Первая мировая война 1914—1918. Факты. Документы.
Шрифт:
Мне удалось его уговорить касательно последнего, но он не надеется, что, если бы он и решился обратиться с этой просьбой к германскому представителю, с которым он по этому поводу еще не говорил, его желание было бы исполнено.
Утратив эту надежду, министр-председатель сказал, что иметь обещание сербских областей, которые будут заняты Болгарией, все же лучше, чем совсем не иметь такового, и что он желал бы его получить.
Я старался его убедить в том, что в письменных заверениях нужды нет, однако он сказал, что придает значение подобному заверению. Он обещал не только держать означенный документ в тайне и никому его не показывать, но и не ссылаться на него в случае, если бы ему пришлось давать объяснения в парламенте,
Хотя я не думаю, чтобы поведение Болгарии в дальнейшем зависело от того, получит ли она от нас означенное обещание, все же я рекомендовал бы его дать под условием абсолютной тайны. Я считаю, что мы можем положиться на обещание министра-председателя, и потребую при этом от него, чтобы он в случае выступления в парламенте с разъяснениями представил на мое усмотрение их текст.
(Царская Россия в мировой войне. С. 95.)
25. Секретная телеграмма австрийского посланника в Софии графа Тарновского министру иностранных дел Австро-Венгрии графу Берхтольду от 13 декабря 1914 г.
София
Министр-председатель спрашивал меня, получен ли мною ответ на мое обращение по поводу письменных заверений в компенсациях.
Я сказал ему, что еще не получил определенного ответа, но что я думаю, что в Вене не склонны давать Болгарии определенных обещаний за ее бездейственность и что, напротив того, там готовы дать заверение относительно той части сербской территории, которая была бы занята болгарскими войсками.
Министр-председатель сказал, что такой ответ вполне соответствовал бы как нашему, так и германскому взгляду на положение вещей, так как и мы, и они, как это вчера было высказано министру-председателю германским посланником, желаем немедленных действий со стороны Болгарии. Правительство же последней могло бы лишь пожалеть о таковом ответе, ввиду того, что представители Антанты обратились к Болгарии с письменным предложением, согласно коего за сохранение нейтралитета Болгарии гарантируется получение большей части Македонии и Фракии до Энос — Мидия. Записка по сему вопросу якобы находится у короля, и сегодня министр не мог мне ее показать.
Я сказал, что от нас Болгария могла бы получить значительно больше: от Болгарии лишь требуется, чтоб она это взяла.
Обещания держав Согласия, которые, как в том убежден не Только я, но и министр-председатель, не выйдут из войны победителями, лишены какой-либо цены. Никто в Болгарии не будет ждать, чтобы Сербия заняла Боснию, что является предварительным условием выполнения своих обещаний державами Согласия.
Министр-председатель сказал, что моя оценка положения была бы правильной, если бы Болгария была в состоянии тотчас занять Македонию, однако же ввиду того, что последнее невозможно и [пропуск] предложение держав Согласия приходится считать более выгодным. Это обстоятельство, по его словам, могло бы оказать соответственное влияние на правительство.
По ликвидации в течение нескольких дней текущих дел в палате он предложит на рассмотрение короля принципиальный вопрос о русской политике, и его величество решит, может ли положение быть признано удовлетворительным.
Я сказал ему, что положение серьезно, что как правительству, так и королю очень хорошо известно, что только при посредстве Империи они могут получить Македонию, что единственно составило бы действительно ценное приобретение для Болгарии; что министр-председатель должен отдать себе отчет в действительном положении вещей. Мы и Германия желаем, чтобы Болгария приступила к действиям, и не хотим никакого промедления. Министр-председатель всегда отговаривается тем, что Болгария еще не готова к войне, он, однако, не говорит, что как только будет готова, то сейчас же выступит.
Мой собеседник ответил на это, что Болгария хорошо знает, что занятие Македонии невозможно без военного выступления, поэтому она и готовится к нему серьезно.
Я спросил, не вызывается ли то обстоятельство, что Болгария еще не вполне готова, недостатком снаряжения, мой собеседник ответил, что, по его мнению, это именно так и есть, но добавил, что военный министр надеется быть в полной боевой готовности к 15-му. «Тогда Болгария тотчас же приступит к военным действиям?» — сказал я и услышал в ответ, что этот вопрос будет разрешен правительством, сам же министр-председатель не может единолично определить срок. Я сказал, что это далеко не определенный ответ, собеседник же мой заметил, что он желает нашей победы и что если бы он был убежден, что она зависит от болгарского выступления, то он тотчас же предпринял бы его; он убежден, однако, что положение от этого лишь ухудшится, так как Греция и Румыния тоже не останутся нейтральными. Между тем, если бы Болгария еще некоторое время сохранила спокойствие, а мы разбили бы Сербию, то ни Греция, ни Румыния тогда уже не стали бы на сторону Сербии, и здесь-то болгарское выступление могло бы оказать нам действительную помощь.
Министр-председатель выразил надежду, что он все же получит от нас и от Германии просимое им письменное обещание. Он обратился с тем же и к германскому посланнику.
(Царская Россия в мировой войне. С. 97–98.)
26. Секретная телеграмма болгарского посланника в Петрограде Маджарова царю Фердинанду от 12/25 марта 1915 г.
Петроград
№ 256
Французский посол Палеолог, которого я видел вчера вечером, просил меня сообщить лично вашему величеству следующие его слова:
«Ныне Болгарии представляется самый удобный момент для восстановления своего народного единства. Для форсирования Дарданелл потребуется самое большое 2 месяца, но, может быть, это произойдет и ранее.
Если Болгария объявит, что выступит с Тройственным согласием и назначит для этого определенный срок, то я гарантирую ей границы по линии Мидия — Энос, исполнение договора 1912 г., Петербургского протокола, Каваллу и все финансовые облегчения. Тройственное согласие готово также обеспечить Болгарию от возможного выступления Румынии и Греции,
Для десанта в Турцию у нас достаточно войска: со стороны России — 100 000, Англии — 60 000 и Франции — 50 000. Численность войск может быть увеличена, если Болгария не пожелает вмешаться в войну.
Я говорю вам об этом лишь как друг вашего царя и Болгарии, о которых храню самые лучшие воспоминания.
Ваше вмешательство необходимо ныне же, ибо впоследствии оно будет излишним.
История предопределила вам блестящую роль, и от вас самих зависит выполнить ее или нет.
Хотя вопрос о будущем Константинополя еще не решен, но союз трех держав останется незыблемым и после войны. Это будет могущественный фактор, и всякий, кто будет ему противиться, [пропуск] от безденежья.
После падения Венизелоса король Константин пригласил нашего посланника и заявил ему, что ни он, ни его страна не выступят с противниками Тройственного согласия и что Греция будет держаться той же политики по отношению к Тройственному Согласию, как и при Венизелосе.
Вот почему Болгария должна поспешить занять место, которое подобает ей как самой жизнеспособной из балканских держав»,
В заключение Палеолог сказал: «Подобное сообщение, быть может, сделает вам и Бькженен». В своем рапорте я донес вашему величеству, что и Сазонов сделал мне. такое же заявление.