Первая любовь
Шрифт:
Поэтому, когда Глеб вышел из вагона на перрон, а я несмело обняла его за шею, между нами повисла неловкость. К счастью, продлилось это недолго: уже в такси мы оба немного расслабились и вспомнили, как сильно соскучились друг по другу.
— Поезд с дембелями — это, как оказалось, то еще испытание, — хмыкнул мой парень, но губы его уже растягивались в улыбке, а рука медленно ползла по моей талии.
Я неспешно и с огромным удовольствием прильнула к его мощному плечу, которое, кажется, за этот год стало еще мощнее.
— Ты там тренировался? — спросила я, нежась в объятиях большого и сильного молодого человека. Моего.
— Да,
Я кивнула:
— Очень! — и почувствовала тепло в животе.
Бабушка встретила нас борщом и пирогами, очень приветливо поздоровавшись с Глебом:
— Вот, кушай, сынок. Небось, соскучился по домашней кухне?
Мой парень послушно кивал и старательно наворачивал бабулины кулинарные шедевры. Потом он принял душ и предложил пойти погулять: нам обоим хотелось поскорее остаться наедине, но там как раз пошел мокрый снег, и я боялась, что вместо романтической прогулки у нас выйдет борьба за выживание с грязью и сыростью. Поэтому мы разместились в моей комнате на полу и стали болтать о том, как прожили этот год. Я показала Глебу пару недавно освоенных поз из йоги, которую посещала регулярно. Конечно, моя инструктор не могла сравниться с Диной, но тоже была очень хороша. Мой парень в ответ скинул майку — чего было уже вполне достаточно, чтобы я выпала в осадок на несколько часов, но ему этого показалось мало. Он встал в планку, приказал мне сесть сверху и стал отжиматься. Я с трудом сдерживалась, чтобы не запищать от восхищения и страха свалиться с этой качающейся платформы, — а то еще бабуля разволнуется, чем это мы тут занимаемся.
После такой демонстрации я, разумеется, отбросила все свое смущение и припала к губам Глеба надолго, заодно незаметно (как мне казалось) поглаживая его обнаженную мускулистую грудь и плечи.
— Манюсь, я сейчас взорвусь просто! — прошептал он горячо.
Я закусила губу и, краснея, как помидор, ответила:
— Приходи ко мне ночью, когда бабуля с дедушкой уснут…
Глеб шумно выдохнул и сжал меня в своих еще более окрепших объятиях так, что сдержать писк не получилось. Чтобы скоротать время и не перегреваться от этих обнимашек, мой парень все же вытащил меня на улицу и повел в кафе.
— Мне хочется угостить тебя чем-то, — сказал он, — что-нибудь подарить… Пожалуйста, не стесняйся и прямо говори, если чего-нибудь хочешь.
Я попыталась изобразить из себя меркантильную барышню: выбрала самое дорогое пирожное и самую большую чашку капучино. Потом мы пошли в магазин спорттоваров, и Глеб купил мне хороший коврик для йоги за совершенно сумасшедшие деньги. Но я крепилась. Не спорила. Если хочет, пусть сорит деньгами. Как говорит моя мама, мужчине виднее.
А вечером меня разобрала трясучка. Я за этот год столько передумала и перечувствовала на эту тему, что сомнений не осталось. Какие сомнения, если я люблю его и мы даже обручены? И более того, я ощущала, что абсолютно готова, морально и физически. Что по-настоящему ХОЧУ этого, и это ощущение усилилось теперь, когда Глеб приехал… такой красивый…
Но несмотря на всю свою готовность, все равно нервничала. Никогда он не видел меня голой — неизвестно, понравится ли ему это зрелище. А еще, будет больно — я изучила достаточно материалов в интернете и опросила близких подруг, чтобы уверовать в это. Но — куда деваться?
Глеб пришел ко мне часов в десять, как только из спальни моих прародителей начал доноситься мерный храп. Я не спала: уснешь тут, на таких нервах! Успела три раза сходить в душ, почистить зубы, стереть макияж и снова накраситься.
— Слушай, — скромно сказал Глеб, — как-то мне неловко… Бабушка твоя так ко мне относится, а я…
— Разве мы собираемся сделать что-то плохое?
— Нет… Конечно, это… хорошее… Просто, если совсем по-хорошему, то чтобы получить такую награду, мне следует сделать что-то помасштабнее, чем напоить тебя кофе и подарить коврик для йоги…
— Например?
— Ну… жениться, забрать тебя в свой дом…
Я округлила глаза:
— Жениться? Прямо сейчас?! И мы будем жить с твоими родителями, братьями и сестрами? А как же моя учеба?
— Да нет, зачем с родителями? Снимем квартиру…
Я задумалась.
— Ты знаешь, сколько стоит снять однокомнатную квартиру?
— Нет. А ты?
— Я тоже нет. Вот что нам нужно сделать: узнать это, устроиться на работу, накопить нужную сумму — месяца хотя бы на два, а потом уж подавать заявление в ЗАГС. Так мне кажется.
Глеб тоже задумался.
— Звучит разумно. Интересно, нас быстро распишут?
— Я где-то слышала, что срок ожидания — примерно два месяца.
Мой парень уставился невидящим взглядом в пол и принялся ерошить свои короткие волосы.
— Ну что, подождем еще полгодика? — лукаво улыбаясь, спросила я и, набравшись смелости, развязала пояс халатика, под которым, к слову, не было совсем ничего.
Глеб нервно сглотнул и зажмурился.
— Ну… если хочешь… — выдавил он хрипло, — подождем…
Халатик беззвучно соскользнул с моих плеч.
— Глеб… — прошептала я. — Посмотри на меня.
Но сама не дала ему и секунды — кинулась на шею и приникла всем телом. Застеснялась, уткнулась губами в плечо.
— Маруся, ты что творишь? — прохрипел парень, прикасаясь к моей обнаженной спине дрожащими пальцами. А у меня по коже неистово неслись мурашки. — Я так нисколько не смогу ждать…
Я приложилась губами к его виску, потом к безупречно выбритой щеке, потом к губам. Глеб долго целовал меня, как будто набираясь храбрости. Его губы становились все настойчивее, напористее, смелее. От губ они двинулись в низ по шее к плечу, ключицам… вернулись к лицу — и обратно, дойдя на этот раз до груди. Я ахнула от остроты ощущений, выгнулась, потянула Глебину майку вверх. Он помог мне освободить себя от нее, а потом сразу стянул штаны и остался совсем голым, как я. Еще какое-то время мы обнимались и целовались на кровати, попутно осторожно ощупывая друг друга и изнемогая от желания. Первым не выдержал Глеб — оторвался от меня, полез в карман штанов и достал оттуда маленький блестящий пакетик.
— Что это? — спросила я с любопытством.
— Это чтобы не ускорять полугодовой процесс, — откликнулся Глеб, — из-за очередного Стрельникова. Глебовича. Ну, или Глебовны.
Я хихикнула:
— Когда ты успел их купить?
Он смутился:
— Это мне товарищи по роте подарили. Знали ведь, что я с девушкой переписываюсь, и перед демобилизацией вручили упаковку…
Я тоже смутилась, но улыбаться не перестала:
— Ну что ж, давай. Не будем ускорять полугодовой процесс из-за Глебовича…