.
Там он осмотрелся, разрушил наружную станцию — и это было, собственно, все. Он опять сконцентрировался на импульсах мыслей Раса Чубая, установил место его нахождения и телепортировался.
Когда он материализовался, он был брошен взрывной волной на расплавленную аппаратуру управления.
Прошло несколько секунд, пока он смог собраться с силами. Он увидел, что все люди находятся в укрытии, в то время как Горачин через пролом уничтожал нападающих роботов. Отсюда и была взрывная волна.