Перстень без камня
Шрифт:
Жестом, который переняла у Шона, я запустила пальцы в волосы, взъерошив их на макушке петухами. Выглядит по-дурацки, но соображать помогает. Если эта ехидна меня спросила, значит, можно найти ответ, только надо как следует подумать…
Ага! Сосредоточие волшебства эльфийского народа – это Лесной храм. Видела я его мельком, в день свадьбы, через плечи идущих рядом со мной женихов, но рассказов слышала достаточно. Вот что там есть такого, что сразу цепляет и за душу берет? Что настолько созвучно дивным эльфам, их музыке и мелодичному смеху, стремлению к прекрасному и любви ко всему живому? Вот оно! Смеющийся фонтан! Примыкающий к южной стене под тремя расположенными эркером витражами
Невероятно! Ответ лежал на поверхности. Все на него смотрели, и никто не видел!
– Смеющийся фонтан! – улыбнулась я. – А имя… Ты как-то назвала ее «Эль». Но, думаю, не зря много слов и имен в языке дивного народа начинается с «Ал». Алсинейль, Алла’тель, алаоста… Наверняка Эль – это уменьшительное, а полное имя твоей сестры начинается с «Ал». Ну что, угадала?
Шон хмыкнул. Эльфы оторопело хлопали на меня глазами – не могли понять, то ли я так пошутила, то ли они крупно влипли, женившись на гении. От коллективного когнитивного диссонанса парадигма треснула, ага! Поздравляю, парни, – второе!
– Аллаорин. Ее имя – Аллаорин! И можешь звать ее, она разрешила. И обещала помощь, если это будет в ее силах, – Мать Драконов снова хихикнула.
– Ну попроси ее тогда, чтобы после превращения в единорогов на нас хоть штаны оставались! А то неудобно же! – буркнула я в ответ.
Дух захохотал:
– Передам! А сообразишь, как меня зовут?
У нас тут сегодня что, викторина? Угадай по двум буквам?! Ну да ладно, мне не сложно!
– Судя по тому, что драконы все подряд – от вулканов до своих детишек – называют на «Ш», именно это – первая буква твоего имени. Еще, думаю, там есть «р». Штуки две. А может, целых три!
Ну что, получила?
Дух обиженно вздохнул:
– Так нечестно – ты слишком умная! Шарр’риоран. Угадала.
Ну вот, богиня, а ведет себя как Нара, которую при игре в салочки за слишком длинный хвост цапнули! Но как интересно – оба имени созвучны слову «магия» на языках эльфов и драконов.
Про родителей, способных дать девочкам такие имена, я точно спрашивать не буду. И вообще, надо завязывать с этой прикладной лингвистикой. Конечно, приятно звать богиню по имени… но намного больше меня волновало то, что она сказала парой часов ранее про моего отца. Что еще есть надежда…
– Да, Бель, есть. Очень слабая, смутная… но есть. Ты знаешь, я никогда не солгала бы.
Ну и хорошо. Значит, повременим с оплакиванием и живем дальше! И делаем то, что должно.
Перед тем, как покинуть долину, мы отправили Шона ловить тура, а сами, раздевшись донага и зайдя в воды озера Полумесяца, объединили ауры. Это было чем-то невероятным – невесомые в воде тела, ощущение слияния не только с любимыми, но и с силами самой природы. Нам не хватало рук для ласк, губ для поцелуев, любые объятья были недостаточно тесными… а потом как-то само собой вышло, что мы повторили то, что делали в нашу первую ночь. Только в этот раз это оказалось естественным и легким, как дыхание.
В себя пришла на берегу, уткнувшись носом в песок. Подняла голову, повертела, похлопала глазами. Ага, Арден и Тиану тут, рядом. Лежат кверху задами. Вроде дышат. Ну нас и долбануло! И сколько мы уже так загораем?
– Шон вернется через полчаса. И спасибо…
Оглянулась на озеро – оно светилось! Сколько же силы мы выплеснули?
– Много. Очень много… Мне пришлось вас вытаскивать – вы отдали себя целиком. Хотя прелесть в том, что меньше у вас не стало. Чем больше отдаете, тем больше становится. Но, девочка, ты уверена в том, что сделала?
О чем это она? Что я сделала? Мы сливались и соединялись в любви десятки раз. Чем же этот особенный?
– Ну, может, ничего и не произойдет, – в голосе Шарр’риоран звучала улыбка, – но все же впредь думай, что творишь…
Так. Значит, я опять чего-то учудила. И, похоже, дух мне не скажет, что именно… Ну ничего, потом сама соображу. А сейчас надо приводить в чувство мужей, а то вернется Шон, а два прекрасных блондина валяются тут голыми с блаженными улыбками на физиономиях. Вид настолько дурацки-счастливый, что мне даже захотелось настучать по паре белобрысых бубнов. Чтоб не расслаблялись!
Час спустя мы улетели из долины озера Сияющего Полумесяца – так, смеясь, назвала свое прибежище Шарр’риоран.
И у нас был четкий план, что и как надо делать дальше.
Не успели вернуться, как я пихнула Ара – пусть спросит у Нейли, что ж такого удивительного произошло в Лариндейле после нашей свадьбы. Закончив ментально говорить с отцом, Ар обернулся ко мне, кусая губы от смеха. Зеленые глаза сияли.
– Ну? – не выдержала я.
Ар замялся, очевидно, затрудняясь сформулировать мысль. Потом усмехнулся и, уже не подыскивая слов, брякнул:
– Половина эльфиек, живущих в столице, беременны. Все понесли после нашего слияния в Храме. Такого всплеска рождаемости у нас не было уже лет четыреста-пятьсот. Отец в восторге!
Я открыла рот. Закрыла. Выходит, наше слияние помогло поднять магический фон до необходимого уровня, и результат налицо? Точнее – по-дурацки захихикала – в животах? Ну и ну! Но это не объясняет лукавой усмешки на лице Ардена.
– А что ты так веселишься? – посмотрела я на мужа.
– Ну, есть одна деталь… – в изумрудных глазах запрыгали смешинки. – Прекрасная Верисиэлль со своим недопринцем в это время гостили в столичной резиденции дома эрд Роон’нал. Дальше надо объяснять?
Я прикрыла рот рукой, чтобы не захохотать в голос, и шлепнулась в кресло. Молодец Орисейль эрд Илл’адан, не подкачал! Теперь златовласка от него никуда не денется! А эрд Роон’нал получит к зиме внука!
Встреча правителей стран союза проходила в нашей столовой в дружественной, весьма неофициальной обстановке. Я хмыкнула – наконец-то эта пустая комната пригодилась! Впрочем, сейчас, с накрытым в центре столом под белоснежной льняной накрахмаленной скатертью, уставленным хрусталем и серебром, с висящими под потолком магическими светильниками, помещение смотрелось весьма достойно. Вазы со свежими фруктами, которые мы хранили в стазисе с прошлого урожая, и букеты цветов придавали столу праздничный вид.