Перси Джексон и последнее пророчество
Шрифт:
— Мы их уничтожим! — проревел Кронос. — Пора выпускать змия. Накамура, это сделаешь ты.
— Х-хорошо, владыка. С заходом солнца?
— Нет! — сказал Кронос. — Немедленно. Большинство защитников Олимпа тяжело ранены. Они не ждут быстрой атаки. И потом мы знаем, что они не в силах победить этого змия.
— Мой повелитель? — У Эфана на лице появилось недоуменное выражение.
— Не бери в голову, Накамура. Исполняй мой приказ. Я хочу, чтобы к тому времени, когда Тифон доберется до Нью-Йорка, Олимп уже лежал в руинах. Мы окончательно разделаемся
— Но мой повелитель, — пробормотал Эфан, — а как же твое обновление?
Кронос указал пальцем на Эфана, и тот замер.
— Неужели кому-то кажется, — прошипел Кронос, — что мне требуется обновление?
Эфан не ответил. Да и как можно ответить, если ты обездвижен во времени.
Кронос щелкнул пальцами, и Эфан рухнул на землю.
— Скоро, — прорычал титан, — в этой форме не будет нужды. Я не желаю отдыхать, когда победа так близка. Давай пошевеливайся!
Эфан уполз прочь.
— Это опасно, мой повелитель, — предупредил Кроноса Прометей. — Не стоит спешить.
— Спешить? После того как я три тысячи лет гнил в глубинах Тартара, ты мне говоришь о спешке? Я разрублю Перси Джексона на тысячу кусков.
— Ты уже трижды сражался с ним, — заметил Прометей. — И еще всегда говорил, что это ниже твоего достоинства — достоинства титана — драться с обычным смертным. Может быть, твоя смертная оболочка так влияет на тебя, ослабляет мыслительные способности?
Кронос обратил золотые глаза на Прометея.
— Ты называешь меня слабым?
— Нет, мой господин, я только хочу сказать…
— Или у тебя раздвоение личности? — спросил Кронос. — Может быть, ты скучаешь по своим прежним друзьям — богам? Хочешь к ним присоединиться?
Прометей побледнел.
— Просто глупость с языка сорвалась, повелитель. Твои приказания будут исполнены. — Он повернулся к армии и закричал: — Приготовиться к сражению!
Войска пришли в движение.
Откуда-то из-за территории ООН раздался злобный рык, сотрясший весь город, — звук пробуждающегося чудовища. Звук этот был настолько ужасен, что я проснулся и понял: он все еще доносится до меня с расстояния около мили.
Рядом со мной стоял Гроувер.
— Что это было? — испуганно спросил он.
— Они наступают, — ответил я. — И у нас большие неприятности.
У ребят из дома Гефеста кончился греческий огонь. Ребята из домика Аполлона и охотницы остались почти без стрел. Большинство из нас уже переварили столько амброзии и нектара, что не решались принимать еще.
В наших рядах насчитывалось шестнадцать ребят из лагеря, пятнадцать охотниц и с полдюжины сатиров, способных держать оружие. Остальные укрылись на Олимпе. «Лошади для вечеринок» попытались создать фронт, но они все время спотыкались и хихикали, и от них несло шипучкой. Техасцы лягали кентавров из Колорадо. Бойцы штата Миссури ссорились с представителями Иллинойса. Весьма велики были шансы, что вся эта армия передерется внутри себя, а до сражения с врагом дело не дойдет.
Прискакал Хирон с Рейчел на спине.
— У твоего друга есть кой-какие полезные прозрения, Перси, — сказал он.
— Просто пришло кое-что в голову. — Рейчел вспыхнула.
— Змий, — сказал Хирон. — Лидийский змий, чтобы быть точнее. Старейший из них и самый опасный.
Я уставился на нее.
— Откуда ты это взяла?
— Я не уверена, — призналась Рейчел. — Но у этого змия особая судьба. Его убьет дитя Ареса.
Аннабет скрестила руки на груди.
— Откуда ты можешь это знать?
— Просто я это видела. Не могу объяснить.
— Ну, будем надеяться, что ты ошибаешься, — сказал я. — Потому что у нас как раз нехватка детей Ареса…
Ужасная мысль пришла мне в голову, и я выругался на древнегреческом.
— Что? — спросила Аннабет.
— Шпион! Кронос сказал: «Мы знаем, что они не в силах победить этого змия». Шпион продолжает его информировать. Кронос знает, что ребят из домика Ареса нет с нами. Он намеренно выбрал монстра, которого мы не можем убить.
— Если я когда поймаю этого шпиона, он пожалеет, что на свет родился, — мрачно пообещала Талия. — Может, послать еще кого-нибудь в лагерь…
— Я это уже сделал, — сказал Хирон. — Пират уже в пути. Но если Силене не удалось убедить Клариссу, то я сомневаюсь, что Пирату удастся…
Грохот сотряс землю. Судя по звуку, его источник был очень близко.
— Рейчел, — велел я, — иди внутрь, в здание.
— Я хочу остаться.
Какая-то тень закрыла солнце. По фасаду небоскреба на другой стороне улицы на землю соскользнул змий. Он заревел — и тысячи окон треснули.
— Ты знаешь, — сказала Рейчел, — я подумала — и, пожалуй, подожду внутри.
Дайте я объясню. Есть драконы, а есть змии.
Змии на несколько тысячелетий старше драконов и гораздо крупнее. Они похожи на огромных ящериц. У большинства нет крыльев. Многие из них не огнедышащие (хотя некоторые так полыхнут — ого-го-го!). Все ядовиты. Все ужасно сильны, а чешуя у них тверже титана. Они могут парализовать взглядом — не превращать в камень, как Медуза, а обездвиживать страхом, что ничуть не лучше.
У нас в лагере есть занятия по боям со змием, но разве можно подготовиться к схватке с пятидесятиметровой змеюгой толщиной со школьный автобус, сползающей по стене здания. Ее желтые глаза светят как прожектора, а пасть полна острых, как бритва, зубов такого размера, что и слона пережуют.
При виде змия я даже затосковал по летающей свинье.
Армия врага тем временем наступала по Пятой авеню. Мы постарались убрать машины с улицы, чтобы сохранить жизнь спящим внутри смертным, но это только облегчило наступление врагу. Кентавры переминались на месте, нервно подергивая хвостами. Хирон скакал вдоль их рядов, призывая не отступать, держаться и думать о шипучке. Но я видел, что они могут запаниковать в любую минуту и пуститься в бегство.