Персональный демон
Шрифт:
Впервые в жизни она по-настоящему захотела мужчину, именно этого сероглазого шатена со слегка горбатым носом и ироничным изгибом губ…
Ей вдруг мучительно захотелось почувствовать его запах, погладить его грудь, запустить руку в его волосы… Все эти мысли сопровождало настолько явственное половое возбуждение, что ей делалось даже страшно. Что это с ней такое происходит?
Пока она размышляла, в дверь ее палаты тихо постучали.
– Войдите, – отозвалась на стук Ольга.
В дверях показался Вадим Краснов. С легкой улыбкой на губах, под курткой спортивного костюма он прятал бутылку вина.
– Не могу заснуть, – сказал он, улыбаясь, – все время думаю о вас, Оля. Я, конечно,
Перед ней стоял он – такой красивый, такой доступный. Только протяни руку, и ты ощутишь тепло его кожи, его запах, сделай движение – и ты узнаешь вкус его губ…
Движение было сделано. И Ольге открылся совершенно новый мир. Впервые в жизни она поняла, что такое любовь.
Вообще-то Вадим не изменял Лизе, но тут дал слабину. Когда он увидел Олю впервые, он даже удивился, чем она ему так понравилась? Он так привык к Лизиной красоте, к тому, что женщина должна быть воздушной, изящной, с узкими бедрами, тонкими запястьями и щиколотками, задорно торчащей, небольшой грудью, которая легко помещается в руке. Ольга была совсем другой. И не только внешне. Лиза – веселая, остроумная, ни минуты не сидит на месте, любознательная, ее все интересует, у нее миллион знакомых… Ольга – полная ей противоположность. Широкие бедра красивой формы, высокая большая грудь. Она, пожалуй, несколько медлительная, наверное даже ленивая, но сколько в ее медлительности неподдельной, не имитируемой женственности! Ну что он, в конце концов, не мужчина? Разве не может ему понравиться какая-то женщина?
Оля очень боялась, что после больницы ее роман с Вадимом может закончиться. Но ее страхи не оправдались, они стали встречаться и после.
Как ни прискорбно, Оля понимала, что как бы хороша в целом ни была ее жизнь, но с появлением Вадима она приобрела диссонанс. И заключается он в том, что она живет с одним человеком, а любит другого. А в том, что она любит Краснова, у нее сомнений уже не было.
Виталию Леонидовичу Слепцову дался нелегко вывод о том, что жена ему изменяет. Может, он еще долго продолжал бы оставаться в счастливом неведении, если бы Ольга была талантливой лгуньей, имеющей в этом деле хоть какой-то опыт. Но правду же говорит народная мудрость: не умеешь врать, не ври, тем более когда ложь можно проверить. Взглядом медика он определил у жены ранний токсикоз, о котором жена молчала, скрывая внезапные повызы рвоты за шумной струей воды.
Перед тем как поговорить с женой, Виталий Леонидович не спал всю ночь. Была еще одна маленькая надежда: а вдруг Ольга по-прежнему любит его, у нее нет никакого любовника, а просто она решилась на этот шаг, чтобы забеременеть и родить, понимая, что от него детей у нее не будет? И сделав это, боится объяснить ему свой поступок, не знает, как это сделать?
Ровно в восемь утра он набрал номер своей приемной и сказал секретарше, что в первой половине дня его не будет точно, а к обеду он перезвонит и скажет, какие у него планы на дальнейшее время.
– Привет, – поздоровалась Оля, заметив приближение мужа, – ты провел ночь в кабинете? Ты что, совсем не спал?
– Спал, часа два, наверное, – ответил Виталий.
– Работы много? – Оля не поднимала на мужа глаз.
– Оля, я не ученый, мне незачем работать по ночам, – спокойно ответил муж, но по тону его было понятно, что намечается серьезный разговор, – я думал о тебе, о том, что происходит, и о том, как нам с тобой быть дальше. Ты не находишь, что нам пора объясниться?
Ольга пожала плечами, повернулась к нему лицом. Вид у нее был, как у затравленного зверька – жалкий и испуганный.
– Я понимаю твое состояние, ты себя плохо
– Я ничего от тебя не скрываю, – прошелестела она.
– Хорошо, не скрываешь, но ведь и не говоришь мне об этом. Ты так хотела ребенка, наконец-то ты забеременела, ты должна быть на седьмом небе от счастья, ты должна была бы мне все уши прожужжать. Я хорошо знаю тебя и представляю, как бы ты себя вела. И я хорошо понимаю, что есть одно «но». Ты бы так себя вела, если бы была абсолютно чиста передо мной, если бы я был единственным мужчиной в твоей жизни и ты была бы уверена, что я отец этого ребенка.
Оля молчала, и Виталию Леонидовичу все тяжелее становилось смотреть на нее.
– Оля, мы прожили с тобой не один день, я никогда и ничем, надеюсь, не обидел тебя. Разве я заслужил, чтобы ты так со мной поступала? Почему ты не можешь прямо и честно ответить мне на вопрос: у тебя есть другой мужчина?
– Ты действительно не отец этого ребенка, прости. Так все получилось, я не хотела, я не виновата, я не могла это контролировать, я ничего не могла с собой сделать, это было выше моих сил, – сказала Ольга, и теперь уже слезы полились из ее глаз сплошным потоком.
Виталий уже понял, что услышал самое страшное, и подошел к жене, поднял ее голову, заглянул ей в лицо. Ее плечи сотрясались от рыданий. «А ведь я, наверное, в последний раз прикасаюсь к ней», – подумал он.
В этот момент Виталий не испытывал ни ненависти к неверной жене, ни бешеной ревности. Ему было мучительно жаль расставаться с их жизнью, совместными завтраками и ужинами, их уютным сидением перед телевизором, с их увлекательными поездками за границу, их ночами, полными страсти и нежности. Он испытывал боль, разочарование, жалость и к ней, и к себе.
Возвращаться Ольге было некуда, в квартире бабушки, где она жила с 15 лет, уже поселилась ее младшая сестра. Виталий Леонидович знал это и предложил Ольге вернуться в его прежнюю холостяцкую двухкомнатную квартиру, не выгонять же беременную женщину на улицу, какой бы предательницей она ни оказалась. Ольга, разумеется, согласилась.
На прощание он сказал ей только три слова:
– Ты меня разочаровала.
Оля осталась совсем одна. Сначала просто лежала в темноте, без всякой мысли, потом встала, прошлась, вспоминая свое старое и уже подзабытое жилье. На каких условиях она здесь, было пока неясно, она Виталия не спросила, неловко было. Подарит ли он ей эту квартиру или просто разрешит жить на птичьих правах?
Как бы ни было, а теперь надо думать о будущем.
И теперь все ее мысли устремились к Вадиму. Его телефон был отключен, Оля металась, набирала номер по нескольку раз в день, но результат был все тем же. Ее любимый находился за границей.
В конце концов, что Бог ни делает, все к лучшему, думала Ольга. Нехорошо жить во лжи, Виталий добрый, хороший человек, очень нечестно его обманывать. А обман налицо: она по-настоящему любит Вадима и ждет от него ребенка. Все не так уж плохо. Да, разрушена удобная жизнь, но зато из нее исчез мучивший Ольгу диссонанс: теперь она будет только с тем, кого любит. И не будет больше краснеть от стыда при необходимости лгать. Было, конечно, некое неприятное чувство, вернее неприятный вопрос: на какие деньги она будет жить? Профессии в руках нет – не пойдет же она, согласно своему диплому, работать в школу. Ну да ладно, в конце концов, Вадим очень много зарабатывает, он умный, он подумает о том, как ее обеспечить, для него это не проблема. Скорее бы он уже приехал…