Персональное чудовище для принцессы
Шрифт:
Ожидаемо парень ринулся в темный тайный проход на выручку единственному родному человеку, несмотря на мои попытки его остановить, приказать и убедить, что он ничем не сможет помочь сестре, но молодой человек лишь сказал:
– Возле двери для прислуги стоит лошадь, на ней доберетесь до Запретного леса, дальше вам придется идти без нее. Вам необходимо переждать пока все не стихнет, а затем обратиться за помощью к Карлайлам. Они поддержат вас, миледи, – а после сдавленно добавил: – Я люблю вас, моя госпожа. Всегда любил. Но сестре я нужнее. Прощайте, – и стремительно скрылся в черноте прохода.
Уже понимая, что никогда его больше не увижу, я прошептала «Прощай», и по лицу моему текли крупные слезы.
Поборов в себе очередную подступающую истерику, я закусила губу и отправилась к проходу для прислуги, где обнаружила невзрачную, оседланную лошадь. Взобралась в седло и ударила пятками в бока кобылы, стараясь не думать… ни о чем не думать.
До Запретного леса я добралась чуть меньше, чем за час. Все это время в пути я искала другие варианты, где могла бы скрыться, но как не крути – Запретный лес оставался наилучшим вариантом из-за своей непроходимости. Туда преследователи если и сунуться, то вряд ли смогут так просто отыскать.
Ни в деревнях, ни в обычных лесах у меня шансов скрыться не было, так как охотничьи псы Габора могли отыскать по запаху все на свете. А вещей с моим запахом у них сколько угодно. Ко всему прочему, вероятно помимо основной погони, стражникам уже давно оставили указания на мое задержание, так что на дальнее путешествие я даже не рассчитывала.
Однако «идеальность» Запретного леса омрачалась тем, что он непросто так носил подобное название. Помимо точного знания, что лес кишит различными хищниками, а иногда еще и нежить встречается, лес оброс еще и кучей легенд, небылиц и сказок. Хоть я в большинство и не верила, увидев на пути черные верхушки исполинских деревьев, невольно почувствовала озноб.
У кромки леса я торопливо спешилась, чувствуя, как лошадь подо мной стала нервничать в непосредственной близости от леса. Стараясь успокоить кобылу, я параллельно отвязывала сумку, что мне приготовили Мили с Майлзом, тут-то и услышала отдаленный, пока что, лай собак и звуки копыт. Погоня.
Чувствуя, как сердце забилась с утроенной скоростью где-то в перепонках, я судорожно, трясущимися руками отцепила-таки сумку, взвалила на плечо и ударила по крупу гарцующей лошади, которая не заставила себя ждать и ринулась наутек. Я последовала ее примеру, только в другую сторону, и под шум стремительно приближающейся погони, нырнула в ближайшие кусты.
Вещевой мешок я потеряла уже через несколько десятков метров, так как лес был действительно непролазным, а сумка вечно за все цеплялась, чем замедляла неимоверно. А между тем, собаки уже были у кромки леса и ждали, когда подъедут их хозяева.
С чувством полного сожаления пришлось оставить сумку и продираться вглубь леса налегке. Несмотря на потерю груза, дело это было нелегкое. В полной темноте, отбиваясь от острых, сухих и колючих веток, что несколько раз чуть не лишили меня зрения, но знатно изранили лицо и руки, я упрямо двигалась дальше, шумно дыша, с паникой понимая, что погоня все ближе…
Неудобный плащ тоже пришлось бросить и продираться уже в одной рубашке и брюках, получая все новые и новые порезы.
Еще через полчаса я уже еле двигалась и обессилено свалилась в ближайший овраг, споткнувшись о корень дерева. При падении сильно ударилась головой о какой-то валун, и чуть было не взвыла от боли, но голоса, что сейчас приближались ко мне, резко изменили мои планы, и пришлось лишь закусить губу до крови и замереть.
– Собаки взбесились, – недовольно пробасил кто-то у меня над головой. Я видела свет от двух факелов, а вот лица мужчин разглядеть мешали густые заросли.
– Места дикие, – согласился его собеседник. – Собаки дальше идти отказываются. Тут слишком много крупных хищников. Мне и самому тут не в радость торчать. Тем более, ночью.
– Но девчонку нужно найти, – разозлился первый.
– И что ты предлагаешь? – хмыкнул второй. – Ночь, Запретный лес, кишащий хищниками, куда даже собаки не смеют соваться. Ты действительно хочешь идти дальше?
– Нам был дан приказ привести девчонку живой или мертвой.
– Если тебе так хочется – я не держу. Но сам дальше не пойду. Принцесске не прожить здесь и ночи. Можно считать ее трупом.
– А доказательства ее смерти? – нервничал первый. – Без них нам нельзя даже показываться в замке. Мигом шкуру спустят.
– Мы нашли ее плащ. Поистреплем немного, кровью запачкаем, скажем, что нас опередил какой-нибудь зверь и задрал девчонку. Только плащик и остался.
– Не нравится мне это, – сомневался первый со вздохом, но было понятно, что дальше продолжать поиски ему не хочется. – Хорошо, выждем несколько часов, затем вернемся в замок, – все же решил несговорчивый, и свет факелов стал удаляться.
Только когда и свет и голоса полностью исчезли, я рискнула вздохнуть, лишь сейчас поняв, что даже дыхание задержала.
Стараясь не думать, что была на волосок от поимки, я, с тихим всхлипом и большим трудом, встала на четвереньки, отчего голова резко закружилась, а желудок взбунтовался. Мимолетно порадовалась, что ничего не ела почти сутки (хотя радость сомнительная, конечно, учитывая, что осталась в глухом лесу без провианта) и, хватаясь за ствол близ растущего дерева, подтянулась и поднялась на дрожащие ноги.
Так, от погони я оторвалась, теперь нужно найти место для ночлега. Как это сделать я представляла себе с трудом, но понимала, что в овраге оставаться все же не стоит. Покачиваясь от слабости и головокружения, я ползком, на четвереньках выбралась из оврага и побрела дальше, периодически вытирая кровь, что текла в глаза из рассеченного лба.
Появилась здравая мысль, что запах моей крови может привлечь ненужное внимание хищников, и я, недолго думая, оторвала от подола рубашки лоскут ткани и обмотала им мою многострадальную головушку.