Персональный доступ
Шрифт:
Едва войдя на чердак, я приступила к немедленному воплощению коварного плана.
– Ну! И чем я могу быть полезна нашей «вседомно» известной летучей мыши? С нетерпением жду ваших объяснений. И боюсь, у меня весьма ограниченный запас времени, да и терпение не безразмерное!
Осуждающий взгляд Исами ясно говорил о том, что это мое поведение ее, мягко говоря, шокирует. Что ж, тем лучше! Значит, я на верном пути.
Райан молча, подошел, взял меня за плечи и развернул к мониторам. Я аж поперхнулась от такой наглости и свирепо уставилась на «чердачного обитателя», вместо того, чтобы смотреть туда, куда меня так бесцеремонно направляли. Но этот самовлюбленный крысеныш даже и не думал реагировать на мое возмущение. Вместо этого он указал рукой на один из мониторов, вновь привлекая мое внимание.
– Да что ты себе…
– Смотри!
Я посмотрела в указанном направлении, и гневные слова застряли у меня в горле.
По дому, по хорошо известной мне комнате ходил странный незнакомый человек. Он двигался осторожно, обходил ловушки, осматривал каждый уголок и делал пометки на листе бумаги, который был сложен в несколько раз. Сделав очередную пометку, незнакомец вновь сложил лист и принялся делать новые пометки на чистой стороне.
Я буквально прилипла к экрану, ловя каждую деталь. Все нюансы были важны.
Выглядел незнакомец более чем странно. Он был высок и широкоплеч, у него были светлые прямые волосы, средней длины, его одежда была небрежной, ботинки нечищеными, однако не слишком грязными. Незнакомец ничего не трогал, только внимательно следил за чем-то. Пометки он делал, практически не прекращая. Я не особо понимала, что это может быть, возможно, чертеж. Чертеж чего? Почему он так спокойно разгуливает в доме? Как проникает сюда? Куда девается и зачем неслабенькому Райану я, ведь гораздо проще попросить мальчишек задержать странного незнакомца, которого так легко поймать, зная, где он находится в данный момент.
Незнакомец закончил свои исследования, посмотрел на камеру. Щелкнул кнопкой на появившемся в его руках приборе, и изображение исчезло, а на экране появились помехи. Когда через несколько секунд изображение восстановилось, его уже не было не только в детской, но также ни в одной другой комнате. Он словно испарился.
– Какого черта?! Кто это?
– Сначала скажи, что ты об этом всем думаешь?
– Странный незнакомец, явно настороженный, явно что-то ищет, явно знает про ловушки, не оставляет своих следов, обладает странным прибором, сильный, чем-то похож на тебя, - я выпалила это, не задумываясь.
– Именно!
– Но это ведь очевидно! Вы ведь не за этим меня позвали? Явно не для того, чтобы я дала характеристику странному типу, которого вижу в первый раз в жизни.
Райан нетерпеливо поморщился, как от зубной боли, слушая мою реплику.
– Я не об этом! Ты верно подметила абсолютно все, а главное, он очень похож на меня… Этот человек — мой брат, родной брат, и мне просто необходимо, чтобы его не было здесь, как можно быстрее.
– Кхм… - у меня не было слов.
– Я жду продолжения!
– с этими словами я присела на первое, что попалось мне под попу, уставившись на Форса со смесью удивления и непонимания.
Юность Форса
Райан опустился на кресло, вместо манекена, и развернулся ко мне. Исами встала около двери, но Форс не смотрел на нее, все его внимание было обращено в мою сторону. Между нами были всего около полутора метров, и все равно он наклонился вперед, начиная свой рассказ, заставляя слушать более внимательно и ловить каждую эмоцию на его лице. Я была вся во внимании.
Его рассказ начался с детских воспоминаний. Он был спокоен.
«Когда-то давно, я жил в этом городе вместе со своей семьей. Нас было трое братьев, но одного из нас унесла с собой болезнь, остался я и Энтони. Он был старший, я младший. С самого детства у нас были напряженные отношения. Сказывалось все: экономика, отношения в семье, учеба, голод, все это постепенно проложило между нами пропасть. Когда ему исполнилось 18 лет, он уехал из Вичбриджа, а я остался с родителями. Впоследствии я начал самостоятельную жизнь. Иногда, она была не совсем добропорядочной, а порой и незаконной, но мне всегда удавалось выкрутиться…»
Выражение лица Райана сменилось на жесткое, искаженное яростью.
«Все это удавалось мне до тех пор, пока я не встретил своего брата. Он был помешан на добропорядочности, был, так сказать, святошей. Он легко сдавал любого, кто жил не так, как он и слегка выбивался из понятия морали и этики. Когда он „пронюхал“, чем я занимаюсь, он, не раздумывая, начал собирать на меня компромат. С твоего позволения, я опущу подробности моей юности. Ну и, конечно же, при таком рвении нельзя не придти к желаемому результату. Он „нарыл“ достаточно для того, чтобы упечь меня за решетку. Но тут произошел тот самый случай, который тебе известен. Я случайно убил нескольких человек, защищая свою жизнь. И, конечно же, меня отдали под суд. Мне грозил относительно небольшой срок, если бы не мой братец. Он вывалил весь компромат на меня полиции, указав в заявлении, что я крайне неблагонадежный человек и меня следует изолировать от общества на гораздо более долгий срок, чем тот, который мне грозил».
Лицо Райана исказилось от сильных воспоминаний. В глазах была боль. Мне даже стало жаль его. Сколько же пришлось пережить одному человеку? И такое страшное предательство! Самую сильную боль принести нам могут лишь те, кто действительно близок нам.
«В общем, я просидел в тюрьме 6 долгих лет — вышел по досрочному. Хотя мог получить меньше половины этого срока. Когда я вышел, я отправился на поиски „Иуды“. Ты представляешь, он даже не прятался. Он был абсолютно уверен в своей правоте. Пожалуй, из этических соображений, я опущу то, что я с ним сделал».
Губы Райана искривились в жесткой улыбке, которая не затронула его глаз. Он был поглощен воспоминаниями и не следил за эмоциями. А мне его лицо позволило узнать немного больше о самом загадочном и скрытном обитателе нашего дома.
«Скажу лишь то, что после нашей встречи он попал в больницу и с тех самых пор, вплоть до времени, когда я в первый раз вышел из этого дома, мы не общались. Но однажды я случайно встретил его там, где встретить совсем не должен был. Он изобразил удивление, однако, актер из него никудышный. Я понял, что он опять преследует какую-то свою „благую“ цель. И с этой целью каким-то образом связан я».
Райан посмотрел на меня, ожидая вопросов. Он, кажется, закончил свой рассказ. Меня впечатлило откровение Форса, однако, вопросы оставались.
– И чего же ты хочешь от меня? Если это твой брат, то было бы логичнее разобраться с ним самому.
– Я не могу этого сделать. Выдержка у меня неплохая, когда дело не касается моего брата. Боюсь, что убью единственного оставшегося в живых близкого родственника.
– Хмм.
– я посмотрела на Форса, - и чем, в данном случае, могу помочь я?