Перстень Луизы
Шрифт:
Время подходило к окончанию рабочего дня, русские врачи сидели в своем офисе и наблюдали из окна за передвижением хамелеона. Все молчали и с интересом созерцали смену окраски наружных покровов животного в зависимости от места нахождения различных частей его тела. Голова хамелеона была ярко-зеленой, так как она уже поравнялась с листьями дерева, а туловище еще оставалось коричнево-серым – под цвет ветки.
Неожиданно открылась дверь, и в помещение быстро вошла белая женщина высокого роста с русыми волосами. Голубые глаза ее возбужденно блестели, а на впалых щеках был заметен неестественный румянец. Платье повисло на худом теле и выглядело далеко не новым, туфли были заметно изношены, а низкие каблуки сильно сточены.
– Здравствуйте, земляки, – заговорила она по-русски. – Меня зовут Валентина, и я совгражданка (так в Сьерра-Лумпу называли женщин, уехавших из Советского Союза за своими мужьями в другие страны, и имевших двойное гражданство). – Вы не могли бы проконсультировать моего сына. Он в последнее время сильно кашляет?
Этот визит никого не удивил – многие совгражданки частенько приходили в госпиталь, чтобы поговорить с земляками и повспоминать о России. Нередко их приводили сюда собственные болезни и болезни родственников. Совгражданки знали, что помощь будет оказана не только бесплатная, но и квалифицированная – порою им помогали медикаментами из гуманитарной помощи, присланной из Советского Союза. Лишь единицы из них жили достаточно хорошо, остальные перебивались от зарплаты до зарплаты, не имея возможности посетить Родину из-за высокой цены билетов на самолет. Все они общались между собой, и о каждой было известно все, но эта женщина была врачам незнакома.
– Я здесь впервые, так как живу на острове Бонд, – грустно сказала Валентина. – Раньше жила в Ставрополе и имею два высших образования: инженерно-техническое и экономическое. Мой отец – профессор в инженерно-строительном институте, а мать – доцент в Ставропольском мединституте. Я вышла замуж за сьерра-лумпийца еще в Ставрополе. Родители, конечно, были против этого брака, но я настояла на своем. Когда муж закончил институт, он увез меня с собой в Сьерра-Лумпу, пообещав красивую жизнь. Много наговорил такого, чего в действительности не оказалось. Не было у него ни двух шикарных магазинов, ни большого дома на берегу залива, ни всего прочего… Затем у нас родился мальчик, который несколько отвлек меня от всех проблем. Но вскоре муж сказал мне, что готовится к серьезной работе в парламенте, что он находится в жесткой оппозиции к властным структурам и что его могут убить. Он очень опасался за нас и уговорил меня отправиться на остров Бонд на несколько месяцев. Туда можно добраться только в сухой сезон, проделав восьмичасовой путь на лодке, а в период дождей никакой транспорт на остров не ходит. Муж сказал, что вернется за нами, как только пройдут выборы. Но прошел год, а затем другой. И вот уже моему мальчику двенадцать лет, и он чем-то болен.
– Что же у него болит? – спросил Александр.
– У сына слабость и сильный кашель, хотя температуры нет.
– Понятно… Сейчас его посмотрит терапевт.
– Только я вас хочу сразу предупредить, что у меня нет средств, чтобы заплатить за обследование, – забеспокоилась Валентина. – Я собрала немного денег, которых хватит нам только на дорогу. И я очень надеюсь на вашу помощь, как своей соотечественнице.
– Ну что вы, что вы… Мы конечно же поможем, – успокоил ее Александр и попросил терапевта пойти с Валентиной в приемную комнату, чтобы осмотреть мальчика.
Вскоре терапевт вернулась и сказала, что мальчику нужно сделать рентгеновский снимок легких: есть подозрение, что у него туберкулез. Пока рентгенолог занимался ребенком, Валентину пригласили в офис и стали расспрашивать о ее жизни в Сьерра-Лумпу.
– На что же вы жили все это время? – спросила операционная сестра.
– Я сейчас работаю учительницей математики в школе. Зарплаты хватает только на то, чтобы купить мешок риса. Конечно, деньги уходят и на мелкие расходы. В основном мы питаемся рисом.
– Ваш муж за это время так и не объявился? – медсестре было очень жалко эту женщину. – Ведь прошло столько лет. Может быть, его и в живых уже нет?
– Жив… Он сейчас в городе Маккени. К сожалению, я не сразу поняла, что он специально завез нас так далеко, чтобы мы не смогли выбраться оттуда.
– А вы не пробовали написать своим родителям и попросить их о помощи? – поинтересовался Александр.
Валентина понурилась, было видно, что ей тяжело говорить на эту тему:
– Нет, я не хочу их беспокоить… Когда мы уезжали из Советского Союза, они меня очень упрашивали, чтобы я не делала этого. Но я настояла на своем. Мы поругались, они в большой обиде на меня…
– Родительское сердце все простит… – начал Александр.
– Нет! Я никогда не позвоню им, – выпалила Валентина, выпрямив спину и твердо сжав губы.
В это время ее сынишка подошел к офису, и в проеме двери врачи увидели высокого, худого мальчика с красивыми чертами лица, большими карими глазами, маленьким носом и смуглой кожей. Волосы его вились крупными кольцами, создавая иллюзию только что сделанной прически.
– Это мой сын, и зовут его Артем, – представила мальчугана Валентина. – Мы с ним много говорим о Советском Союзе. Я обещала ему, что, когда ему исполнится четырнадцать лет, я постараюсь отдать его учиться в Дом русского языка во Фритауне. А затем, мы надеемся, что его через наше посольство направят учиться в Советский Союз. Ты увидишь, какая там замечательная природа, – обратилась Валентина к сыну, – попробуешь кефир. Это так великолепно и вкусно!
– Он что, никогда не пробовал кефир? – удивилась операционная сестра.
– Он много чего никогда не пробовал, – вздохнула Валентина. – Надеюсь, что это у него все впереди…
Разговор прервал рентгенолог, который принес снимки мальчика.
– У него туберкулез, – прошептал врач, вплотную подойдя к Александру. – Надо бы сделать снимки и матери, ведь они находятся в тесном контакте. Да и румянец на ее бледном лице тоже говорит о туберкулезе.
Ребенка попросили подождать за дверью, а Валентине объяснили, чем болен ее сын. Она очень расстроились, но плакать не стала.
– Где же я возьму деньги на лечение? – женщина с испугом посмотрела на окружающих.
– Мы дадим вам необходимые лекарства из гуманитарной помощи, – сказал Александр. – И попросим главного врача, чтобы он оказал содействие в дальнейшем лечении.
Вскоре стало ясно, что и у матери тот же диагноз… Александр снабдил Валентину необходимыми медикаментами и повел ее к главному врачу. В офисе после ухода Валентины заспорили. Кому-то было жаль эту женщину, кто-то не мог понять ее гордыни – единственная дочь не хочет обращаться к родителям за помощью… Гинеколог же сказал, что она сама во всем виновата, и пусть самостоятельно ищет пути выхода из сложившейся ситуации.
– Сама себя загнала в рабство под флагом любви, – кривя губы, процедил Виктор.
– Но при чем здесь мальчик? Ведь он живет впроголодь, не знает даже, что такое кефир! – возмущалась операционная сестра. – Они мечтают о Советском Союзе, но кто его сейчас возьмет туда с туберкулезом?
Вопрос повис в воздухе…
7
Поезд из Москвы шел по расписанию. В купе вагона № 12 ехали интеллигентного вида мужчина и женщина пенсионного возраста. Арсланов и Вахид Таджигенович лежали на верхних полках. Они читали, не обращая внимания на соседей, сидящих у столика и смотрящих в окно. Все обитатели купе перезнакомились еще до отправления поезда, но разговора как-то не получалось.